Хроника убийцы короля [3 книги] [Компиляция]
Шрифт:
Его глаза поблескивали за стеклами очков.
— Но если ты сейчас солжешь, то ни я, ни кто-либо из моих ребят не будут зашивать тебя. Мне не лгут. — Он скрестил руки на груди. — Ну. Объясняй. Я не понимаю, что происходит. А этого я не люблю больше всего на свете.
Последнее спасение — правда.
— Мой наставник, Абенти, научил меня в целительском искусстве всему, чему мог, — объяснил я. — Когда мне пришлось жить на улицах Тарбеана, я лечил себя сам. — Я указал на свое колено. — Сегодня я не надел рубашку, потому что у меня
— А налрут? — спросил Арвил.
Я вздохнул.
— Я не вписываюсь в общие рамки, сэр. Я младше всех, и многие люди думают, что мне здесь не место. Я огорчил многих студентов тем, что так быстро попал в арканум. И я умудрился настроить против себя магистра Хемме. Эти студенты и Хемме с друзьями — все они наблюдают за мной, ожидая малейшего признака слабости.
Я перевел дух.
— Я принял налрут, потому что не хотел потерять сознание. Мне нужно было показать им, что они не могут причинить мне боль. Насколько я знаю, лучший способ оставаться в безопасности — это заставить врагов думать, что они не могут причинить тебе боль.
Все сказанное звучало довольно неуклюже, но было правдой. Я ответил магистру медицины вызывающим взглядом.
Наступило долгое молчание — Арвил смотрел на меня. Его глаза немного сузились за очками, словно он пытался что-то разглядеть внутри меня. Потом он снова потер верхнюю губу пальцем.
— Наверное, если бы я был старше, — медленно произнес он, так тихо, словно говорил сам с собой, — я бы сказал, что ты выставляешь себя на посмешище. Что другие студенты — взрослые люди, а не вздорные драчливые мальчишки.
Арвил снова помолчал, все так же рассеянно теребя губу. Затем его глаза заискрились морщинками по краям — он улыбнулся мне.
— Но я не настолько стар. Хм! Пока нет. Даже наполовину. Всякий, кто думает, что мальчишки невинны и милы, никогда сам не был мальчишкой или позабыл об этом. А тот, кто думает, что люди не бывают жестоки и не причиняют друг другу боль, вряд ли часто выходит из дома. И уж конечно, он никогда не был медиком. Мы видим последствия жестокости чаще, чем кто-либо.
Прежде чем я успел ответить, он сказал:
— Закрой рот, э'лир Квоут, или я почувствую себя обязанным влить в него какое-нибудь сильное тонизирующее. Ага, вот они и пришли. — Последнее было сказано про двух студентов, появившихся в комнате: один — тот самый ассистент, который меня уже видел; другой же, к моему удивлению, оказался девушкой.
— А, ре'лар Мола, — обрадовался Арвил, все следы нашей серьезной беседы исчезли с его лица. — Вы слышали, что у вашего пациента два прямых чистых пореза. Что вы принесли, чтобы исправить ситуацию?
— Прокипяченный лен, крючковую иглу, нитку из кишки, спирт и йод, — решительно сказала девушка. У нее были зеленые глаза, ярко выделявшиеся на бледном лице.
— Что? — возмутился Арвил. — Никакого симпатического воска?
—
— А почему нет?
Она поколебалась:
— Потому что он мне не нужен.
Арвил выглядел довольным:
— Да. Конечно, он вам не нужен. Очень хорошо. Вы мыли руки перед тем, как пришли сюда?
Мола кивнула, мотнув короткими светлыми волосами.
— Тогда вы зря потратили время и силы, — строго сказал Арвил. — Подумайте обо всех болезнетворных бактериях, которых насобирали, пока шли сюда по длинному коридору. Вымойте руки еще раз, и начнем.
С привычной тщательной быстротой девушка вымыла руки в ближайшей раковине. Арвил уложил меня на стол лицом вниз.
— Пациенту дали притупляющее? — спросила она. Хотя я не мог видеть ее лица, но услышал в голосе тень сомнения.
— Анестезию, — поправил Арвил. — У вас хороший глаз на детали, Мола. Нет, не давали. Итак, что вы будете делать, если э'лир Квоут уверяет вас, что ему никакие лекарства не нужны? Он заявляет, что у него самоконтроль как прут из рамстонской стали и он не станет дергаться, когда вы будете его зашивать.
Тон Арвила был серьезным, но я мог уловить намек на усмешку, прячущийся в его словах.
Мола посмотрела на меня, затем снова на Арвила.
— Я скажу ему, чтобы не придуривался, — ответила она после короткой паузы.
— А если он упорствует в своих заявлениях, что не нуждается в обезболивающих?
Последовала более долгая пауза.
— Он не кажется истекающим кровью, так что я приступлю. Я также объясню ему, что если он будет слишком сильно дергаться, то я привяжу его к столу и буду лечить, как считаю нужным для его благополучия.
— Хм. — Арвил казался слегка удивленным ее ответом. — Да. Очень хорошо. Итак, Квоут, вы все еще желаете отказаться от обезболивания?
— Спасибо, — вежливо ответил я. — Мне не нужно.
— Прекрасно, — сказала Мола, словно я подписал себе приговор. — Во-первых, мы прочистим и стерилизуем рану.
Спирт жег, но это было самое худшее из всей процедуры. Я постарался максимально расслабиться, слушая, как Мола объясняет свои действия по мере выполнения. Арвил выдавал непрерывный поток комментариев и советов. Я занял свой разум другими мыслями и постарался не дергаться от сглаженных налрутом уколов иглы.
Мола быстро закончила и принялась перевязывать меня с восхитительным проворством. Пока она помогала мне сесть и обвязывала льняной тканью, я задавался вопросом, все ли ученики Арвила так вышколены, как она.
Мола заканчивала последние узлы на моей спине, когда я почувствовал легкое, как перышко, прикосновение к плечу, почти неощутимое сквозь налрут, оглушавший меня.
— У него прекрасная кожа, — услышал я задумчивые слова Молы, вероятно, обращенные к Арвилу.
— Ре'лар! — сурово сказал Арвил. — Такие комментарии непрофессиональны. Я удивлен вашей бестактностью.