Хромой из Варшавы. Книги 1-15

Бенцони Жюльетта

– Действительно, Морозини говорил мне, что видел вас, инспектор, но не знал, заметили ли вы его в толпе.

– Заметил.

Не прерывая беседы, начальник нажал на кнопку звонка, и почти тотчас же Альдо в сопровождении полицейского появился в кабинете. Вид у него был вполне будничный и заспанный.

– Хороший полицейский видит все и вся, – продолжал начальник. – И мы, стало быть, имеем дело с хорошим полицейским. Я возвращаю вам свободу, господин Морозини. Однако вы не имеете права покинуть Швейцарию до тех пор,

пока не будет найден настоящий убийца. Вполне возможно, что вы нам еще понадобитесь, например, в качестве свидетеля, потому что были последним, кто видел мужа и жену Ольже живыми. И раз вы были арестованы в Сент-Круа, там и оставайтесь.

Альдо недовольно сморщился. Ему не нравилось подобие свободы, которое ему вернули, хотя очень радовала теплая ванна, которую он через полчаса примет в гостинице.

– Кого вы еще подозреваете в совершении убийства? – поинтересовался он.

– Никого. Мы никого и не искали. Сообщение было настолько точным и подробным, что в этом не было никакой необходимости. В нем была описана даже ваша одежда. Вот так-то. Можете отправляться, но, само собой разумеется, ваш паспорт останется у меня.

Монументальный инспектор Дюрталь подал голос:

– Вам недостаточно слова офицера судебной полиции Франции?

– Извините, но недостаточно. Особенно в данном случае, так как мне кажется, что вы связаны с князем Морозини дружескими узами.

– Не мое дело дружить с князем. С ним дружит патрон, и если вы знаете главного комиссара Ланглуа, то понимаете, что долг для него всегда на первом месте. К вам меня отправил он. Стало быть, вы не доверяете главному комиссару Ланглуа. Вряд ли он будет доволен таким положением вещей.

– Не будем преувеличивать. Я освобождаю князя, но не хочу, чтобы он куда-то уезжал до нового распоряжения.

– Если мне нельзя съездить даже в Понтарлье, я не вижу, как смогу доказать свою невиновность. Деревенька, где я остановился, очаровательна, ничего не могу сказать, но там я умру от скуки. Скажите, по крайней мере, кто написал на меня донос?

– Вы слишком импульсивны, чтобы я сообщал вам какие-то сведения. К тому же я не имею права. Если с этим человеком что-то случится, вы автоматически возвратитесь в нашу тюрьму.

– Стало быть, в ваших глазах я по-прежнему остаюсь подлым убийцей, способным поднять руку на стариков?!

– Я ничего такого не говорил, но не забывайте, что вы находитесь под наблюдением.

На том и распрощались. Адальбер, как и Альдо, кипел от возмущения.

– Меня мало интересуют эти ничтожества! – сердито заявил Альдо. – Я бы предпочел, чтобы они занялись поисками нашей План-Крепен! Только она меня и волнует. Мне нет дела, кто кого здесь убивает и как они обращаются друг с другом!

– До меня тоже нет дела? – спросил Адальбер.

– С чего ты взял? Ты – часть меня, до тебя мне всегда есть дело.

– Подумать только!

–

А ты не знал? Едем быстрее в гостиницу, мне нужно принять ванну. В таком ужасном виде я ни на что не способен!

– Скажу тебе по секрету, что за ночь ты не стал таким уж грязным. Потерпи еще немного, потому как нам стоит сказать пару слов инспектору Дюрталю, и одно из них должно быть «спасибо». Тебе так не кажется?

– Конечно! Я ему очень благодарен! Чтобы прийти мне на помощь, ему пришлось нарушить свое инкогнито. Но, между нами говоря, я не уверен, что Ланглуа понравится, как со мной в конечном счете поступили.

– Вполне возможно, стекла будут дрожать… Но почему-то мне кажется, что Ланглуа отнесется с уважением к решению своего швейцарского коллеги. Хотя при первой же возможности постарается расплатиться с ним той же монетой. Как бы там ни было, мы не у него в подчинении. А вот и Дюрталь!

Дюрталь как раз спускался по лестнице и, увидев, что друзья его ждут, подошел к ним.

– Я вам страшно благодарен! – воскликнул Альдо, пожимая инспектору руку. – Если бы не вы, я сидел бы целую вечность в швейцарской тюрьме, считаясь двойным убийцей.

Дюрталь приподнял одну бровь, вытащил из кармана плаща трубку и принялся ее набивать.

– Двойное убийство? А кто вам это сказал?

– Но… Все так говорят…

– Да, конечно, и можно понять, почему. Но на самом деле, хоть нападали на двоих, убит только один: старый Георг.

– Вы хотите сказать, что Марта…

– Ей нанесли серьезное ранение, но тем не менее у нее есть шанс выйти живой из этой передряги. Но надеяться на скорую победу не стоит. Она в тяжелом состоянии, но жива. И если ей удастся выкарабкаться, мы, возможно, узнаем, что там на самом деле произошло.

– Будем надеяться, – вздохнул немного успокоенный Альдо. – Марта – добрая чуткая женщина, я думаю, что она в отчаянии, потеряв мужа. И мы по-прежнему не знаем, где находится их хозяин. Если у нас возникнет необходимость, где мы сможем найти вас, инспектор Дюрталь?

– Я всегда останавливаюсь в одной и той же гостинице. Никогда не размещаюсь где ни попадя, всегда в «Почтовой», – отозвался Дюрталь, и что-то вроде улыбки тронуло его губы. – Мне она подходит еще и по той причине, что туда стекаются все городские слухи…

– Да и кухня там недурна, – заметил Альдо.

– Как я понял, кухня для вас имеет первостатейное значение. Иначе, почему вы остановились в гостинице в Сент-Круа, а не в большом отеле неподалеку?

– Мне порекомендовали эту гостиницу. Как раз супруги Ольже и посоветовали. И вот теперь я там заперт и лишен возможности перемещаться. Неужели тупице было мало вашей гарантии, инспектор?

– Лично меня это не удивило. Во-первых, он из кантона Во, а во-вторых – пограничник, то есть человек крайне недоверчивый. В случае, если Марта Ольже умрет…