Хроники былого и грядущего
Шрифт:
Приподнимаюсь обратно, ничего ей не сказав, лишь мысленно выругавшись. Спасти — спасла, а вот о бедных и больных шейных позвонках не подумала. Конечно, кто ещё будет думать о них, кроме меня самого..?
Чуть подрагивающей рукой приглаживаю волосы, благо — достаточно короткие, а далее достаю новую стрелу, пуская прямо в пирата, который уже перепрыгнул к нам на палубу. Есть попадание.
Глухо забулькав, пуская кровь ртом, он согнулся со стрелой в брюхе. Через пару мгновений налётчик сел, упершись спиной о бортик, да так и оставшись сидеть.
На первый
— С-сука, — процедил я, понимая, что в колчане осталось всего четыре стрелы. А новых взять неоткуда. Нет, я конечно могу сойтись с кем-нибудь в ближнем бою, но… боюсь, это плохо кончится. Для меня.
В этот момент корабль резко поменял курс, завернув влево, отчего крюки и верёвки, соединяющие наши корабли, полопались. Некоторые при этом вырывали куски дерева прямо из палубы.
Неужели получилось и мы оторвались? — подумал было я, прежде чем перевёл взгляд на нашу лохань. Посмотрел секунду, вторую. И молча бросил лук на землю. Приплыли…
Паруса горели. Они уже едва-едва держали ветер, всё сильнее нас замедляя. Отлично. Просто замечательно…
— Таран! Идут на таран! — о, а вот и второй пиратский корабль.
Пока первый разворачивался, чтобы вновь суметь выйти на нас с правильного угла, его «сосед», зашёл сзади и как следует впечатал свой обитый железом нос нам в корму. Тряхнуло так, что улетели почти все. Лишь некоторые успели хоть как-то себя закрепить. Я, к сожалению, не был в их числе.
С громкими матами полетел на пол, стукнувшись головой о доски, потом скользя по мокрому от постоянной влаги, — а теперь ещё и крови, — полу, пробивая телом бортики и всё, что только было возможно. Хорошо ещё, что за борт не улетел и заранее нацепил шлем.
Часть людей упало в воду, где сразу пошли на дно из-за тяжести доспехов, но большинство стали подниматься, хоть и с трудом. Некоторые матросы побросали оружие и сбежали куда-то вниз. Наивные, отсидеться надеются… Кое-кто сломал рёбра, руку или ногу, громко крича и зовя на помощь.
С носа вражеского корабля перекинули мостик, представляющий собой достаточно широкую, — почти в полтора метра, — деревянную доску, с железным шипом на конце. Этой штукой он смачно врезался в доски нашего корыта и закрепился.
Вот и приехали.
Оттуда посыпались орды пиратов, начиная ближний бой с выжившими матросами и моими солдатами.
Это была явно не вся их команда, так как со спины, куда-то в нашу сторону, снова полетели стрелы. Только уже без огненных.
Вновь пригибаюсь, не вступая в ближний бой, одновременно замечая, как не успевших попрятаться людей во втором и третьем ряду ранило и убивало. На нас летели целые тучи разного хлама: стрелы, болты, камни, дротики… А спереди голосили морские разбойники, размахивая кто чем.
В обычной ситуации этот сброд не представлял бы никаких проблем для моих закалённых ветеранов, да к тому же, облачённых в доспехи,
Приказываю людям отступать и занять укрытия, но пережидать было плохой тактикой. Сбоку вновь показался первый корабль. Приготовившись к обстрелу с двух направлений, я, как человек, плохо разбирающийся в тактике морских сражений, упустил из виду очевидный момент — лодки.
Пираты воспользовались лодками, чтобы высадить туда часть людей, добраться до нашего корабля и, под прикрытием обстрела, забраться спереди.
Во время шума свалки у кормы, я проглядел факт полного захвата носа. Теперь оттуда наступала очередная толпа плоховооружённой швали.
— Это конец, — вздыхаю я, — даже если мы каким-то чудом победим…
— Господин, — мой негромкий голос, каким-то чудом расслышала Морри, — прошу, расскажите мне, когда откатитесь..!
Негромко хмыкаю и использую силу, морально подготавливая себя к боли.
— Угх! — мокрая кровать, влажная одежда, потное тело и судороги, разбивающие все конечности и даже собственные кишки.
Пальцы царапают грубое, разбухшее дерево собственной постели. Уже ясно, что после этого «морского круиза» мою койку можно будет пускать лишь на дрова. Да и плевать… туда же улетит стол и большая часть всех вещей. Провоняли кораблём, изгрызены крысами, изгажены мухами…
Дыхание частое, быстро и прерывистое, глаза прищурены, челюсти сжаты. Надо переждать, переждать…
— Арвинд! — слышу краем уха и чувствую, как конечности начинает кто-то разминать. Сильно, неумело, но старательно.
Секунды тянутся медленно и печально. Мне кажется, что это уже никогда не кончится. Больнее всего было в животе. Самые неприятные спазмы. Благо, что в этот раз избежал проблемы в собственном паху. А то бывало… Скажем так… мышцы там тоже есть и боль легко могла атаковать по ним.
Вот после такого и понимаешь, что «лёгкие откаты» ради какой-то мелочи уже не актуальны. Лишь по стратегически важным причинам. К счастью, чем выше ты взбираешься наверх, тем больше у тебя возможностей, и практически любые ошибки становятся не смертельны. Мой «лимит» на них весьма и весьма велик. То есть, я могу многим пожертвовать и всё равно оставаться на коне. Так что нужда трястись над каждым шагом банально исчезла.
Хорошо… А теперь соберись!
— Кха-кха! — кашляю я и выгибаюсь. Всё. Мышцы расслабились, невидимые челюсти перестали терзать мою бренную плоть.
Просто дышу, пытаясь прийти к себя. Хорошо… как же хорошо просто дышать! Даже привычная ноющая боль в конечностях и костях уже не так меня задевает. Только тяжесть на бёдрах и немного животе… странная… не больно, а…
Приоткрыв слезящиеся глаза, осознаю, что на мне, в весьма интересной позе, восседает Вель, которая растирала и разминала мышцы, плечи и вообще всё, до чего дотянулась. Наблюдая за её встревоженным лицом, я…