Хромой из Варшавы. Книги 1-15
Шрифт:
— То-то вы так быстро сбежали, как только увидели, что он упал!
— Но посудите сами! Я понял, что приедет полиция и меня немедленно схватят.
— Однако драгоценности леди Фэррэлс вы прихватить успели…
— Я не крал. Она сама отдала их, чтобы мне было на что прожить.
Морозини затошнило от отвращения, и все-таки он не удержался от саркастической улыбки, вспомнив, какую идиллическую картину нарисовала ему Ванда. Верный рыцарь!
Сказочный герой! Абсурд!
— Представьте, в этом мире есть глупцы, уверенные, будто вы ее любили!
Лицо
— А разве я не любил ее? Любил… безумно любил. Наверное, и сейчас еще люблю… Но на виселицу все равно пока не хочу!
— Предпочитаете, чтобы повесили ее. Вы что, считаете ее убийцей?
Владислав провел дрожащей рукой по спутанным волосам.
— Может быть… Не знаю… Пусть разбирается английский суд!
— Мне кажется, вышеозначенный суд скорее признает виновным вас. А если желаете знать мое мнение, то я скажут вы — законченный негодяй!
— Не смейте так говорить обо мне! Если была бы хоть одна не самоубийственная для меня возможность ее спасти, то я бы сделал все от меня зависящее!
— Как раз о такой возможности я и говорю! Я заплачу вам за то, что вы напишете признание, которое будет передало полиции лишь после нашего с вами отъезда. Я обеспечу вас фальшивыми документами и вывезу из Англии.
— Признание в чем? В совершенном убийстве?
— Ну да! Само собой! Я-то, если хотите знать, не сомневаюсь, что убийца — вы!
— Вы с ума сошли! Тоже мне! Нашли убийцу в этом проклятом доме на Гросвенор-сквер! Вы не можете себе представить, что за атмосфера там царила! Все просто сочилось ненавистью. Трое мужчин, влюбленных в одну женщину… Да она вертела нами как хотела!
— Вам она, кажется, отдавала предпочтение? — проговорил Морозини, причем в его голосе послышался металл.
Ладислав в ответ горько рассмеялся:
— Ну да. Что-то из варшавских наших игр возобновилось, только любви тут не было и в помине. Там она и вправду меня любила, а здесь хотела только одного: чтобы я избавил ее от ненавистного мужа. Я не согласился, так что моей вины здесь нет!
— В самом деле? Ну это мы скоро проверим. Раз вам не по душе мое великодушное предложение, — свободной рукой Альдо отодвинул двойную штору, — вы отправитесь со мной в полицию и дадите там какие вам будет угодно объяснения.
Сюда, пожалуйста, — пригласил он, указывая «браунингом» на окно.
— Хотите, чтобы я вылез через окно?
— Мне понравился этот путь. Вы моложе меня и, надеюсь, справитесь ничуть не хуже.
Князь хотел прибавить, что во дворе их ожидает еще один человек, но не успел. Что-то с силой стукнуло его по голове.
Меткий удар пришелся как раз в висок. Альдо застонал, выронил оружие и упал как подкошенный.
Глава 10. В КОТОРОЙ СОВЕРШАЮТСЯ УДИВИТЕЛЬНЫЕ ОТКРЫТИЯ
Когда к Альдо наконец вернулось сознание, он почувствовал, что вокруг него колышется тьма, и понял, что положение
Постаравшись привести свои мысли в порядок, выстроив их в логическую цепочку, Альдо понял еще отчетливее, что попал в незавидное положение. Не исключено, что судьба его уже решена окончательно и бесповоротно… Куда же его везли?.. Судя по ухабистой дороге, они покинули пределы города, но в каком направлении они двигались?
Ответ он получил совершенно неожиданно, узнав перекрывший шум мотора голос Ладислава:
— Не стоит слишком далеко продвигаться с фургоном, вы же знаете — скалы опасны.
— Я их знаю лучше, чем вы, — пробурчал в ответ другой мужской голос, недовольный и до того сонный, что можно было подумать, будто этого человека только что разбудили. — Я прекрасно знаю, где мне остановиться, чтобы не тащить его слишком далеко! Он же тяжелый, как колода!
«Вот теперь все стало ясно, — мрачно подумал Морозини, — два негодяя скинут меня в море, выбрав скалу повыше, и — все…»
Альдо давно уже не боялся смерти, наглядевшись ей в лицо во время войны. Ему было, в общем-то, все равно, каким образом покинуть этот мир… Но быть сброшенным в море, как мешок с нечистотами? Это оскорбляло его аристократический вкус!
— Вот здесь, — сказал шофер. — Здесь будет удобно.
Однако нужно поторопиться, чтобы не нарваться на пограничный патруль.
Задние дверцы фургона открылись, и Альдо не без удивления увидел, что ночь как будто посветлела. Во всяком случае, исчез туман: уходящая с отливом вода, как видно, увлекла его за собой. Остались только отдельные белые клочки, и луч света от включенной фары выхватил один из них. Ангел-хранитель поляка, схватившись за туго спеленавшие Альдо веревки, шмякнул его без особых предосторожностей на землю, и венецианец, несмотря на все свое мужество, не мог не издать глухого стона — такой внезапной и резкой была боль.
Слова Ладислава удивили Альдо:
— Может, не обязательно причинять ему боль? — спросил Ладислав.
— Долго ему страдать не придется! Давайте-ка, добрая душа, хватайте его за ноги!
Двое мужчин подняли Альдо и понесли. Он понял, что ждать от этого мира ему больше нечего, и принялся про себя молиться. Широко открытыми глазами смотрел он в небо, куда надеялся вскоре попасть. Оно было темным, без единой звездочки. Типичное английское небо, самое обескураживающее в мире! Куда слаще было бы умирать под ласковым и бархатным небом Венеции! И вдруг как радостное утешение в голову князю пришла мысль, что вот-вот он свидится со своей нежно любимой матушкой…