Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 2
Шрифт:
И вот в конце концов мальчик отправился к верховному королю Модега, мудрейшему из всех королей на свете. Верховный король пристально посмотрел на золотой винтик, торчащий у мальчика в пупке. Потом верховный король махнул рукой, и его сенешаль принес подушечку золотого шелка. На подушечке покоилась золотая шкатулка. Верховный король снял золотой ключик, который носил на шее, и отпер им шкатулку. Внутри шкатулки лежала золотая отвертка.
Верховный король взял отвертку и сделал мальчику знак подойти поближе. Мальчик повиновался, трепеща от возбуждения. Верховный
Я выдержал паузу, отхлебнул воды. Я чувствовал, что моя небольшая аудитория с нетерпением ждет продолжения.
– Верховный король аккуратно повернул золотую отвертку. Раз – ничего. Два – ничего. Потом король повернул отвертку в третий раз, и… у мальчика отвалилась задница!
Воцарилось ошеломленное молчание.
– Чего? – недоверчиво переспросила Геспе.
– У мальчика отвалилась задница, – повторил я совершенно бесстрастно.
Все надолго замолчали. Слушатели не сводили с меня глаз. Треснуло полено, красный уголек отлетел в сторону.
– И что было потом? – спросила наконец Геспе.
– Ничего, – ответил я. – Это все. Конец.
– То есть как? – снова спросила она. – Ну что это за история такая?
Я уже собирался было ответить – и тут Темпи расхохотался. Он ржал как сумасшедший, задыхаясь от хохота. Вскоре я и сам расхохотался, отчасти заразившись от Темпи, отчасти потому, что эта история мне и самому всегда казалась ужасно смешной, хотя и дурацкой.
Геспе грозно нахмурилась, словно смеялись над ней.
Дедан заговорил первым:
– Я чего-то не понял. Но почему?.. – он не договорил.
– Ну а задницу-то мальчику потом назад приделали? – перебила Геспе.
Я пожал плечами.
– В истории об этом ничего не говорится.
Дедан взмахнул руками, лицо у него сделалось расстроенное.
– А в чем тогда смысл?
Я скроил невинную мину.
– Ну, я думал, мы просто так байки рассказываем…
Верзила сердито насупился.
– Нормальные байки! Со смыслом! Чтобы они заканчивались как полагается! А не такие, в которых у мальчика отвалилась задница!..
Он потряс головой.
– Чушь какая-то. Я спать пошел!
И он ушел раскладывать спальник. Геспе удалилась в другую сторону.
Я ухмыльнулся: теперь я мог быть уверен, что они не станут просить меня рассказывать истории чаще, чем мне самому того захочется.
Темпи тоже поднялся на ноги. Проходя мимо, он улыбнулся и вдруг обнял меня. Еще оборот тому назад меня бы это шокировало, но теперь я знал, что адемы не относятся к прикосновениям как к чему-то особенному.
И тем не менее меня удивило, что он сделал это при посторонних. Я тоже обнял его в ответ, как сумел, и почувствовал, что его грудь все еще содрогается от смеха.
– Задница отвалилась! – вполголоса повторил он и ушел спать.
Мартен проводил глазами Темпи, потом смерил меня долгим, задумчивым взглядом.
– Где это ты слышал такую историю? – спросил он.
– Папа рассказывал, когда я маленьким был, – ответил я.
– Странная сказка, детям таких обычно
– А я был странным ребенком, – ответил я. – Когда я подрос, отец признался, что нарочно сочинял истории, только чтобы я заткнулся. А то я засыпал его вопросами. Я мог задавать вопросы часами. Он говорил, единственное, что могло заставить меня замолчать, была какая-нибудь загадка. Но обычные загадки я щелкал как орешки, и они у него быстро кончились.
Я пожал плечами и принялся раскатывать свой спальник.
– И тогда он принялся сочинять истории, которые выглядели как загадки, и спрашивать у меня, понял ли я, о чем эта история.
Я грустно улыбнулся.
– Как сейчас помню: про этого мальчика с винтиком в пупке я размышлял несколько дней подряд, пытаясь понять, какой в этой истории смысл.
Мартен нахмурился.
– По-моему, это несколько жестоко по отношению к ребенку.
Его замечание меня удивило.
– То есть?
– Ну, обманывать тебя только ради того, чтобы немного отдохнуть. Нехорошо как-то.
Это застигло меня врасплох.
– Так ведь он же не со зла! Мне это нравилось. Это давало мне пищу для ума.
– Но ведь это же бессмысленно! На этот вопрос невозможно ответить.
– Вовсе не бессмысленно! – возразил я. – Именно те вопросы, на которые мы не можем дать ответа, и есть самые полезные. Они учат нас думать. Если дать человеку ответ, что он узнает? Какой-нибудь факт, и все. А вот если дать ему вопрос, тогда он сам примется искать ответы.
Я расстелил одеяло на земле и сложил потертый плащ лудильщика, чтобы укрыться им.
– И вот тогда ответы, которые он отыщет, будут для него бесценны. Чем сложнее вопрос, тем старательнее мы ищем ответ. А чем старательнее мы ищем ответ, тем больше мы узнаем. Вопрос, не имеющий ответа…
Я осекся. Меня внезапно осенило. Элодин! Так вот что он делал! Все, чем он занимался в классе. Все эти игры, все эти намеки, все неразрешимые загадки… Все это были своего рода вопросы.
Мартен покачал головой и побрел в темноту, но я был так поглощен своими мыслями, что даже не заметил этого. Я хотел ответов, и, что бы я там ни думал, Элодин все это время пытался мне их дать! То, что я принимал за его злонамеренное коварство и скрытность, было на деле не чем иным, как непрерывным подталкиванием в сторону истины. Я сидел безмолвный, ошеломленный размахом его наставлений и глубиной собственного непонимания. Собственной слепоты.
Глава 84
На краю карты
Мы мало-помалу продвигались сквозь Эльд. Каждое утро мы надеялись отыскать наконец признаки тропы. И каждый вечер нас ждало разочарование.
Яблочко определенно теряло свою свежесть, и наш отряд постепенно захлестывали раздражение и склоки. Страх, который Дедан некогда испытывал передо мной, постепенно иссяк, и теперь он непрерывно на меня давил. Он желал купить на деньги маэра бутылку бренди. Я отказывался. Он считал, что нам незачем дежурить по ночам, достаточно будет натянуть сигнальную веревку. Я считал иначе.