Хранительница огня: в пламени страсти
Шрифт:
"Отметить" все были только согласны. Все, кроме меня... Ну, я же с выпивкой пообещала завязать. Хотя кому я вру! Ничего и никому я не обещала, поэтому... Эх, гуляй народ шальной! И вообще в таких жизненных передрягах, как у меня: публичное инициирование сжигания собственной родительницы, знакомство с поддонком отцом, обретение новых магических возможностей, углубление в традиции Восточного королевства - разве это не повод, чтобы напиться?! Тем более, пью я очень редко и тогда, когда либо всё хорошо, либо всё совсем плохо. Чаще, когда хорошо, но в последнее время, когда всё плохо, придётся
Помню, как первая выхватила бутылку с медовухой и залпом осушила половину, удостоившись сочувствующих взгляд собутыльников, а затем были танцы, дикий ржач под пошлые анекдоты, а ещё говорят, священнослужители не пьют. Пьют, оказывается! Потом, какая-то дура (это я была) предложила всем прыгать через костёр. Попрыгали, мля! Так попрыгали, что тушили одного из собутыльников, а он не переставая ржать, как конь, катался по полу. Зрелище достойное Оскара! Зато, когда огонь коснулся меня, точнее я попросту свалилась в костёр, пламя меня не убило. Вообще ничего не произошло! Поэтому, присев у костра, я признавалась в любви огонюшке родному.
2
" - Мама, как же я на ней женюсь?! Она же атеистка и не верит в существование ада!
– Не волнуйся, сынок, смело женись, а уж в ад я сумею заставить её поверить". N.N.
Кружится голова, как будто я с карусели трое суток подряд не слезала, в горле першит, живот урчит, а желание вырвать настолько сильное, что вынуждает меня резко распахнуть, налитые, словно свинцом веки.
– Ой!
– прохрипела я, а лицо, нависшее надо мной с высоты человеческого роста, ничего хорошего не обещало.
Не успела проснуться, как увидела перед собой сатану. Волосы чёрные-чёрные, как воронье крыло, как сажа, как цвет гроба, который Полинка хотела себе вместо кровати домой в Россию заказать, как непроглядная тьма, как бездна... В общем, вы поняли, насколько чёрные. Бело-голубые, как застывшая и покрывшаяся коркой льда речка, глаза смотрели на меня с явной неприязнью и отвращением. Да, я тоже, по правде сказать, такое лицо с утра пораньше, ещё и с бодуна, видеть бы не захотела, но меня разве спросил кто-то?! Лицо настолько бледное с синеватым оттенком, что Поля с её белоснежной пудрой может стоять в сторонке и рыдать. Такого бледно-синюшнего оттенка не могла добиться даже моя готесса. Нет, ну точно сам дьявол во плоти женской!
– Я умерла и попала в ад?
– скорчившись, спросила хриплым голосом.
– Можно сказать и так, - издевательски хмыкнул сатана, то есть какая-то незнакомая мне женщина.
Точно не преподаватель в институте благородных ведьм, да и в академии тёмной магии я таких личностей не замечала, но ведьма однозначно. И нет, не ведьма из Российского сообщества ведьм. Я, когда говорила, что те гадюки старые и страшные, ошибалась. Эта страшнее! В плане, один её вид заставляет меня вздрагивать от страха.
– Садись, девочка, служанки тебе принесут сейчас воды, - не попросила, а вежливо приказала женщина.
Я приказов не исполняю. Вообще и ничьих, но сесть и вправду стоило, а
Волосы на месте, а я за них так переживала, потому что вчера мы в храме тьмы и света через костёр ритуальный прыгали, богов вызвать пытались, чтобы они того...с нами выпили, но нас деликатно послали...проигнорировали, в смысле.
Грудь тоже присутствовала. Моя родненькая, размера третьего. На гонках про мою грудь целые легенды слагали, а потом Владимир приходил, и кто-то оставался без зубов. Да, не любит он, когда его девочек обсуждают. И не в том плане, что мы его, а в том, что он о нас заботится с Миркой, опекает и защищает, несмотря на все щуточки.
С мягким местом, на которое я всегда приключения и неприятности нахожу, тоже всё было в порядке. Отшибла только малёк, когда мимо костра падала и немного побаливала попа, как будто...отшлёпали меня вчера.
Проверяю пальчиками лицо... Вот, блин, опухло! Особенно губы болели и ранки чувствовались, как будто кусала отчаянно. Это из-за мамы, стресса, переживаний. От них бедненьких скоро ничего не останется. Глаза слезятся из-за солнечного, утреннего света, но в целом с лицом на ощупь всё нормально. В зеркало смотреть боюсь. Представляю, как я сейчас выгляжу. Ну, как она примерно, которая в кресле сидит и пристального взгляда с меня не отрывает.
Невзначай, вообще чисто по инерции к горлу притрагиваюсь и предчувствие нехорошее от ощущения тонкого металлического ободка вокруг. Вопрошающе смотрю на женщину, женщина на меня и эти гляделки могли бы продолжаться вечно, пока не вздохнув, сатана соизволила мне ответить:
– Это радх...
– Радх?
– переспрашиваю осипшим голосом.
– Да, - неизвестная поднимается с кресла.
– Своеобразный ошейник, блокирующий все магические потоки в тебе.
Не успевая подумать, стремительно вскакиваю с кровати, чуть ли не падаю, но бегу к длинному напольному зеркалу и с удивлённой опаской рассматриваю украшение, если можно так назвать. Простой тонкий металлический ободок. Перевожу взгляд со своего ужасающего отражения в зеркале на женщину-дьявола и замечаю, что на её шее подобный ошейник, такой же тоненький, но украшенный красным камнем по середине, расписанный какими-то знаками, закорючками, напоминающие древние руны, которые мне мама в детстве показывала.
– Вы сказали, ободок блокирует магию внутри?
– недоверчиво спрашиваю, глядя с некой долей скептицизма. Нельзя...нельзя магии лишить, это все знают.
– Так и есть, - кивнула женщина.
Нахмурившись, закрыла глаза, скрутила два пальца: средний и указательный в несложной фигурке и попыталась наколдовать стакан воды. Не вышло... Ещё раз. Закрыла глаза, сложила пальцы, представила... Не получилось!
– К-как?
– мой голос дрожит.
– Как такое возможно?!
– Это древняя магия драконьего пламени, - начала объяснять неизвестная, не спеша, направляясь ко мне.
– Магия, которая блокирует в нас внутренние магические потоки, на время лишая возможности колдовать. Когда я говорю "нас", то имею в виду женщин Восточного королевства.