Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 2
Шрифт:
В трактире воцарилась гробовая тишина. Потом высокий мужик, который с самого начала отказался драться, приветственно вскинул свою кружку, пролив немного пива.
– Молодец, парень! – со смехом крикнул он Темпи. – Никто тебя не упрекнет, если ты угостишь Тэма башмаком под ребра! Видит бог, он сам всегда так делал.
Тэм посмотрел на пол, словно обдумывая предложение, потом покачал головой и молча вернулся за стол. Все присутствующие по-прежнему следили за ним, однако взгляды были уже не такие враждебные,
Темпи снова сел за стол.
– Ты следил за моей спиной?
Я тупо уставился на него, потом кивнул.
– И что ты видел?
Я только теперь сообразил, что он имел в виду на самом деле.
– Ты держал спину очень прямо.
Одобрение.
– У тебя спина неровная.
Он поднял распрямленную ладонь и склонил ее вбок.
– Вот почему ты спотыкаешься в кетане. Это…
Он опустил глаза и осекся, заметив мой нож, спрятанный в складках плаща. Темпи нахмурился. В самом деле нахмурился, лицом. Я впервые видел, чтобы он так хмурился, и это выглядело на удивление устрашающе.
– Мы поговорим об этом позже, – сказал он. И сделал жест: сильное неодобрение.
Чувствуя себя более пристыженным, чем если бы мне довелось провести час «на рогах», я потупился и спрятал нож.
Мы уже несколько часов шагали молча, неся тяжелые мешки с припасами, когда Темпи наконец заговорил:
– Есть одна вещь, которой я должен тебя научить.
Серьезно.
– Я всегда рад учиться, – ответил я, делая жест, который, как я надеялся, означал вдумчивость.
Темпи отошел на край дороги, сбросил с плеча тяжелый мешок и уселся на траву.
– Нам нужно поговорить о летани.
Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не расплыться в идиотской улыбке. У меня давно уже чесался язык завести разговор на эту тему, поскольку мы теперь были куда более близки, чем тогда, когда я впервые спросил его о летани. Однако я не решался, опасаясь снова его задеть.
Я некоторое время помолчал, отчасти для того, чтобы взять себя в руки, отчасти для того, чтобы дать Темпи понять, что я с достаточным уважением отношусь к этой теме.
– О летани, – осторожно повторил я. – Ты говорил, что мне не следует об этом спрашивать.
– Тогда не следует. Теперь – может быть. Я…
Неуверенность.
– Меня тянет в разные стороны. Но теперь спрашивать да.
Я выждал еще немного – вдруг он продолжит сам. Но, видя, что он молчит, я задал вопрос, который напрашивался сам собой:
– Что такое летани?
Серьезность. Темпи долго смотрел на меня, потом внезапно расхохотался.
– Я не знаю. И не могу сказать тебе.
Он снова рассмеялся. Преуменьшение.
– И все-таки нам нужно о ней поговорить.
Я
– Сложно, – сказал он. – Даже на моем языке – трудно. А на твоем?
Бессилие.
– Скажи мне, что ты знаешь о летани.
Я задумался: как описать то, что я слышал о летани, используя только те слова, которые он знает?
– Я слышал, что летани – тайная штука, которая делает адемов сильными.
Темпи кивнул.
– Да. Это правда.
– Говорят, что если знаешь летани, то становишься непобедимым в бою.
Снова кивок.
Я покачал головой, понимая, что никак не могу донести свою мысль.
– Говорят, что летани – это тайная сила. Адемы держат свои слова внутри.
Я сделал жест, как будто подгребал что-то поближе к себе и прятал его внутри своего тела.
– И тогда эти слова становятся как дрова в костре. И этот костер из слов делает адемов очень сильными. Очень быстрыми. Кожу делает прочной, как железо. Вот почему вы можете сражаться в одиночку со многими и побеждать.
Темпи пристально смотрел на меня. Он сделал жест, которого я не понял.
– Это безумные разговоры, – сказал он наконец. – Это правильное слово – безумные?
Он высунул язык, закатил глаза и покрутил пальцем у виска.
Я невольно рассмеялся нервным смехом.
– Да. Безумные – правильное слово. Еще можно сказать «сумасшедшие».
– Тогда то, что ты сказал, – это безумные разговоры, и сумасшедшие тоже.
– Но как же то, что я видел сегодня? – спросил я. – Твой нос ударился о голову того мужика и не сломался. Так ведь не бывает.
Темпи покачал головой и поднялся на ноги.
– Давай. Встань.
Я встал, и Темпи подступил ко мне вплотную.
– Ударить головой – это умно. Это быстро. Можно застать врасплох, если противник не готов. Но я не не готов.
Он подступил еще ближе, так что мы почти соприкасались грудью.
– Ты – громкий человек, – сказал он. – Твоя голова твердая. Мой нос мягкий.
Он обеими руками взялся за мою голову.
– Ты хочешь сделать так.
Он медленно наклонил мою голову, пока мой лоб не уперся в его нос.
Темпи отпустил мою голову.
– Ударить головой – быстро. У меня мало время. Могу я отодвинуться?
Он снова наклонил мою голову, отшатнувшись при этом назад, и на этот раз мой лоб коснулся его губ, словно он собирался меня поцеловать.
– Так нехорошо. Рот мягкий.
Он снова отодвинул мою голову назад.
– Если я очень быстрый…
Он сделал шаг назад и опустил мою голову еще ниже, пока мой лоб не коснулся его груди. Потом отпустил меня, и я выпрямился.
– Тоже нехорошо. Моя грудь не мягкая. Но голова этого человека тверже, чем у других.