Хроники Бастэт. Начало пути

Кукунина Анастасия

После очередной остановки и выталкивания телеги из колеи, Бастэт перебралась в крытую повозку к Синоку, и так – как тот был самым молодым, как среди купцов, так и среди охранников, они быстро сдружились, а затем раскисшая хлябь под колёсами сменилась каменистым трактом. Тордион с чего – то начал возмущаться по поводу медлительности их продвижения и принялся подгонять как своих подчинённых, так и возниц и никто ему в этом не мешал, словно это было само собой разумеющееся явление.

За то время что караван уже двигался по нормальной дороге, Синок объяснил Баст, что за те два с половиной оборота, что они находятся в пути, им удалось преодолеть отрезок длинной равной трём с половиной оборотам. С учётом погодных условий это было по-настоящему удивительно.

Поначалу Баст удивлялась, как купцы определяют время без затемнённого купола. Где-то после пяти смен возничих, во время трёх из которых Баст, и сама поспала, она всё же спросила об этом у Синока. Тот показал ей песчаника, и попутно объяснив, как им пользоваться.

Песчаник представлял собой медную полусферу, размером с небольшой

кулак на длинной цепочке. Внутри песчаника находились десять разноцветных стеклянных трубочек – усиков с засечками равными десяти, двадцати и соответственно тридцати тактам. Соединялись трубочки усики в центре меньшей сферой заполненной песком, образуя тем самым что-то наподобие объединённой Тланьи и Риммы, какими их обычно изображают на рисунках маленькие дети. Из меньшей сферы, песок пересыпался в расположенный на данный момент в низу ус. По заполнению того срабатывал вращательный механизм заменяющий заполненный песком ус, на пустой. Вращение происходило по направлению движения Риммы, с права на лево. Это означало, что данный песчаник был создан гномами, у которых главным светилом считается именно красное светило, человеческие песчаники имели вращение по ходу движения Тланьи, с лева на право, и отличались своей массивностью. Посмотреть время на песчанике можно было, сдвинув плоскую медную пластину, закрывавшую полукруг, с одной стороны, вверх на половину, и посмотрев какой из усов сейчас наполняется песком. Благо цвета песчаника не сильно отличались от тех, что были привычны и известны Баст ранее, просто было их меньше, чем она привыкла считать.

В приюте всех в обязательном порядке обучали времяисчислению. Делалось это на воднике, большом стеклянном колесе с вращающим механизмом сзади. Состоял водник из двадцати разноцветных волнистых трубок, менявших свою яркость от низа к верху и заполняемых водой из располагаемой в центре водной сферы, благодаря которой устройство и получило своё название. Помимо изменения оттенка на трубки были нанесены засечки равные одному такту. Из тридцати тактов состоял один час, каждому часу соответствовал цвет трубки водника. Обороты состоял из двадцати часов или одного оборота водника. Двенадцать оборотов составляли суотки, которые в свою очередь повторяясь шестьдесят раз составляли неделю. Год делился на четыре неравных цикла, синий, сдвоенный, красный и соответственно тёмный.

Синим циклом, считалось время, когда холодная голубая Тлань путешествовала по небу с гномьих гор к морю. Синий цикл делится на четыре цикла (четверть цикла), состоящих каждый из пяти недель: Первоснег знаменующий восход Тланьи. Беленья приносящий благословение Тланьи на землю и укрывающий всё снежным покрывалом. Позём, время полного господства Тланьи над землёй. Таль, время, когда с моря начинает подниматься и дарить своё жаркое благословение Риммы, большая из двух светил Ллойда. Дальше шёл сдвоенный цикл, последние три прохладных недель синего цикла Быстрой тали, когда природа уже начинает вбирать тепло Риммы начинающей своё путешествие по небосводу, а Тлань постепенно скрывается за её большим и горячим телом. В это время погода всегда самая неустойчивая. Ещё два часа назад на улице могло быть просто холодно, а сейчас может лить дождь. Это время многие в шутку называют “временем слёз Тланьи”. Длится синий цикл в общей сложности двадцать недель, он плавно переходит в смешанный цикл, длящийся ещё шесть с половиной недель. Хотя, многие народы относят последние шесть с половиной недель синего цикла к промежуточным, чем обычно календари нечеловеческих рас и отличались, люди часто первые три недели Быстрой Тали относили к синему циклу, не усложняя себе жизнь подсчётом промежуточного цикла.

По окончанию Быстрой тали начинается время красной, горячей Риммы. Цикл состоял из двадцати недель и условно делился на четыре четверти, как и в синем цикле. Первоцвет, когда природа, напитавшись слезами Тланьи, распускает многочисленные цветы и почки. В это время на небе присутствуют как Тлань, так и Римма, но принято Цветень относить к красному циклу, так как природа уже начинает, кутается в багрянец, изгоняя из себя остатки голубого, холодного света Тланьи. Следом идёт Сажень, к этому времени Риммы уже забирает излишки влаги, и посадка производится во влажную, но не раскисшую от дождей почву. Зреющий, в это время Тлань и Риммы уже успевают пересечься и теперь находятся по разные стороны, направляясь к своему месту отдыха. Урожайны или же Сборный, последний из четырёх отрезков красного цикла. В отличие от синего цикла, когда Тлань окрашивает мир в свой голубой оттенок, красный был так окрещён в знак уважения к Римме, но в отличие от своей предшественницы она не погружала всё вокруг в свой цвет, являясь невероятно чистым временем, когда природа показывает свои истинные цвета. Римма хоть и была красным светилом, но давала весьма прозрачный и чистый свет, при этом не туша полностью свою сестру Тлань, от чего этот цикл ещё называли двуединым.

Последний из четырёх циклов, чёрный цикл. Самый противоречивый и жуткий цикл, не делящийся на под циклы. Длящийся в основном девять недель, составляющих один полный цикл, но при этом каждые десять лет его длительность увеличивалась до одиннадцати недель. Эти года считаются самыми неспокойными и именуются в народе тёмными. К ним начинают готовиться обычно за несколько лет до их наступления, такая подготовка в основной своей массе является индивидуальной в зависимости от расы, региона и множества других влияющих факторов. Во время тёмного цикла все города и деревни запирают свои ворота наглухо. Только самые отчаянные могут покинуть укреплённые населённые пункты, и отправится по дорогам, кишащим разными

тварями, активизирующимися с наступлением тёмного цикла. Во время тёмного цикла проводиться большинство празднеств и обрядов, возносящих молитвы духам с просьбой о защите и покровительстве. По этому поводу мнение сильно разниться. Некоторые считают, что данная традиция народных гуляний, приводящихся в столь неспокойное время, появилась, как попытка справиться с ужасом, приходящим с наступлением сумерек и последующей темноты. Ведь малые народы, не имеющие своих собственных покровителей умудряться проводить свадьбы и многие другие торжества, и люди с радостью переняли эти странные традиции. Теперь посмотр проводиться под голубым сиянием Тланьи или во время смещенного цикла, сватовство под красным оком Риммы, а сама свадьба в тёмный цикл, как доказательство крепкого союза готового пройти через любые невзгоды вместе. Некоторые относят эти празднества к поклонению пяти духам смерти. Четырём духам, что бы не оставили своим вниманием и защитили от проклятого Лонкала, являющимся пятым духом смерти. Так же среди обрядов, много отвращающих зло обрядов призванных отвратить даже тень Лонкала. По этой же причине в это время никто не проводит похороны. Считается, что захороненные в тёмное время попадают под власть проклятого Лонкала. Из-за этого поверья, тела умерших во время этого цикла и сжигают в храмах. Всё с теми же защитными и отвращающими обрядами, а само захоронение происходит только после восхода Тланьи. В первые три оборота синего цикла (называемые сохранными) идут повсеместные похороны с повторным применением многочисленных очищающих обрядов направленных на изгнание тени проклятого духа смерти Лонкала и призыва его четверых братьев, дабы те взяли освободившиеся души под свою защиту и направили на дальнейший путь. Нередко обряды при сжигании и захоронении отличаются, от чего их так же считают не повторными, а похоронными. Правда для самой Баст присутствующей только при похоронных разница была не заметна, и там и там мёртвые окуривались дымом различных трав, и там и там тела и прах сбрызгивались специально приготовленными настоями и землями и далее по списку. Молитвы также возносились в зависимости от принадлежности расы и роду деятельности, старшему духу смерти или его братьям.

Старший из духов смерти считается Илмерин – покровитель героев и мастеров своего дела, один из самых уважаемых духов, обитающий в чертогах Шала. Второй дух смерти и один из трёх братьев перерождения Талан – собиратель душ ушедших в своё время. В книги Талана записано время, отведённое каждому живому существу и растению. Третий дух смерти и второй из братьев перерождения Илмерин – ответственный за круг перерождения и помогающий своему ослабленному брату, потерявшему человеческое обличие Сиционом возвращать души в новый цикл жизни. Сиционом, третий из братьев перерождения, покровительствующий обитающим в темноте тварям и имеющий обличие огромного чёрного волка, при этом утративший все свои другие ипостаси. Ему так же помогает младший из близнецов, весельчак Палану – забирающий в Трок в качестве наказания глупцов, умерших от глупого несчастного случая или самоубийства. И последний из духов смерти, близнец Палану Лонкала – хозяин проклятых земель и тех, кто застрял между смертью и жизнью.

– Слушай Баст, а у вас в приюте рассказывали легенду о Сиционом и Лонкала? – Спросил Синок в очередной раз меняясь местами с возницей и давая тому отдохнуть пока молодой купец вновь набивает руку на управлении повозкой.

– Честно, смутно помню что-то подобное. У нас больше застряли внимание на духе Серес.

– Неужели совсем ничего?

– Ну, знаю лишь, что Лонкала оказался проклят, когда попытался завладеть тем, что ему не принадлежало.

– Неужели вам не читали легенду пяти духов смерти?

– Если и читали, то меня на том занятие вероятно не было.

– И где ж тебя тогда носило? – Усмехнулся Синок, бросив лишь быстрый взгляд на собеседника и снова вернувшись к дороге.

Так – как сейчас именно молодой купец управлял крытой повозкой, он старался как можно реже отвлекаться от дороги что бы не угодит в очередную яму как несколько часов назад, когда он на ходу решил показать Баст песчаник и не заметил манёвр впереди идущей телеги, огибавшей подозрительно широкую лужу. В результате повозка чуть не хватила бортами воды при попытке маневрирования. К тому времени как молодой купец спохватился, заводной уже отфыркивался на другой стороне водной преграды, а сама повозка начала тормозить, увязая колёсами в спрятанной на дне лужи вязкой жиже. Баст тогда пришлось прыгать на относительно сухой край и помогать вытаскивать буксующую повозку. Это была одна из тех ситуаций, когда толканием мало что можно было сделать и ей вместе с Азалам, Тордионом и ещё двумя гномами охраны пришлось чуть ли не вручную поворачивать всё больше увязающую в жиже повозку и затем вытягивать ту на более устойчивую почву. Поэтом малое внимание к своей персоне во время разговора она воспринимала вполне спокойно, хоть и не любила, когда собеседник не смотрит на того, с кем говорит, но если сравнивать с возможностью потягать гружёную повозку из грязи, то пусть уж лучше за дорогой внимательней следит, меньше проблем будит.

– Если б знал, ответил. Либо в городе, либо просто прогуливал.

– Ты, как я посмотрю, не особо то и любишь учиться.

– Не люблю учиться тому, что не интересно. Вот занятья по стрельбе из лука и метание ножей, даваемые проезжими наёмниками я обожал. Мне даже пару раз дали из арбалета пострелять. – Похвасталась Баст.

– Понятно. А истории продухов тебя похожее не особо то и прельщают. – Усмехнулся Сорк, сменяя на козлах Синока заметив, как тот всё меньше уделяет внимание маршруту и начинает жестикулировать, заставляя нервничать и так настрадавшееся от его управления животное.