Хроники Академии Сумеречных охотников. Книга I (сборник)
Шрифт:
Знала ли Анна, что тетушка Джессамина на самом деле – привидение? Неизвестно. Для малышки она была просто верной невидимой силой в дверном проеме, которая разворачивала девочку обратно в Институт и просила ее больше не брать отцовские шляпы.
Жизнь текла мирно. Тесс наслаждалась чувством безопасности, напоминавшим о тех безмятежных временах, когда она еще жила в Нью-Йорке и не знала ничего о том, кто она такая и что за мир ее окружает. Так и теперь, сидя с детьми у камина, она порой чувствовала себя… нормальной. Все вокруг казалось таким обыкновенным, словно и не существовало никогда на свете ни демонов, ни других порождений мрака.
– Что у нас сегодня на ужин? – Уилл засунул кинжал в ящик стола. – Чую запах тушеного ягненка.
Жена уже открыла рот, чтобы
– Что-то случилось? – спросил Уилл.
– Случилось, – Габриэль сжимал в руках газету под названием «Звезда». – Это ужас.
– Согласен, – отозвался Уилл. – Эти полупенсовые бульварные листки всегда ужасны. Но, кажется, ты расстроен куда больше, чем оно того заслуживает.
– Дело не в бульварных листках. Слушайте.
Он ступил под свет газового рожка, развернул газету и разгладил ее.
– «Кошмар в Уайтчепеле…», – прочитал Габриэль.
– А, так вот ты о чем, – протянул Уилл.
Каждый житель Лондона знал о том, что случилось в Уайтчепеле. Убийства были невероятно безжалостными. Новости о них заполняли страницы всех газет.
– «…продолжается. На этот раз смерть настигла двух жертв. Одна зарублена и обезображена до неузнаваемости; у другой вскрыто и вырвано горло. Преступник снова ускользнул незамеченным. А полиция снова с потрясающей откровенностью признается, что улик у нее нет. Полицейские просто ждут седьмого и восьмого убийств, точно так же, как ждали пятого, – в надежде, что очередная жертва поможет им выйти на след убийцы.
Тем временем Уайтчепел обезумел от страха. Люди боятся даже заговаривать с незнакомцами. Невзирая на все заверения полиции, что у преступника только одна цель и ищет он свои жертвы только среди одной определенной группы общества, мрачные настроения распространяются все быстрее. Никто не знает, на какие шаги пойдут практически беззащитные горожане, чтобы постоять за себя. Не исключено, что они станут расправляться с каждым незнакомцем, которому не посчастливится вызвать их подозрения. Долг журналиста – сохранять хладнокровие и не разжигать страсти, особенно тогда, когда требуются выдержка и ясность мышления. Мы постараемся хранить верность своему долгу и рассказывать об этих зверских преступлениях по возможности спокойно».
– Жуткие дела, – заметил Уилл. – Но в Ист-Энде простецам не так-то просто выжить. Вот и сходят с ума.
– Не думаю, что это простец.
– Я слышал, что убийца разослал в газеты какое-то письмо.
– Да, и очень странное письмо. У меня оно где-то было.
Габриэль подошел к столу в углу комнаты и вынул из ящика аккуратно упакованную стопку газетных вырезок.
– Да, вот оно. «Дорогой редактор, до меня по-прежнему доходят слухи, что полиция меня выследила и схватила. Но я по-прежнему на свободе. До чего же забавно смотреть, как они корчат из себя умников и повторяют, что вышли на след. От шутки о кожаном фартуке я просто живот надорвал. Даю слово, что не перестану потрошить шлюх, пока меня все-таки не загонят в угол. Последняя работа была великолепной. Та девка даже закричать не успела. И как после этого они собираются меня ловить? Я люблю свое дело и буду продолжать дальше. Так что ты еще услышишь обо мне и о моих веселых играх. От последнего дела я сохранил немного красной жидкости в бутылке из-под имбирного пива, чтобы написать ею это письмо, но она загустела, как клей, так что пришлось взять красные чернила. Надеюсь, это подойдет, ха-ха. Следующей девке я отрежу уши и пошлю их в полицию – просто забавы ради. Придержи это письмо, пока я сделаю свое очередное дело, а потом опубликуй его полностью, как есть. У меня такой славный острый нож, что так и хочется пустить его в дело, подвернулась бы только возможность. Удачи. Твой покорный слуга, Джек Потрошитель».
– Ну и имечко он себе придумал, – заметила Тесс. – Прямо мороз по коже.
– И почти наверняка это фальшивка, –
Жестом пригласив Уилла с Терезой к столу в середине комнаты, он вытащил из-за пазухи карту. Разложил ее на столе.
– Я только что из Ист-Энда, – сказал Габриэль. – Что-то в этой истории не давало мне покоя, но я никак не мог докопаться до причин. Поэтому поехал туда, чтобы взглянуть на все своими глазами. И то, что случилось этой ночью, доказывает мою теорию. В последнее время там и вправду произошла серия убийств, и все жертвы – женщины, которые… которые работают…
– Проститутками, – закончила Тесс.
– Точно.
– У Тесс очень богатый словарный запас, – заметил Уилл. – И это одно из главных ее достоинств. А тебе, Габриэль, – стыд и позор.
– Уилл, послушай меня. – Лайтвуд выдохнул, пытаясь не заводиться.
– Ложка! – встрял Джеймс, подбегая к дяде Габриэлю и обнимая его за ногу. Лайтвуд нежно взъерошил волосы малыша.
– Ты хороший мальчик, – сказал он. – Я нередко удивляюсь, как вообще у Уилла мог родиться такой умница.
– Ложка, – повторил Джеймс, ласково прижимаясь к дядиной ноге.
– Слышишь, Джейми? – подстрекнул Уилл, – Кое-кто тут считает, что я, твой обожаемый папа, – на самом деле не твой папа. Давай, докажи, что он ошибается!
– Бриджит, – обратилась Тереза к няне, – можете покормить Джеймса ужином?
И отпрыск Эрондейлов послушно поковылял из комнаты, вцепившись в юбки Бриджит.
– Первое убийство, – начал Габриэль, когда Джеймса увели, – произошло вот тут, на Баксроу. Тридцать первого августа. Очень жестокое. На животе у жертвы осталось множество длинных разрезов. Второе случилось на Хэнбери-стрит восьмого сентября. Девушку звали Энни Чэпмен, а нашли ее на заднем дворе одного из домов. По количеству и характеру разрезов это убийство походило на первое, но на сей раз все оказалось куда хуже. У жертвы были вырезаны внутренности. Некоторые органы убийца положил ей на плечо, некоторые бесследно исчезли. Работа была выполнена с потрясающей точностью: без специальных хирургических знаний точно не обошлось. А если учесть, что все это проделали за несколько минут, на улице, практически в полной темноте… Это показалось мне странным. А последние два убийства, несколько ночей назад, превзошли по жестокости даже это. Посмотрите-ка сюда. Первое из них было совершено вот здесь.
Он ткнул пальцем в точку на карте, помеченную как Датфилд-ярд.
– Это сразу за Бернер-стрит, видите? Жертву звали Элизабет Страйд, и ее нашли в час ночи. Раны схожи по характеру с ранами предыдущих жертв, но преступник словно бы не довел дело до конца. Через сорок пять минут на Митр-сквер нашли тело Кэтрин Эддоус.
Габриэль провел пальцем по карте, обозначая маршрут от Бернер-стрит до Митр-сквер.
– Больше полумили, – заметил он. – Я прошел этот путь несколько раз. Второе, последнее убийство – самое отвратительное из всех. Тело жертвы буквально раскромсали на куски, внутренние органы вырезали. Но проделано все чрезвычайно аккуратно и профессионально. И, заметьте, в темноте, не более чем за несколько минут. Такая работа даже у профессионального хирурга заняла бы намного больше времени и по меньшей мере потребовала бы хорошего освещения. То, что я видел, просто невозможно сделать – и тем не менее кто-то это сделал.
Тесс и Уилл сосредоточенно изучали карту. За спинами у них мягко потрескивал огонь в камине.
– У него мог быть экипаж, – наконец сказал Уилл.
– Даже с экипажем у него не хватило бы на это времени. И в то же время нет сомнений, что это – дело рук одного и того же убийцы.
– Может, оборотни постарались?
– Определенно нет, – ответил Габриэль. – И не вампиры. Тела не обескровлены. Их никто не кусал, не ел, не рвал. Они просто вскрыты. Органы удалены и разложены как будто по определенной схеме. Это, – Габриэль для выразительности постучал пальцем по карте, – работа демона. И это уже повергло в панику весь Лондон.