Хроники Черного Отряда: Книги Мертвых

Кук Глен

Когда замысел только обсуждался, разгорелся нешуточный спор по поводу того, должно ли нападение быть реальным. Было мнение, что одолеть охранников не составит труда. Некоторые решительно настроенные, уставшие ждать, настаивали на том, чтобы ворваться внутрь, убивая всех подряд.

Какое-то удовлетворение это, безусловно, принесло бы, но мы бы наверняка не смогли уничтожить Душелов. К тому же массовое убийство ни в коей мере не способствовало бы выполнению нашей главной задачи, освобождению Плененных.

Я постаралась убедить всех, что нам следует воспользоваться

старинной тактикой Отряда, почерпнутой из Анналов. Пустим врага по ложному следу, заставим думать, что у нас на уме одно, а на самом деле сделаем нечто совсем другое и в другом месте.

Поскольку Гоблин и Одноглазый совсем состарились, наши уловки должны быть все более изощренными. У колдунов не хватило бы ни чар, ни выносливости, чтобы создать длительную иллюзию серьезной потасовки. И обучить Сари своим секретам они не могут, даже если бы захотели. У ее таланта совсем иная направленность.

Первые серые, которые прибежали на шум, угодили в засаду. Последовала жестокая схватка, но все же несколько серых ухитрились прорваться ко входу во дворец и присоединиться к защищавшим его из последних сил охранникам.

Мы с Сабредил заняли позицию у стены, между главным входом и тем, который предназначался для слуг. Сабредил крепко сжимала в кулаке своего Гангешу и что-то бормотала. Вцепившаяся в нее Сава несла всякую чушь и время от времени испуганно вскрикивала и пищала.

Хотя атакующие косили серых как траву, пробиться сквозь заслон не удалось. Потом прибыла помощь, из дворца наружу хлынул взвод княжеской гвардии с Плетеным Лебедем во главе. Нападающие мигом рассеялись. Настолько быстро, что Лебедь закричал:

– Стойте! Здесь что-то не так!

Внезапно ночь взорвалась. Огненные шары со свистом рассекали воздух. О них уже и думать забыли – это оружие никто не пускал в ход после тяжелых сражений, завершивших войну с Хозяевами Теней. Тогда Госпожа создавала его в огромных количествах, но, кроме нее, этого не мог делать никто. Оставшийся запас приходилось заботливо экономить.

Согласно нашему плану стреляли те из нападающих, которые прежде устроили схватку у входа. Их задачей было отделить Лебедя от гвардейцев и серых.

От этого зависела его жизнь.

Шары падали возле взвода, на приличном расстоянии от Сабредил и меня. Лебедь явно струхнул. Когда комок огня лег у самого входа, отрезав Плетеного от остальных, он, как и предполагалось, отступил ко входу для прислуги. Мимо нас.

Добрый старый Лебедь. Можно подумать, что он читал придуманный мной сценарий. Когда его люди, спасаясь от шаров, бросились в разные стороны, он шарахнулся к стене, едва успев уклониться от очередного снаряда. Над нашими головами летели брызги расплавленного камня и куски горящей плоти, и я подумала, что мы малость перестарались. Может, и не малость, а самым роковым образом. Просто забыли, какой разрушительной силой обладает это оружие.

Лебедь споткнулся о ногу, которую выставила Минь Сабредил. Растянувшись на булыжной мостовой, он обнаружил, что над ним склонилась бормочущая какую-то чушь идиотка. Кончик кинжала уперся ему под нижнюю челюсть.

– Попробуй

только пикнуть, – прошептала она.

Огненные шары ударялись о стену дворца и расплавляли ее, торя себе путь внутрь. Деревянные ворота пылали. Света хватало, и братья прекрасно разглядели сигнал о том, что нужный человек у нас в руках.

Огонь становился более прицельным. Усиливался натиск на серых, к которым на подмогу сбегались товарищи. Вторая демонстративная атака. Двое братьев подбежали и забрали Лебедя, отогнав нас пинками и руганью. А потом наши отхлынули, так и не встретив серьезного сопротивления.

Когда они исчезли во мраке, случилось то, чего мы опасались больше всего.

Душелов поднялась на стену посмотреть, что происходит. Догадаться об этом нам с Сабредил было несложно, – едва кто-то заметил Протектора, бой прервался на несколько секунд. Потом огненный шквал полетел в ее сторону.

Нам повезло. Застигнутая врасплох, она ничего не смогла предпринять, только уворачивалась. Наши братья действовали четко по плану: бегом спустились с холма и затерялись среди горожан прежде, чем Душелов смогла отправить следом за ними летучих мышей и ворон.

Я не сомневалась, что в считаные минуты ближайшие кварталы будут охвачены смятением. Наши этому посодействуют, распуская самые дикие слухи. Лишь бы только не пороли горячку.

Сабредил и Сава переместились шагов на двадцать в направлении входа для слуг. Постояли в обнимку, бессвязно лопоча и озирая горящие трупы, и тут испуганный голос осведомился:

– Минь Сабредил? Что ты здесь делаешь?

Джауль Барунданди. Помощник ключаря, наш начальник. Я даже головы не подняла. И Сабредил не отвечала, пока Барунданди не пнул ее носком башмака и не повторил вопрос. В его тоне, впрочем, не чувствовалось злости.

– Мы решили прийти сегодня пораньше, Саве очень нужна работа. – Сабредил огляделась по сторонам. – Где все?

Где им еще быть, всем? Тем четверым или пятерым, что ухитрились занять очередь первыми? Естественно, разбежались. У нас могут быть неприятности. Что эти люди успели увидеть? Предполагалось, что их прогонит первый же залп, прежде чем Лебедь окажется рядом с нами, но я не могла вспомнить, так ли все произошло.

Сабредил повернулась к Барунданди. Я крепче вцепилась в ее руку и жалобно заскулила. Она успокаивающе погладила меня по плечу и пробормотала что-то неразборчивое. Барунданди купился на этот спектакль. Сабредил была очень убедительной, обнаружив, что у Гангеши отломился один из хоботов. Как она рыдала, в какой панике искала пропажу на земле!

Вместе с Барунданди наружу вышло несколько его подручных, они оглядывались и спрашивали друг у друга, что стряслось и чем они должны заняться. Похожая ситуация у главного входа, там толпятся растерянные охранники и заспанная прислуга. Ну и дела! Несколько огненных шаров прожгли стену, а ведь она в шесть-восемь футов толщиной! Шадариты, проделавшие путь в добрую милю, собирали мертвых и раненых серых. Они тоже ломали голову над происшедшим.

Смягчившись, Джауль Барунданди подозвал помощника: