Хроники Дебила. Свиток-6
Шрифт:
Вот туда-то мы и переправили большую часть шелка и специй. Оставив себе лишь по чуть-чуть, для оправдания легенды нашего далекого плавания.
И вот мы снова в пути, только берег теперь находится по другому борту корабля. А спустя парочку дней, подобно тому как меняется пейзаж за окнами подъезжающей к городу электрички, - стали меняться и виды этого самого берега.
Сначала стало заметно больше следов человеческой деятельности.
– То какие-то выброшенные на пляж обломки дерева, со следами обработки. То поставленные рыбаками сети. То дым на берегу,
Да и само море, постепенно все больше заполняется рыбацкими лодками, снующими меж отмелей, небольшими корабликами, деловито следующими по каким-то своим маршрутам. И большими, судя по виду, пришедшими издалека судами, типа тех что мы недавно ограбили, устремившихся к своим целям.
И да.
– Чудесное равнодушие и пофигизм, свойственное большому скоплению народа. Оно ощущается даже тут, на море.
– Наше, весьма необычной для этих мест, постройки, судно, хоть и провожают заинтересованными взглядами. Однако подойти и выяснить кто мы такие, и что тут делаем, никому и в голову не приходит.
– Ну да, - чужаки. Плывут куда-то. ...Ну и хрен с ними, пущай плывут. Кому надо, тот их государственную принадлежность и планы на будущее, и выяснит. А у нас своих дел полно, чтобы еще и чужаками интересоваться....
– Такие вот эмоции читались на лицах, провожающих нас взглядами рыбаков, и экипажей встречных судов.
– Какая прелесть!
– Тут бы это...
– Как-то очень робко и нерешительно, обратился ко мне Ясьяяак.
– Тут скоро деревенька одна будет, нам бы туда зайти, запастись водой...
– Хм...
– Удивился я.
– Мы же вроде в той бухточке уже запаслись, у нас еще и две трети не использовано... А до Реки, сам говоришь, всего пара дней пути осталось...
– В Аоэрооэо вода дорогая.
– Объяснил он мне свое предложение. А тут мы втрое дешевле купим...
– Ты же говоришь, что там целая огромная река.
– Слегка прибалдел я от таких признаков высокой цивилизации.
– До этого дня, я последний раз за воду платил еще в Москве, еще деньгами, которые мне родители выдали для оплаты коммунальных услуг.
– В реке вода сильно грязная...
– Даже изволил чуть сморщить свой нос Ясьяяак.
– Мутная очень. Ее даже местные не пьют. Ну разве только совсем бедняки. И те, сначала день или два в кувшинах отстаивают. А те кто побогаче, - они из ручьев, что в реку впадают, или колодцев воду берут. А самые знатные и важные, - пьют ту что из Ключа бьет... Там, говорят, вода всегда холодная и очень-очень чистая и сладкая льется.
мда-а уж, - подумалось мне.
– Судя по всему, река полна ила. Что конечно весьма способствует сельскому хозяйству, но вот в плане питья, - весьма сомнительное удовольствие.
Да и стоки многочисленных больших городов и деревень, наверняка спускающие свои отходы в столь удобно расположенную рядом реку, вероятно приучили местных жителей избегать речной воды. ...Однако
– Чего ты боишься Ясьяяак?
– Изображая большую проницательность, взглянул я в глаза нашему гиду-штурману.
– Да меня...
– Тихо ответил Ясьяяак.
– В этой деревне хорошо знают, и если с вами увидят...
– Понятно...
– Протянул я, едва удержавшись, чтобы не хлопнуть себя ладонью по лбу.
– С внешностью наших, не совсем добровольных помощников, явно надо было что-то делать. Вот только беда, - набора театрального грима я с собой не захватил. ...Да и не было у меня такого никогда.
Ладно.
– Я ведь все-таки когда-то учился на художника. ...Пусть и прикладных промыслов, но все-таки.
А что надо сделать, чтобы человек стал неузнаваемым?
– Стереть все наиболее характерные черты, и добавить несколько новых.
Что во внешности нашего Ясьяяака наиболее бросается в глаза?
– Да вот глаза-то и бросаются.
– Мало того что достаточно умные и хитроватые, так еще и какого-то нехарактерного желтоватого отлива. ...А еще длинная, почти до середины груди, борода.
Значит, первым делом, долой чалму-повязку! Как я уже успел убедиться, - волосы под чалмой достаточно длинные, и одна из основных функций этой чалмы, - убрать эти длинные волосы с глаз.
...И не удивительно что волосы длинные, - во время долгих плаваний, посетить парикмахерскую, особой возможности нет. Вот они и растут месяцами, пока капитан не вернется домой. ...Ибо примета такая есть!
Значит, зачесываем волосы вперед, чтобы челка падала на глаза. ...Гы-гы.
– будет этаким доисторическим эмо, благо и видок у него сейчас довольно печальный.
А вот бороду мы.., нет, тупо укоротить, будет недостаточно... Так что сделаем-ка мы ему этакую шкиперскую бородку переходящую в бакенбарды, сбрив усы и растительность на подбородке.
...Видок признаться довольно странный получился, да еще и учитывая участки кожи, не загоравшие уже наверное лет двадцать, а то и тридцать... Ну да ничего.
– Сегодня Ясьяяак с корабля не сойдет, будет Тууивоасика сторожить. А за время, пока доплывем к Аоэрооэо кожа успеет обгореть.
Что бы еще... Ах да.
– В один из мягких сапожков-ботинков, под пятку вставляем своеобразную стельку.
– Ясьяяак сразу начинает немного прихрамывать.
Осталось выдать ему одежду из собственных запасов, да и кой-кого из матросов разорить, потому как одежда наших громил-степняков, ему явно будет великовата.
– Вот, теперь Ясьяяака и родная мать фиг узнает... Ну, может мать, или кто-то из близких знакомых, конечно и узнает. Но с "шапочными" знакомыми, явно прокатит.
– ...А ты Отуупаак чего ржешь?
– Окрикнул я стоящего невдалеке капитана-конкурента.
– Ты следующий... И быть тебе одноглазым!
В деревушку мы вошли уже под вечер. Первый раз, не без некоторого душевного трепета, предъявили хмурому аиотееку-оикияоо, распоряжавшемуся на причале, свою фальшивую подорожную. И первый раз изложили свою легенду.