Хромой бес
Шрифт:
— Вот так надгробное слово! — заметил Леандро-Перес.
— Мне кажется, — сказал бес, — что почти все богатые отцы, которые зажились на свете, не должны ожидать ничего лучшего даже от собственных детей.
Пока эти наследники, захлебываясь от радости, разыскивают сокровища покойного, Смерть уже понеслась к большому дворцу, где живет молодой вельможа, заболевший оспой. Этому сановнику, самому привлекательному из придворных, суждено умереть на заре жизни, хотя его и лечит знаменитый доктор, а, может быть, именно потому, что его лечит этот доктор.
Заметьте, с какой быстротой
— О Боже, Смерть летит над дворцом короля! — воскликнул Самбульо. — Я боюсь, как бы жестокая одним взмахом косы не повергла в печаль всю Испанию!
— Ваши опасения не напрасны, потому что Смерть не делает различия между королем и его слугой, — сказал бес. — Но успокойтесь, — прибавил он немного погодя, — она еще не угрожает королю, она хочет напасть на одного из царедворцев, — одного из тех вельмож, единственное занятие которых состоит в том, чтобы сопровождать королей и прислуживать им. Таких государственных мужей заменить не трудно.
— Но мне кажется, что Смерть не удовольствовалась жизнью этого царедворца, — возразил дон Клеофас, — она задержалась над дворцом в том месте, где находятся покои королевы.
— Вы правы, — ответил бес, — но тут она хочет сделать доброе дело, а именно: зажать рот одной дурной женщине, любительнице заводить ссоры при дворе королевы; эта сплетница захворала от горя, что две повздорившиеся из-за нее дамы помирились.
Сейчас вы услышите душераздирающие вопли, — продолжал бес. — Смерть вошла в тот прекрасный дом, на левой стороне; там произойдет самая печальная сцена, какую только можно видеть на свете. Обратите внимание на это прискорбное зрелище.
— Действительно, я вижу какую-то даму. Она рвет на себе волосы и отбивается от горничных, — отвечал Самбульо. — Чем она так потрясена?
— Загляните в комнату напротив и вы поймете, — объяснил бес. — Видите человека, распростертого на великолепной кровати? Это ее муж, он умирает. Молодая женщина неутешна. История их очень трогательна и стоит того, чтобы описать ее. Мне хочется рассказать ее вам.
— Вы мне доставите большое удовольствие, — ответил Леандро. — Печальное меня трогает настолько же, насколько забавляет смешное.
— История длинновата, зато очень занимательна, и вы не соскучитесь. Впрочем, должен вам сознаться, что хотя я и бес, но мне быстро надоедает ходить по стопам Смерти: предоставим
— Вполне с вами согласен, — сказал Самбульо. — Мне гораздо приятнее узнать историю, которую вы мне расскажете, чем видеть, как один за другим умирают люди.
Тогда Хромой перенес студента на одно из самых высоких зданий на Алькальской улице и так начал свое повествование.
ГЛАВА XIII
Молодой толедский дворянин в сопровождении слуги скакал из родного города, спасаясь от последствий трагического приключения. Он был уже в двух лье от Валенсии, когда на опушке леса увидел даму, поспешно выходившую из кареты; лицо ее, не прикрытое вуалью, было ослепительно красиво; прелестная особа казалась столь взволнованной, что молодой кабальеро предложил ей свои услуги, полагая, что она нуждается в помощи.
— Я не откажусь от вашего предложения, великодушный незнакомец, — ответила дама. — Видно, само небо послало вас сюда, чтобы предотвратить несчастье, которого я боюсь. Два кабальеро назначили здесь встречу; я сейчас видела, как они входили в этот лес; они будут драться. Пойдите, пожалуйста, за мной; помогите мне разнять их.
С этими словами она направилась к лесу. Толедец передал свою лошадь слуге и поспешил за дамой. Но не успели они пройти и ста шагов, как услышали лязг оружия и вскоре увидели меж деревьев двух мужчин, яростно дравшихся на шпагах. Толедец бросился вперед, чтобы прекратить поединок, и когда, после долгих уговоров и просьб, это ему удалось, он спросил противников о причине их ссоры.
— Храбрый незнакомец, — сказал один из кабальеро, — меня зовут Фадрике де Мендоса, а моего соперника — дон Альваро Понсе. Мы оба любим донью Теодору — даму, которую вы сопровождаете. Она всегда обращала мало внимания на наше ухаживание, и, как мы ни угождали ей, добиваясь благосклонности, она, жестокая, обходилась с нами от этого не лучше. Я намеревался по-прежнему служить ей, невзирая на ее равнодушие, но мой соперник, вместо того чтобы вести себя так же, вызвал меня на дуэль.
— Это правда, — прервал его дон Альваро, — я нашел нужным так поступить. Мне кажется, что если бы у меня не было соперника, донья Теодора была бы ко мне благосклонней. Поэтому я намерен убить дона Фадрике, чтобы отделаться от человека, который препятствует моему счастию.
— Сеньоры кабальеро, — сказал тогда толедец, — я не одобряю вашего поединка: он оскорбителен для доньи Теодоры. Во всем королевстве Валенсии скоро узнают, что вы дрались из-за нее. Честь вашей дамы должна быть вам дороже, чем собственное благополучие и жизнь. К тому же каких плодов может ожидать победитель от своей победы? Неужели вы думаете, что, предав злословию доброе имя возлюбленной, вы тем самым заслужите ее благосклонность? Что за ослепление! Послушайтесь меня, сделайте оба над собой усилие, достойное имен, которые вы носите, укротите порывы вашего гнева и дайте нерушимую клятву, что согласитесь на уговор, который я вам предложу. Ваша ссора может кончиться без кровопролития.