Хроника либеральной революции
Шрифт:
Однако прежде чем выпускать новые законы и постановления в обеспечение реформ, надо было хотя бы отменить старые, препятствующие им. С более чем месячным опозданием, 5 июня, Ельцин направил Хасбулатову письмо, в котором предложил Верховному Совету пересмотреть ряд законодательных актов, которые, по мнению президента, противоречат результатам апрельского референдума. Среди них — постановление VII cъезда «О ходе экономической реформы в Российской Федерации» (в нем, как мы помним, была дана отрицательная оценка работе правительства Гайдара), ряд статей принятого парламентом бюджета на 1993 год, закон «О внесении изменений и дополнений в налоговую систему России» и др. В письме Ельцина содержалось также
Таким образом, вполне зримые, вещественные черты обретала убежденность президента и его сторонников, что победа на референдуме имеет не только моральное, но и правовое значение.
Никаких практических последствий ни это предложение Ельцина, ни требования демократов о том, чтобы Верховный Совет «оперативно наработал законодательную базу реформ», не имели. Депутаты и не думали становиться тут в ряды помощников президента.
реформ!
Еще одно требование демократов, адресованное Ельцину, — удалить из правительства, из аппарата властных структур явных и скрытых противников реформ. Как полагали демократы, в первую очередь следовало отправить в отставку такие одиозные фигуры, как председатель Центробанка Виктор Геращенко, секретарь Совбеза Юрий Скоков, первый вице-премьер правительства и министр экономики Олег Лобов, вице-премьер, курирующий ВПК, Георгий Хижа, министр транспорта Виталий Ефимов, председатель комитета по торговле Иван Горбачев. Вместо Геращенко предлагалось назначить последовательного сторонника радикальных экономических реформ вице-премьера Бориса Федорова.
Выполнение такого рода требований зависело от самого Ельцина, так что, в принципе, оно представлялось наиболее осуществимым.
29 апреля на расширенном заседании правительства Ельцин поставил задачу по чистке аппарата от «пятой колонны». «У президента и правительства, — сказал он, — нет времени и сил вести борьбу с противниками реформ среди работников аппарата. Однако избавляться от тех, с кем нам не по пути, необходимо». Навести порядок в кадрах, причем в ближайшее время, Ельцин поручил вице-премьеру Владимиру Шумейко.
Если брать в целом чиновничью массу, задача эта осталась, разумеется, в основном простой декларацией: противники реформ в этой массе как были, так и остались в изобилии, разве что затаились на время, справедливо полагая, что, как всегда в таких случаях, эта кампания продлится недолго.
Попытка осуществить чистку аппарата, естественно, вызвала бурную реакцию со стороны противников Ельцина. Сразу же начались стенания по поводу «охоты на ведьм». Руцкой написал в «Независимой газете»:
«Не напоминает ли это вам, уважаемые читатели, знаменитые большевистские репрессии в государственном аппарате в России в 1917–1918 годах, а также чистки в гитлеровской Германии?.. Хочу в этой связи напомнить, что все подобного рода чистки в нашей истории приводили только к одному — состоянию хаоса, противостоянию, всеобщей подозрительности и доносам… Глубоко сомневаюсь, что референдум дал мандат кому-либо в правительстве на такие действия».
Кого бы Ельцин с удовольствием уволил по собственному почину, без всяких напоминаний, — это как раз самого Руцкого. Однако такого права у президента не было. Ельцин решил действовать по-другому. 26 апреля появилось сообщение, что он подписал указ об освобождении Руцкого от обязанностей куратора АПК. Формально это объяснялось «введением поста заместителя председателя Совета Министров, ответственного
29 апреля Ельцин отстранил Руцкого и от руководства Межведомственной комиссией по борьбе с преступностью и коррупцией. Таким образом было аннулировано второе главное поручение, данное ему президентом, в результате чего Руцкой, по словам Костикова, «завис в политическом вакууме». Однако вместо того чтобы подать в отставку (возможно, у Ельцина была такая надежда), он, напротив, почти целиком сосредоточился на борьбе со своим шефом.
Сразу же после референдума возникли разговоры, что в правительство может вернуться Егор Гайдар. В частности, Сергей Филатов сказал, что не исключает такую возможность. При этом он, правда, оговорился, что если Гайдар и вернется на Старую площадь, то не на пост премьера, который «с успехом» занимает Виктор Черномырдин.
10 мая Ельцин освободил Юрия Скокова от должности секретаря Совета безопасности, а 11 мая — Георгия Хижу от должности вице-премьера правительства. В обоих случаях формулировка была традиционная, «советская» — «в связи с переходом на другую работу». Это при том, что все прекрасно знали истинную причину увольнения этих деятелей. Собственно говоря, ее не считали нужным скрывать и в Кремле. Вячеслав Костиков, например, сказал журналистам, что и ту, и другую отставку следует рассматривать в рамках кадровой политики, которую начинает проводить Борис Ельцин, получивший на всероссийском референдуме высшие полномочия от народа на радикальные экономические реформы. «Для реализации мандата на их продвижение и возрождение России, — заявил пресс-секретарь Ельцина, — президент нуждается в государственных деятелях и лидерах, полностью разделяющих идеологию, нацеленную на реформы». Что касается, в частности, Скокова, он, по словам Костикова, «во время последних депутатских съездов неоднократно прямо и косвенно демонстрировал свою отличающуюся от президентской позицию». «Если же говорить в целом, — сказал Костиков, — в обоих случаях президент идет навстречу той части демократической общественности, которая наиболее массированно поддержала его во время подготовки к референдуму и которая, естественно, высказала Ельцину свои пожелания относительно реформирования его окружения».
Вроде бы в кадровом вопросе действительно начиналась какая-то продуманная, последовательная политика. Но… Несколько ранее, 30 апреля, Ельцин, к общему недоумению, назначает первым вице-премьером Олега Сосковца. Недоумение было вызвано тем, что Сосковец никаким боком не входил в число сторонников реформ (а позже, в 1996-м, чуть было вообще не сыграл роковую для Ельцина роль на президентских выборах). Связку двух первых «вице» — Сосковца и Лобова (тоже назначенного незадолго перед тем), — курирующих промышленно-экономические вопросы, трудно было представить как локомотив вожделенных преобразований. Такое ощущение, что все эти слова о необходимости «избавляться от тех, с кем нам не по пути», произносились как-то так, не всерьез.
Эту странную непоследовательность в столь серьезный, столь критический момент заметила даже зарубежная пресса.
«Вашингтон Пост»:
«Хотя президент освободил двух консерваторов, недавно он назначил двух других, которые, как представляется, выступают за сохранение централизованного планирования в экономике».
«Вельт»:
«Перестановки, произведенные Ельциным… не поддаются однозначной оценке, так как назначение им на должности первых вице-премьеров Лобова и Сосковца может свидетельствовать об усилении государственного контроля в экономике. Так что не стоит видеть за каждой перестановкой триумф реформистской политики».