Хроники боевых ангелов. Часть 2.
Шрифт:
Девчонки захихикали ещё сильнее и разошлись. Я спросил, сколько человек дезертировало. Оказалось, что вернулись все.
Я зашёл в казарму, представил взводу Маху и Муру. Айсфинг была потрясена.
– Не думала, что она такая быстрая. Думала, она тебя ещё полгода обхаживать будет.
– Думаешь, она сюда ради меня пришла? Может, её просто дома не кормили.
– Думаю, ради тебя. И вообще, мог бы красивую маску мне подарить, а не Варану.
(Вараном девчонки прозвали Варагонду).
– У неё потертости в местах
– А ты умеешь быть коварным.
– Она просто за столом ближе всех сидела.
Я дождался, пока прибудут караульные - очередная бабушка и один из солдат Красного Отряда, после чего пошёл в конюшню.
В эту ночь Айсфинг легла рядом со мной. Даже голову на плечо положила. Несмотря на середину осени, было всё ещё жарко, и мы спали без одежды. Видеть обнажённую Айсфинг рядом было непросто.
Пахло сеном. Всхрапывали лошади. Горели огоньки масляных ламп. Идеальная обстановка для того, чтобы почувствовать себя частью живой природы. Очень живой...
– Никогда не думала, что будет так больно тебя отдавать.
– Меня никто ещё не забирает.
– Забирают. Либо Мила, либо Мура на днях заберут. Можно, я так посплю хоть одну ночь?
– Можно.
– Хочешь, поглажу?
– Ты меня недавно гладила. Не хочу.
– А он говорит, что хочет, - Айсфинг погладила давно прыгавший в возбуждении мужской орган.
– Он всегда хочет. Только мне завтра ещё целый день бегать. Где на всё силы взять?
– Ну, как хочешь, - Айсфинг закрыла глаза. А я попытался придумать способ справиться с желанием немедленно сделать её своей женщиной силой. Раз за разом я повторял себе, что та, кто лежит рядом со мной - не девушка. Во всяком случае, не человеческая девушка. Помогало мало. Потом я попытался представить себе семейную жизнь с Милой или Мурой. Как я делаю кучу дел, а они только капризничают и с утра до ночи обвиняют меня в том, что я мало работаю. В нашем селе все женщины так себя вели... кроме моей мамы. Это помогло.
Ночью я проснулся оттого, что Айси крепко обхватила мужской орган. Я проснулся и повернулся так, чтобы ей было удобнее, но оказалось, что она спала. Я снял её руку и мягко переложил на сено. Через несколько минут её рука снова поползла на место. Я ещё раз переложил руку, на этот раз себе на животик.
Только я начал задрёмывать, как рука Айси опять начала искать цель. На этот раз она ещё и потянула его на себя. Я понял, что отвертеться не удастся, и начал поглаживать малышку по спине. Айси замурлыкала, не просыпаясь. Я начал целовать её груди. Только тут она проснулась и возмутилась:
– Чего пристаешь, не мог сразу сказать?
Я засмеялся:
– А где твоя рука? Кто ещё тут к кому пристаёт...
– Ну, подумаешь! Я же тебя не трогаю!
– с этими словами капризуля
Как это ни странно, в эту ночь я смог уснуть.
На утреннем построении капитан объявил, что власти города вынесли нам благодарность за помощь в поимке особо опасного преступника. Офицеры из стражи сдержали слово и прислали в замок список всех участвовавших девушек. Меня в этом списке не было.
Ещё нам объявили, что сегодня состоится большой переезд. До сих пор Красный Отряд располагался в городе, и это было не очень удобно. Теперь их переселяли в замок полностью. Это, в свою очередь, вызвало новые подвижки. Женский отряд переселяли из общей казармы в дальнее здание для прислуги. Это было более комфортное жильё - теперь девушки будут жить в комнатах по три - четыре человека. Мне с Айсфинг тоже было приказано переехать в эти комнаты. Мне - в комнату сержанта, Айсфинг в одну из общих. Конюшню сильно уплотняли, так как в ней надо было поместить намного больше лошадей. В ней будут дежурить специальные люди.
На сладкое мне приказали срочно готовить девушек к действиям на лошадях и учить их стрелять из лука.
Половину дня мы переезжали, выбирали комнаты, убирались и таскали невесть откуда взявшееся барахло. Мила громогласно выражала свою радость и обещала, что теперь будет приходить ко мне каждую ночь, прижимать в углу.
Вечером мы попробовали работать с лошадьми. Этого я боялся больше всего.
Наши лошади - те, что достались нам в наследство от наёмников, - были, в основном, злющими боевыми жеребцами. Наёмники только таких и покупали, а затем обучали различным ударам в бою. Обучение лошадей боевым приёмам было личной гордостью корпорала.
Нас с княжной эти скоты ещё как-то терпели, поскольку мы их кормили, чистили и угощали всякими вкусняшками. Но стоило кому-либо из чужих зазеваться, как он получал удар копытом в грудь. Особым шиком у них был фокус, когда они понемногу, шажочек за шажочком, незаметно разворачивались задом к человеку, стоявшему к ним спиной. Потом следовал удар сразу двумя копытами, от которого человек летел много шагов. Насладившись картиной полёта, жеребцы с самым невинным видом отворачивались и делали вид, что это милая шутка. Это действительно была шутка: они умели дозировать силу и били так, чтобы не убить. Когда хотели. Так летал даже корпорал.
Сажать на это зверье маленьких девушек было просто опасно, поэтому мы начали с того, что просто поводили жеребцов под уздцы по кругу и угостили сладеньким. Я постарался выбрать тех животных, которые были известны как не самые большие затейники. Кое-кто из девчонок начал возмущаться, что им достались не лучшие кони - наша старая лошадка, мул и ещё несколько смирных животных. Я не успел ответить, так как пришёл один из сержантов Красного отряда и начал кричать, что я слишком миндальничаю с барышнями и что пора их всех в седло.