Хроника пикирующей старости – 4
Шрифт:
Мы молча смотрели друг другу в глаза.
– Кажется я вспомнил наконец! – Радостно улыбнулся я – Ну как же! Вы меняли доллары на базаре и у Вас оказалось много фальшивых. Вас тогда с криками выкидывали из кантора а я просил охранника не пинать Вас напоследок. Вы ещё потом бутылку мне купили за это …
– Что? – Её глаза округлились и в них появилось что-то новое. Непонятное для меня, что зажигало почему-то … и заставляло отметить что она красивая. И фигурка у неё худенькая.
– Я угадал? Тогда
– Пожалуй не надо. Это была не я. Вы снова не угадали. – Её голос стал сухим, чужим. Кажется она хотела уйти но проклятое любопытство … это чувство … оно заставляет делать делать самые неожиданное вещи.
И заставило сделать снова.
Иногда я даже думаю что из обезьяны человека сделал не труд а огромное, неуёмное любопытство.
Ни одно животное на земле не волнуется вопросом – кто живёт на небесах? А люди не спят по ночам из-за этого. Или – почему летают птицы? Дует ветер? Или откуда появляется радуга?
Только человек тоскливо смотрит куда-то вдаль, пытаясь решить все эти вопросы. Хотя ему возможно даже кушать нечего. Или нету спутницы жизни. Человек готов пойти на всё – лишь бы удовлетворить своё любопытство. Будет рисковать своим здоровьем и даже своей жизнью ради этого. Заранее понимая на что идёт … всю глупость происходящего … страдая от этого, но все-таки – он сделает этот выбор.
Этим человек и отличается от любого животного на земле.
Он не успокоится пока не найдёт ответы на все свои вопросы. Будет строить атомный коллайдер, даже если заранее знает что есть опасность погубить всё человечество.
Да и не только он один знает об этом.
Всё человечество знает. Но молчит – не возражает.
Потому-что любопытство … оно как язва грызёт каждого из нас – кто родом из людской породы – оно у него изнутри с самого рождения. Как только он родился – то сразу же тянется ручонками к незнакомому предмету. Или кладёт его в рот. Чтобы узнать вкус.
Ни одно животное на земле не делает так. Только – человек.
Он не знает ни осторожности ни опасности.
Ибо неудовлетворённое любопытство – делает его несчастным, рисует плохие предчувствия, страшные картины.
Так он ещё не умер, но уже молится о прощении грехов.
Не знает что такое ад – но уже боится смерти. И идёт в монахи.
Потому-что он не знает ответа – что там на небе.
А неудовлетворённое любопытство – ужасно для него.
Делает ему просто физическую боль.
Сколько девиц потеряло невинность – ради любопытства? Беременело, ломало себе жизнь …
Сколько мужчин крутило барабан револьвера с одним патроном – из любопытства или выстрелит.
Я не могу представить себе человека – без любопытства.
И вот теперь, девица стоит и не может уйти – из-за любопытства.
И я стою тоже.
– Скажите – Говорит она неуверенно – А может мы встречались с Вами на симпозиуме посвящённому голодающему населению Африки?
На моем лице появилось такое выражение что она всё поняла. – Вы никогда не были там … правда?
Теперь наступает моя очередь задать вопрос.
– А может мы встречались у Нюрки? Той самой что продаёт самогон. Ну помните … со второй квартиры?
В её глазах изумление.
Неужели вспомнила?
– Помните, как на свой день Рождения она привела подружек? Там мы и встретились. Помните как мы напились … а потом Нюрка разделась, стала танцевать на столе, пока не пришёл её муж. Вот был скандал! Он хотел выгнать её голую из квартиры, а она встала на карачки и упёрлась. Как не тащил – не смог. Наконец плюнул и лишь копнул её в зад. Вроде бы смешно. Да только туфли у него были остроконечные. А Нюрка была без трусов. Вот и попал он ей в самую точку. Нюрка орёт а он туфлю из неё вынимает … вспомнили наконец?
– Нет.
Она повернулась и пошла от меня прочь. Только теперь я оценил какая у неё стройная фигурка. Как она идёт – плавно покачиваясь. Как ветер колышет края её платья, открывая гладкие коленки …
Ах да!
Старухи рядом, похожие на коршуна. Кричащие о том как я дрочил в конце рассказа. В своей пустой комнате. Где окно – мой лучший приятель. Где ветер – колышет шторы. Где Солнце и Луна – то появляются в нем, то исчезают. Наполняя мои фантазии – то мечтами, то грустью.
Вырезал я это всё из рассказа, милые дамы.
И вообще … пойдемте лучше в кафе – я Вам ещё истории расскажу.
Я ведь видел Вас где-то.
Только не помню – где именно …
Последний ген
Этого человека мне привели двое санитаров, посадили на стул и мы стали разглядывать друг друга.
Высокого роста, худощавый, с пронзительным взглядом напоминающим взгляд умного человека.
– Наполеон? – Улыбнулся я.
Тот грустно покачал головой – Нет. Я с Венеры.
– А … а … а … – Понимающе потянул я и задумался. С этими всегда трудно.
– Перелёт был трудным? – Участливо поинтересовался я и стал прикидывать какие бы успокоительные таблетки ему выписать для начала.
– Я прилетел сюда миллиард лет назад. – Он неожиданно подмигнул и тоже улыбнулся.
– Так вот откуда у Вас морщины! – Не выдержав я растянул свой рот в самой широкой улыбке. Моя рука перестала выписывать рецепт на таблетки.
Случай с ним мне представился таким интересны что спустя некоторое время я написал о нём в медицинский журнал. Но ответа так и не получил.