Хроники боевых ангелов. Часть 2.
Шрифт:
Мила с Бруном упивались своим счастьем. Они были душой нашей маленькой компании. Махи вела такой же уединенный образ жизни, как и я. Через месяц отшельничества я предложил ей помогать с сексуальным напряжением. Маха сказала, что ей хватило оргазмов в Мыкосе, но ещё через месяц сдалась. Пришла, плача, и сказала, что ненавидит себя за то, что приходится поддаваться желанию. Я ответил, что мне это не приносит никакого удовольствия, ничего, кроме дополнительной усталости, и что я просто не могу смотреть на то, как мучается неудовлетворенностью старый товарищ. После этого Махи успокоилась и приходила ко мне спокойно, тогда, когда припирало.
Мы
– Меня зовут не Четверг, меня зовут Арсино Мукабо, - удивился парнишка.
– Это там ты был Арсино. А здесь ты Четверг, - я был в тот день не в настроении и не дал ему возможности спорить. Тала чуть со смеху потом не померла (парнишка пришел вместе с ней).
Арсаталия вынуждена была говорить в городе, что её муж - чёрный колдун - сидит в горах и не участвует в политике для того, чтобы достичь высшей мудрости. Это гарантировало, что её никто не обидит - связываться с чёрным колдуном никому не хотелось. Того, что к нам начнут собираться желающие приобщиться к мудрости, мы никак не ожидали.
Четверг был очень забавный. Он был очень похож на Бруна в молодости - то же набор идей о том, что государство кому-то что-то должно, и ещё больший набор наивных идей о том, как улучшить государство. Мы с Бруном хихикали над ним круглыми сутками, рассказывали ему истории об империи Куркуса или об Исхальдии. Чтобы он хоть иногда оставлял меня в покое, я измыслил коварный план и сказал ему заниматься практикой - наблюдать за приходящими по утрам мыслями и мечтами по три часа в день, а потом ещё час молиться. Полгода Четверг честно молча делал всё, что ему сказали, а потом заявил, что стал совсем другим и что он очень рад тому, что смог научиться у нас некоторой мудрости. Мы с Бруном были немножко в шоке - и чему можно у нас научиться? Долго думали, как бы выведать у ученика, чему же он научился, придумали много хитростей, но потом просто спросили в лоб.
Четверг решил, что это экзамен, и разразился долгой благодарственной речью о том, как он рад, что узнал от нас о том, что мир создан врагом богов, о том, что надо быть беззлобным, о том, как много дают человеку практики долгих молитв и мягкого наблюдения за мыслями, о том, что человек может жить множество жизней, в том числе в Страдалище, о том, что победа в бою может достигаться с помощью мягкости и очищения ума, и ещё о многих открытиях. Мы с Бруном узнали много нового.
– Можно, я всё это запишу?
– робко спросил Четверг в конце.
Отказывать ему не было никаких резонов. Хочет - пусть пишет.
Потом девчонки, убедившись, что парень их не слышит, долго смеялись над нами с Бруном.
Так прошло два с половиной года. Брун с Милой начали заниматься мелкой торговлей, развозя товары между соседними городами. Брун бессовестно переписал то, что создал Четверг, и начал проповедовать это как учение от Мудреца с Горы. Ему показалось, что это учение сможет улучшить
У Четверга появилось ещё несколько последователей, девять человек разного возраста. Они думали, что являются моими учениками. Несколько раз, когда Четверга начинало заносить по молодости, мне действительно приходилось немного подправлять его, но в целом с новыми отшельниками работал только Четверг.
Четверг был не единственным в своём роде. Вскоре после того, как Брун с Милой начали проповедь, к нам пришёл один молодой человек и сказал, что хочет стать чёрным колдуном, а потом жить вечно. Сказал, что ему бесконечно противно жить животной жизнью и вечным страхом перед смертью. Я изумился и сказал, что в этом нет ничего хорошего, что жизнь станет мучительной и людей есть придётся. Парень сказал, что он к этому готов. Я уже хотел выгнать эгоиста, но в этот момент передо мной появилась видимая только мне крошечная девочка с прозрачными крылышками и посоветовала оставить его учеником. Я удивился ещё больше и разрешил любителю чёрных колдунов остаться. Мы назвали его Средой, поскольку он пришёл в среду. Это было ещё до прихода "нормальных" учеников Четверга.
Я начал учить Среду основам - что для того, чтобы стать чёрным колдуном и не превратиться в Предка, нужно жалеть людей, нужно желать им добра, отказаться от гордости и от стремления удовлетворить каждое своё желание любой ценой. Четверг тоже участвовал, ему было необходимо проверить свои умения в пропаганде. Среда честно выполнял все обязанности, прилежно слушал всё, что мы несли. Учеником Четверга - таким, как остальные ученики, - он не стал, все рассуждения Четверга о том, как улучшить мир, он всегда сводил к тому, как получить вечную жизнь. Четверга это бесило, он чувствовал в новом отшельнике чужого, и как только у него появились свои ученики, он постарался про Среду забыть.
А потом Среда изменился. В один прекрасный день, жуя кашу за общей трапезой, он вдруг замер, не донося ложку до рта, надолго задумался, а затем громко сказал, обращаясь ко мне:
– Получается, что Бог... или кто-то другой создал этот мир, чтобы люди могли жить гордостью столько, сколько хотят, но гордость всегда приносит только боль и страдания. Я хотел жить вечно, чтобы всегда получать удовольствия и чувствовать себя лучше всех остальных. Но это смерть, потому что это несёт только боль и страдания окружающим и вечную войну для меня. Я всю жизнь хотел того, что смерть. Это было так глупо... Я так благодарен вам за то, что вы есть! Я думаю, что Бог ждёт тех, кто откажется от гордости, и что таким людям Бог покажет другие радости, о которых мы сейчас даже не подозреваем. Настоящие, у которых нет никакой боли. Я буду теперь говорить всем о том, что Бог есть, что он рядом, и что он ждёт тех, кто сможет отказаться от гордости!
Четверг тут же сцепился со Средой, утверждая, что богов может быть и много, и что этот мир точно создан врагами богов. Среда ответил, что если в мире можно осознать вред гордости и начать меняться, то это значит, что этот мир не до конца покинут Богом, и что здесь можно стать принципиально другим существом, а все ужасные картины проявления гордости и жадности в окружающем мире только помогают осознать этот факт тем, кому дано. Четверг поддел Среду насчёт тех, кому дано и кому не дано, Среда обиделся, и они бы точно подрались, если бы не держали руках еду.