Хроники Анклава 3: Иллюзия Вечности
Шрифт:
– Да неужели? А я думал, ты знаешь все на свете.
– Представь себе – нет, – Я улыбнулся в ответ спутнику, – Но единственная вещь, которая, по моим понятиям, может повлиять на нарушение подобных законов, связана с пространством и временем. Вполне возможно, Солнце в том Волдыре было «нашим», как и его движение, а вот тени от источника света, как и весь Волдырь, были… Слепком. По какой-то неизвестной мне причине «снялась калька» с этого куска пространства в нашем мире и встала на бесконечный «повтор». Ну, как кино на повтор в проигрывателе поставить…
– Да понял я.
– Волдырь образовал собой повторяющуюся в течение тридцати минут реальность, затем «запись» заканчивалась, но не начиналась моментально
– Но почему скопировались лишь полчаса нашего мира? И почему именно те, а не какие-нибудь другие?
– Я полагаю, Волдырь формировался в течение этих минут. Учитывая, что в нем падал пепел, возможен лишь один вариант: данный микромир образовался после начала Катаклизма. Ведь ранее в этих районах ничего не извергалось.
– Блин, все это очень интригует… – Неожиданно для себя произнес Саша.
– Это хорошо. Развивать кругозор и знания, свой разум – всегда хорошо. А пока что – хватит. Мы достаточно проболтали в пути. Пришло время сосредоточиться на окружающей обстановке.
Ближе к вечеру мы добрались до той самой отметины на карте, к которой я и держал путь. Очередная контрольная точка похода. Ландшафт вокруг лежал очень холмистый, со всех сторон склоны и овраги. В одном из таких небольших ущелий стояла деревянная хибарка. Обычно такие дома назывались «времянками» – хозяева сначала строили небольшой дом, чтобы было, где жить во время постройки основного, большого. В случае с этим местом судьба распорядилась иначе. Древесная коробка стояла уже около двадцати лет.
Кстати и деревьев здесь тоже хватало. На некоторых даже начали цвести почки, а самые удалые и полные жизненных соков обзавелись молодыми листочками. Устоявшийся тысячелетия назад климат разрушался вместе с сезонами. Привычные понятия растворялись на глазах. Катаклизм менял все. Сосны и ели здесь тоже имели зеленый окрас. Чем ближе мы приближались к центру оазиса, тем живее и ярче становилась природа… Будто и не было Апокалипсиса. Незаметно для себя, мы поднимались все выше. Температура здесь уже была на пару градусов ниже, чем в Назии, да и ветер разгуливался средь лабиринтов вековых впадин и возвышений.
Мир вокруг больше не был абсолютно серым, появились свежие краски, и сквозь надоедливые облака проглянули лоскутки чистого голубого неба и яркое солнце. Мало кто теперь мог похвастаться тем, что наблюдал подобный пейзаж. Я вот мог… И это добавляло нечто такое… Некую уверенность, что еще не все кончено. Путешествие сквозь око внутри огромного шторма давало мне силы. Конечно, я и так прекрасно знал: есть еще шанс все изменить, но… Созерцание данного, пребывание в нем было для меня самым ощутимым доказательством из всех доступных мне сейчас. Каждой клеточкой своего тела, каждым нейроном своего мозга я впитывал дивную красоту оживавшей природы, возрождавшейся в этих краях назло всему остальному миру.
Во время пути нам пришлось немного задержаться, чтобы обработать специальным раствором некоторые участки кожи. Хлор – опасная штука. Хоть мы и не попали под его прямое воздействие, лучше было применить этот санитарный пакет, раз уж он имелся в рюкзаке. Честно говоря, я понятия не имел, что это за штука – какая-то желтоватая жидкость в прозрачном пакете, похожем на те, которые ставят в капельницах, сохранилась еще с конца советской эпохи. Указания к применению подходили под наш случай, да и тащить на себе меньше. В дом мы вошли, как полагается – мой новый компаньон учился прямо на глазах: оружие наготове, прижато к плечу, взгляд бегает, уши слушают, мозг переваривает. Потенциал у паренька большой.
Стекла в домике, разумеется, были давно разбиты. На веранде стояла старая газовая плита, питавшаяся от переносного баллона с пропаном,
Отодвинув рефрижератор, и заглянув вниз, я обрадовался, что все было цело. И даже больше, так сказать. Расхитители пока ни разу не догадались передвинуть заветный предмет-страж и обчистить наш тайник. Переносная радиостанция, топливный электрогенератор и запас горючего лежали на своих местах. Помимо ожидаемых вещей, я также обнаружил банку ананасов, зеленых оливок, фаршированных перцем, две банки с тушенкой, две бутылки с водой и венец этой маленькой съестной коллекции – стеклянный сосуд с вином. Напиток – муть, дешевка, но что еще воспринимать за подарок от высших сил, как не такую вот мелочь, дарующую тепло в груди и душе средь мрачных времен? Тьма сгущается перед рассветом, а бокал выпивки в нужный момент воссияет не хуже любого маяка, указывающего на верный путь. Санек с предвкушением оценил предметы будущей трапезы, вежливо оставленные про запас кем-то из наших.
После того, как мы вместе выволокли из подпола радиопередатчик и генератор, я забрался на крышу дома и установил антенну, которая также, в разобранном состоянии, была сныкана от нежелательных гостей. Обзор местности с этой высоты не стал откровением – из-за окружавших хибарку холмов далеко мой взор не ушел. Кто знает, какие биологические формы жизни могли пройти по этим местам. Придется спать по очереди. Это еще хорошо, что я смог безбоязненно отдохнуть в Волдыре столько времени, сколько необходимо моему организму для восстановления сил. Саша уже приступил к распечатыванию еды, а мое сознание потребовало совершить «маленький ритуал» для тела: спрыгнув с козырька, лег на редкую зеленую траву и полностью расслабился. Как же я обожал совершать это незатейливое действо – просто взять и полежать на траве, и не важно, где я находился и что делал до этого. Нечто таинственное, тонкое, но такое мягкое и родное, соприкасалось с моим телом в эти минуты. Именно тогда я и начинал ощущать простую истину: весь мир един, а я – его часть. Перистые облака осветило желтым угасавшее на горизонте Солнце, и где-то там, где сейчас наступал рассвет, мрак серых туч благоволил кошмарным существам, прибывшим сюда в момент разрушения этого мира. Но сейчас, конкретно в данную секунду, мне было наплевать. Наплевать на все это. Я просто жил, довольствовался тем, что существую. Чувствовал Землю, наш общий дом.
В гаснувшем небе загорались планеты – за счет того, что они расположены к нам гораздо ближе, чем звезды, их становится видно раньше, еще на закате. Только сейчас я обратил внимание, как около одного из облаков тянулась тонкая струя конденсационного следа самолета. Присмотревшись, мне удалось разглядеть маленькую подвижную точку в начале этой струи, но как только я сконцентрировал на ней свое внимание, та растворилась, распоров облако пополам, словно поняв: я за ней наблюдаю. Не заметить, что и остальные облака на пройденной части пути также были распороты, было не возможно. Через несколько секунд прозрачную тишину вечера взорвало объемным хлопком. Из дома выбежал Александр, с бесшумным автоматом наперевес.