Хранительница Дворцового сада

Бакулина Екатерина

— Получилось, да? — шепотом сказала я.

Эйдан засмеялся, развел руками.

— Я такого никогда не видел. Не ожидал. Но что-то у нас получилось, это точно. Интересно, одежду-то мы найдем?

Глава 10. Об огненных крыльях Бездны и одержимости полетом

Домой мы вернулись глубокой ночью. И слава богу, что так, потому что всю одежду найти не удалось. Вернее, нашли-то мы всю, но часть ее оказалась пробита и порвана растущей травой.

У сюртука Эйдана — почти оторван рукав, сам сюртук почти целый, так что нам очень повезло.

Потому что он достался мне. Мое платье оказалось порвано в клочья, настолько, что там и надевать-то нечего. Только нижняя сорочка выглядела относительно целой, но и у нее порвано плечо. Так что я возвращалась в сорочке и в сюртуке, изображая из себя хоть относительно приличную девушку.

От сорочки Эйдана остались одни ошметки. Зато атласная жилетка — как новая, ее просто занесло на самый верх нашего травяного леса. В атласной жилетке на голое тело Эйдан выглядел особенно шикарно, как элитный стриптизер, я б такому ползарплаты отдала, не моргнув глазом. Верхние штаны и нижние льняные подштанники примерно одной степени потрепанности, но расположение дырок у них не совпадало, так что можно было надеть одни на другие и не сверкать голым задом.

В целом — мы представляли собой чудесную картину. Но сразу видно — одна семья! Два сапога, как говорится.

Дворцовая стража охренела от такого зрелища, но профессионально промолчала. Я слегка смущалась, пытаясь спрятаться за широкую спину Эйдана, а он сам умело делал вид, что все идет по плану, он всегда так ходит, ничего необычного. Но он принц с рождения, у него опыт.

Трава в человеческий рост, к слову сказать, образовала в поле круг метров пятьсот в диаметре, потом высота начала понемногу спадать, но окончательно это буйство закончилось километра через три. Нормальный такой удар живительной силы.

Пока ехали — Эйдан прозрачно намекал, что неплохо бы дома повторить, проверить — выйдет ли что-нибудь не на земле, а в постели, или нет. Исключительно в познавательных целях. Но когда доехали, поняли, что у нас обоих есть силы только на то, чтобы упасть и уснуть. Магия — она тоже силы отнимает.

Попробовали повторить мы утром. Ну так, проснулись, потянулись, и почему бы и нет? И поначалу казалось даже, что ничего не произошло, здесь ведь никаких полей. Что может измениться во дворце?

А потом оказалось, что старый плющ, чахнувший под окнами уже который год — вдруг пошел в рост и затянул полстены. Вот так, в следующий раз, он и до нашего окна доберется. Забавно, что теперь все вокруг могут быть в курсе — была у нас бурная супружеская ночь или не было.

Или так бывает не каждый раз?

Эйдан говорит, что видит такое впервые, а ведь девушки, наделенные даром, у него не в первый раз… Сколько их было? Но такое буйство только со мной. И даже не поймешь — лично ли во мне все дело, или просто наша магия так хорошо сочетается, дополняя друг друга, что-то настроилось, включилось и заработало, набирая обороты… Ведь в первую брачную

ночь ничего не произошло.

Возможно, все дело именно в Эйдане…

После обеда к нему пришел Гиллеврей, с очередным докладом о подземельях у разлома.

— Думаю, еще пару дней, и работы могут остановиться, — сказал он. — Даже сейчас находиться там опасно, приходится постоянно держать щиты, но даже щиты не всегда спасают. Это одновременно хорошая и плохая новость, потому что там определенно что-то есть, всплески магии очень мощные. Но мы не можем туда добраться.

Эйдан задумчиво потер подбородок.

— Может быть, я смогу.

— Ваше высочество, — покачал головой Гиллеврей, — это очень опасно. Даже лорд Роул не готов рисковать, пробираясь туда.

— Даже… — Эйдан криво ухмыльнулся. — Я бы не стал так категорично говорить о «даже». Мой дар, может быть, и не такой мощный, как у Роула, но он другой. Может быть, как раз я и могу справиться. Давай, я кое-что покажу. Я сам еще не до конца понял что это, думал разобраться… Но, может быть, у тебя, Мор, будут идеи.

Эйдан встал, взял подсвечник со свечой, принес и поставил перед Гиллевреем на стол.

— Это было и раньше, — сказал он сосредоточенно, — но не постоянно, не такой силы, и я не мог это контролировать. Сейчас… смотри…

Он поднес к свече руку, щелкнул пальцами и фитилек загорелся. Легко. Раз — и огонек.

— Еще не все, — сказал Эйдан. — Главное — вот.

Он поднес руку к огню, так, что огонек касался кожи. Я дернулась было к нему, он же сейчас всю руку сожжет! Но Эйдан выставил другую руку вперед, останавливая меня. А Гиллеврей смотрел спокойно, с интересом.

Подержав немного, Эйдан повернул, стер чуть-чуть копоти… Ладонь была чистая, никаких следов огня вообще. Никакого ожога. Огонь не вредит ему?

— И что, это становится сильнее, ваше высочество? — спросил Гиллеверей так, словно о чем-то обычном. Ваши отношения с Хлоей так влияют на это? Под воздействием ее силы — растет ваша?

Эйдан глянул на меня. Чуть пожевал губу, задумчиво.

— Возможно, — сказал он. — Думаю, и это тоже повлияло. Но в первый раз я почувствовал, что такое действительно возможно после нашей попытки в пещерах услышать голоса. Когда Хлоя потянулась к магии, и что-то ударило. Меня оглушило, но та магия… словно моя собственная, она осталась во мне, теперь я чувствую ее постоянно.

— Инициация, — хмыкнул Гиллеврей. — Первое прикосновение, с хранителями такое тоже бывает. Что ж, очень возможно, там действительно крылья. Но самим нам их не достать.

Я прямо видела, как Эйдан нервно и возбужденно потирает руки. Ему хотелось бежать туда прямо сейчас. Хватит ли выдержки и здравого смысла все обдумать? Очень надеюсь, что хватит. Хотя глаза у него сверкали просто безумно. Дело его жизни, в конце концов. И вот теперь впервые появилась хоть какая-то зацепка.

— Я сам пойду туда, — сказал Эйдан.