Хранительница
Шрифт:
Во двор заходила на последнем издыхании. Кто говорит, что эльфы не потеют, бросьте в него камень. С меня пот ручьями тёк, будто я на себе волоку здоровенного мужика. Как заходила в дом не знаю, туман опустился на меня раньше. Благодатная тьма приняла меня в свои объятья.
Выныривала медленно, с трудом. Какие-то всхлипывания не давали мне уйти обратно в зыбкий туман. Через какое-то время моих мучений к истерике добавился мужской голос, бубнивший шепотом слова утешения. Очень хотелось дальше поспать, но что они делают в моей спальне?
– Мам, пап, может вы в свою спальню уйдёте, и дадите мне ещё немного поспать? – переворачиваясь на бок, пробурчала я не открывая глаза.
Моя речь была услышана
От автора: Огромное спасибо всем за награды. Они вдохновляют на новые свершения.
Глава 10.
Проснулась я рывком, открыла глаза. Бревенчатый потолок, значит, я в доме. Хорошо. Потянулась. Пора вставать, естественные потребности зовут. Поднявшись, осмотрелась. Кроме меня на полу лежат хозяева и похоже спят. Ротмира я принесла, а Элеонора, получается, не захотела от него уходить. Только подушки всем под голову положила. Тихонько выйдя на улицу, первым делом, я направилась в туалет. На обратном пути достала баклажку с водой, умылась (как я соскучилась по ванне). Почистила зубы, себя, но волосы решила переплести сама. Хотя всё можно сделать и магией, мне не хватает ежедневного ритуала, во время которого можно окончательно проснуться и составить план на весь день. Уже бесконечно долго хожу в одном и том же дорожном костюме, переодеться хочу, страсть, прям кожа зудит. А, достало, была, не была, уединюсь в Дашиной спаленке и сменю одежду. Решившись, вошла в дом и тихонько, боясь разбудить хозяев, прокралась в детскую спальню. Одного взгляда на кровать было достаточно, чтобы подтвердить свои подозрения. Девочка находилась в том же состоянии, в котором я её оставила двое суток назад. То есть ни ухудшения, ни улучшения не наблюдалось. И это - последствие проклятия, которое высосало большую часть жизненных сил. Хотя хранитель мне и передал знания по ритуалу, но решать, всё же, должны её родители. Так, за думами, разделась, сменив нижнее бельё (захотелось зелёненькое, кружевное), брюки и тунику подобрала тоже в зеленоватых тонах, не забыв, мои любимые эльфийские, сапожки.
Волосы заплетать не стала, надоело. Расчёсываясь массажной щёткой, прошла в общую комнату. Нужно позавтракать, хотя время глубокого обеда и мой живот опять возмущается сильно о таком произволе по отношению к нему. Очень захотелось сладкого и, достав корзиночки, торт с ананасами, ведро мороженого и горячий кофе, села уничтожать эту красоту. К слову, подогреть себе порцию кипятка я могла. Даже ванну подогрела бы, только где ж её взять? Как мне надоел быт и «красота» средневековья, сил нет. Взгляд скользил по унылой обстановке, а я летала в облаках, представляя в своём замке огромный бассейн, где я буду плавать каждый день. Улыбка застыла на губах, вкусные пироженки забылись.
В чувства меня привело ощущение взгляда. Повернув голову, удивлённо подняла брови. Ротмир проснулся и следил за мной не пропуская ни малейшего движения. Уголки губ непроизвольно опустились вниз, мой взгляд потух, а из груди вырвался печальный вздох. Я вспомнила, что у меня трое больных на руках. Да, я не ошиблась, Элеоноре потом придётся нервишки лечить, если ничего больше не найду. Взгляд мужчины тоже изменился, с оценивающего, на виноватый. Понимая, что тянуть больше не стоит, допила залпом кофе, запихнула остаток корзиночки в рот, вытерла руки и, поднявшись, подошла к нему. Элеонора ещё спала, прислонившись головой к плечу мужа. Повинуясь желанию, провела над ней рукой, шепча заклинание.
– Исцеляющее заклинание – пришлось ответить не вопросительный взгляд мужчины. – Только при мне два цикла постоянно плакала, а сколько до этого, думать страшно. Откуда только слёзы берутся? – добавила я, и приступила к сбору левой руки (ближайшей ко мне). Лечение
– Зачем ты нам помогаешь? – нарушил молчание пациент.
Грустная улыбка скользнула по губам. «Что ему на это ответить, что сама не знаю?» Однако следующие слова, заставили напрячься: «Взвалила непосильную ношу и лечишь чужих людей не жалея себя». Рука дрогнула, перевела взгляд на его лицо. Глаза в глаза. Противостояние? Нет. Безмерная печаль отражалась в карих зрачках. «Когда он понял?»
– Где я прокололась? – задала встречный вопрос.
Теперь уже улыбался он, но не победно, а понимающе.
– Когда ела сладости – его улыбка стала шире. – С распущенными волосами и мечтательным выражением ты очень похожа на нашу дочь…. до болезни – грустно закончил он.
– Не люблю женские страдания и ненавижу несправедливость – возвращаясь к лечению, ответила на первый вопрос. – К тому же, я никуда не спешу и определённой цели путешествия, у меня нет – добавила, подумав.
– Понятно, пожалела, значит – сделал выводы мужчина.
– А хоть бы и так? Что в этом плохого? – закипела я. – Жалею, как могу. И разгребание ваших проблем, всё же лучше, чем просто повздыхать, посочувствовать вашей семье, возможно, подкинуть пару золотых, зная, что они не спасут, и уйти дальше, не вспоминая никогда – выплеснула своё возмущение.
Продолжила работать, восстанавливая повреждённые ткани, вены, убирая ушибы и понимая, что если я хочу ночью заняться Дашей, то вторую руку придется отложить. Ротмир молчал. Закончив с рукой, прошлась по ногам, голове и всему телу, убирая мелкие недочеты и наполняя силой.
– Всё. На сегодня с тобой я закончила. Кроме руки, здоров полностью. Сейчас уберу с Элеоноры сон и будем ужинать.
– Благодарю за всё, что ты сделала для нас – прошептал мужчина.
– Да ладно – заскромничала я. – Такой опыт тоже нужен, но скорость его получения мне не нравится. Может Вас почистить? – перевела тему. – Запашок ещё тот.
– Если не затруднит – смущенно пробормотал мужчина.
А я уже снимала с Элеоноры навеянный сон, очищая её одежду. Затем очередь дошла и до мужчины.
– Всё, теперь вы почти красавчики – улыбнулась, поднимаясь с колен и разминаясь. Сидеть шесть часов не разгибаясь, те ещё муки.
Чтобы их не смущать, ушла к столу и стала убирать мой обед и накрывать ужин. Сервировав стол на троих (мужчина во главе, мы по бокам), оглянулась. Хозяева уже встали и перешептывались. Прислушалась, нежности.
– Прошу к столу, нам нужно поужинать и поговорить – нарушила я идиллию.
Присела спиной к окну, чтобы наблюдать за ними и жду. Подошли, молча сели. Причём, как я и рассчитывала, мужчина во главе стола (угадала его место). Сидят, на меня смотрят. Привстала и начала накладывать еду каждому в тарелку. Поухаживаю, не сломаюсь.
– На моей родине за столом ухаживают только за детьми, больными или чтобы показать особое отношение к понравившемуся человеку. В остальных случаях, при отсутствии слуг, каждый сам за себя – не смогла смолчать я. – Поэтому давайте договоримся сразу, что впредь вы сами себя будете обслуживать, т. к. вскоре выздоровеете окончательно.