Хроника моффской войны
Шрифт:
– Как спалось, г-н де Билл?
– приветствовал гостя Юстиниан. Диктатор восседал на огромном троне, держа в одной руке жезл, а в другой - большую морковку, время от времени откусывая и смачно жуя.
– Спасибо, отлично, - изобразил сердечную благодарность де Билл.
– Здесь прекрасный воздух.
– Не правда ли?
– подхватил Юстиниан, откусывая гигантский кусок.
– Хотите морковку?
– Нет, спасибо.
– Не любите?
– Нет, почему же, люблю.
– Тогда почему отказываетесь?
– Я плотно позавтракал.
– Ну
– Начнем, пожалуй, переговоры... Как там Совет Свободных Планет?
– Спасибо, - сдержанно ответил де Билл, - с Советом всё в порядке.
– Ах, - воскликнул Юстиниан, - если бы вы знали, с каким уважением я отношусь к работе Совета, с каким интересом читаю все эти безусловно злободневные Резолюции...А вы их читаете?
– Естественно, - процедил де Билл.
– А еще я люблю всякие там анекдоты про Совет. Знаете хоть один?
– Нет, - покачал головой де Билл.
– Хотите, расскажу?
Де Билл молчал.
– Молчите, значит, вам интересно!
– засмеялся Юстиниан.
– Ну так слушайте: однажды Совет Свободных Планет собрался для того, чтобы выпустить резолюцию, в которой говорилось, что дважды два - четыре, а не какая-нибудь там другая цифра. И знаете, что произошло? Нет?
– Юстиниан подмигнул де Биллу.
– А случилось вот что: Резолюция не была принята!
– Почему же?
– не выдержал де Билл.
– Разве дважды два не четыре?
– Почему? Ха-ха, гениально! Потому что один из членов Совета наложил на постановление ВЕТО. Таким образом, дважды два не всегда четыре, дорогой мой господин посол! Ха-ха! Не правда ли, смешной анекдот? Дважды два не четыре...Ведь смешно, а?
– Очень, - поперхнулся де Билл.
– Так люблю подобные анекдоты, - продолжал Юстиниан елейным голосом.
– Лежишь, знаете ли, иногда ночью, не можешь уснуть и только слушаешь, как кровь шумит в ушах...Вы слушаете, как шумит в ушах кровь?
– Нет.
– Почему же?
– Я засыпаю под музыку Вивальди.
– Кто такой этот Вивальди?
– спросил Юстиниан.
– Певец, что ли?
– Нет, композитор.
Де Билл и сам до недавнего времени ничего не знал про Вивальди, но однажды прочитал в каком-то журнале с голыми девицами на обложке, что все культурные люди (читатели журнала) засыпают и просыпаются под приятную классическую музыку, и решил не отставать от времени.
– Да, да, - добавил он, - именно композитор...
– Кстати, слушаю вас, - вдруг проговорил Юстиниан, берясь за вторую морковку.
– Простите?
– О, Небеса! Я уже целый час жду, когда же вы соблаговолите изложить цель своего визита.
– Ах, пардон, пардон, - смущенно заулыбался де Билл, - я насчет статуй...
– Каких еще статуй?
– грозно нахмурился Юстиниан, выставляя живот.
– Статуй древней цивилизации Стана.
– А, понимаю, - пуще прежнего насупился Юстиниан.
– Чего же вы хотите?
– Есть сведения, что вы, гм, что их собираются уничтожить.
– Ваши сведения абсолютно верны! Статуи-идолы будут разрушены как нечто, противоречащее
– Это окончательное решение?
– Бесповоротное.
– Но простите, - де Билл спокойно положил ногу на ногу, - ведь статуи эти - бесценный исторический памятник...
– Что же в них бесценного?
– Им почти миллион лет, - де Билл наморщил лоб, изобразив почтение перед этой цифрой.
– Статуи - это всё, что осталось от исчезнувшей цивилизации Стана, им и в самом деле нет цены. Они - достояние всего человечества, а не только, извините, вашего народа. От имени Совета я настоятельно прошу вас, одумайтесь, ведь вы уничтожаете историю! Повторяю, колоссы бесценны...
– Бесценны?
– Юстиниан снова хмурился.
– Я не понимаю вас, г-н де Билл. Не понимаю, что может быть ценного в стометровых безвкусных кусках камня, портящих своим декадентским уродством окраину Бубула...Скажите, вы поддерживаете теорию терпимости ко всем вероисповеданиям?
– Конечно, - пожал плечами де Билл.
– Совет...
– Не продолжайте, - перебил Юстиниан.
– Знаете ли вы, на какой грех мы пошли, пригласив вас, неверного, на нашу священную планету?
– Не понимаю, к чему вы клоните, - несколько дрогнувшим голосом сказал де Билл.
– Сейчас поймете...
– криво улыбнулся Юстиниан.
– Мы пошли против веры, пригласив вас сюда. Но ведь это только исключение, и кое-как, долгими, так сказать, молитвами, можно выпросить у Небес прощение. Но эти статуи...Если их оставить, Небеса могут отвернуться от нас. Я не могу так рисковать.
– Чем же вы рискуете?
– Вам никогда этого не понять...Ах, дорогой господин де Билл, если бы вы знали, как мне жаль вас, и не только вас, но и всех тех несчастных, которые не знают истинной веры и поклоняются всяческим идолам! Опомнитесь, пока не поздно!
– Спасибо за предупреждение, - кашлянул де Билл.
– Но как все-таки насчет статуй?
– Вы что, не поняли? Колоссы будут разрушены как нечестивые идолы, само существование которых противно правоверным верующим. Когда мы разрушим их, то проведем много времени в молитвах, умоляя Небеса простить нас.
– Простить ?
– удивился де Билл.
– За что же?
– Как за что? Мы же так долго медлили, не уничтожили бесовские идолы раньше! Небеса разгневаны, но надеюсь, сто жертвенных животных вкупе со смиренными молитвами заставят... э-э...Небеса сменить гнев на милость. Только представьте себе, г-н де Билл, этот великий день! Огромные бласт-орудия меткими выстрелами разрушают богомерзкие статуи, тысячи верующих радостно приветствуют точную стрельбу артиллеристов, а на самом, так сказать, верху стоит ваш покойный слуга - Юстиниан Неожиданный. На мне священные одеяния, я поднимаю руки к небесам, и под рев счастливой толпы последний кусок идолов превращается в пыль! Господин де Билл, поймите, я - избранный, Небеса выбрали меня орудием своим, я войду в историю, как Юстиниан Неожиданный, основатель истинной веры, разрушитель всего нечестивого, в том числе и этих уродливых статуй - идолов!