Хроника убийцы короля [3 книги] [Компиляция]
Шрифт:
— Он из наших, — аккуратно перебил Аллег.
— А-а! — ответил Отто, явно застигнутый врасплох. Он взглянул на мою лютню. — Ну, тогда добро пожаловать!
— На самом деле я не прошел мимо тебя, — соврал я. В темноте я был почти невидим в своем шаэде. Но это была не его вина, и я не хотел, чтобы у него были из-за меня неприятности. — Я просто услышал музыку и зашел кругом. Я принял вас за другую труппу и хотел застать их врасплох.
Отто многозначительно глянул на Аллега, повернулся и потопал
Аллег обнял меня за плечи.
— Могу я предложить тебе выпить?
— Водички, если найдется…
— У нашего костра гостей водой не поят! — запротестовал он. — Твоих губ коснется только наше лучшее вино!
— Вода эдема руэ слаще вина для тех, кто был долго в пути! — улыбнулся я.
— Что ж, тогда ты получишь и воды, и вина, чего захочешь.
Он провел меня к одному из фургонов, где стоял бочонок с водой.
Следуя традиции, более древней, чем само время, я осушил ковш воды, а вторым ковшом умыл руки и лицо. Утершись рукавом рубашки, я с улыбкой посмотрел на него.
— Приятно вернуться домой!
Он хлопнул меня по спине.
— Идем! Давай я познакомлю тебя с другими родичами.
Первыми были двое мужчин лет двадцати, оба заросшие лохматыми бородами.
— Френ и Джош — наши лучшие певцы. Ну, не считая меня, конечно!
Я пожал им руки.
Следом он подвел меня к тем двоим, что играли у костра.
— Гаскин играет на лютне, Ларен — на свирели и тамбурине.
Они улыбнулись мне. Ларен стукнул большим пальцем по тамбурину, и тот отозвался мягким "бум-м!".
— Это Тим, — Аллег указал на другую сторону костра, где сидел высокий угрюмый мужчина, смазывавший меч. — С Отто ты уже знаком. Они берегут нас от опасностей в пути.
Тим ненадолго приподнял голову и кивнул.
— Это Анна, — Аллег махнул рукой в сторону немолодой женщины с изможденным лицом и седыми волосами, собранными в пучок. — Она нас кормит-поит и вообще всем нам вместо матери.
Анна продолжала резать морковку, не обращая на нас внимания.
— И отнюдь не последняя — милая наша Кита, владеющая ключом от всех наших сердец!
У Киты был жесткий взгляд и губы, сжатые в ниточку, однако, когда я поцеловал ей руку, ее лицо немного смягчилось.
— Вот и все! — Аллег улыбнулся и отвесил легкий поклон. — А тебя как звать?
— Квоут.
— Добро пожаловать, Квоут! Отдыхай, будь как дома. Можем ли мы что-нибудь для тебя сделать?
— Может, нальете вина, о котором ты говорил прежде? — улыбнулся я.
Он хлопнул себя по лбу.
— Ну конечно! Или тебе лучше эля?
Я кивнул, и он принес мне кружку эля.
— Отличный эль! — сказал я, пригубив его, и уселся на ближайший удобный пень.
Аллег приподнял воображаемую шляпу.
— Спасибо! Нам повезло его стырить пару дней назад,
Я потянулся и вздохнул.
— Недурно для одинокого менестреля.
Я пожал плечами.
— Я пользуюсь любым удобным случаем. Одиночке приходится быть осторожным.
Аллег кивнул с понимающим видом.
— Чем нас больше, тем безопаснее! — согласился он, потом кивнул на мою лютню: — Сделай милость, сыграй что-нибудь, пока Анна готовит нам ужин!
— Да пожалуйста! — сказал я, ставя кружку на землю. — А что вам сыграть?
— "Беги из города, лудильщик" знаешь?
— Эту-то? Скажешь тоже!
Я достал из футляра лютню и заиграл. К тому времени, как я дошел до припева, все присутствующие бросили свои дела и стали слушать. Даже Отто показался из-за деревьев: он бросил свой пост и подошел поближе к костру.
Когда я закончил играть, все разразились восторженными аплодисментами.
— Вижу, умеешь! — рассмеялся Аллег. Потом он призадумался и потер губы пальцем. — А не хочешь ли ты ненадолго присоединиться к нам? — спросил он, поразмыслив. — Еще один музыкант нам бы не помешал!
Я призадумался.
— А вы куда движетесь?
— На восток.
— Мне в Северен надо, — сказал я.
Аллег пожал плечами.
— Можем и в Северен, — сказал он. — Если ты не против дать крюка.
— Я так давно не был среди своих… — признался я, окинув взглядом привычные фигуры вокруг костра.
— Один — нехорошее число для эдема руэ, когда ты в дороге, — многозначительно сказал Аллег, поглаживая черную бороду.
Я вздохнул.
— Спроси меня об этом еще раз, утром.
Он хлопнул меня по колену и ухмыльнулся.
— Хорошо! Значит, у нас есть целая ночь, чтобы тебя убедить!
Я убрал лютню и удалился, сославшись на зов природы. Вернувшись, я опустился на колени рядом с Анной, сидевшей возле костра.
— Что вы нам готовите, матушка?
— Похлебку, — отрывисто бросила она.
Я улыбнулся.
— А с чем?
Анна сощурилась.
— С бараниной! — сказала она, как бы говоря: только попробуй возразить!
— Ох, давненько я баранины не ел, матушка! Можно попробовать?
— Обождешь, как и все прочие, — отрезала она.
— Ну, чуть-чуть-то можно? — взмолился я, одарив ее самой своей обаятельной улыбкой.
Старуха набрала было воздуху, потом с шумом выдохнула.
— Ладно, — буркнула она. — Но смотри, если живот скрутит, я буду не виновата!
Я рассмеялся.
— Да, матушка, вы будете не виноваты.
Я потянулся за длинным деревянным половником, зачерпнул, подул, попробовал.
— Ох, матушка! — воскликнул я. — Я целый год ничего вкуснее не пробовал!