Хроники Игрока. Однокрылый
Шрифт:
Я молчал, едва дыша, пытаясь унять волны ужаса, которые несли с собой эти слова. Мысленно проклинал «Нити Судьбы», наконец доставшие меня. Непонятно что, подкинувшее мне такую омерзительную подлянку, так не вовремя, так подло, так…
Я не сразу заметил, как в полной темноте загорелась маленькая темно-синяя звездочка. Пару секунд и она расплылась, затмевая собой окружающую меня тьму. Затем в синеве появились голубые оттенки, зеленые, фиолетовые, красные, желтые, оранжевые и я понял, что вновь могу видеть окружающий меня мир!
Ой! Не зря сравнивал себя с главным антагонистом старенького американского
Почти потерялись естественные цвета окружающего леса, их заменили оттенки серого, фиолетового и темно синего. Неприятным зеленым запульсировало, что-то в стволах больных деревьев, окрасились желтыми пятнами сухие прогалины в окружении голубоватой травы. Но что самое главное — я видел сам себя: свои руки, одежду, доспехи.
Страх отступил сам собой. Как будто его и не было. Чем-то это напоминало момент, когда погруженный в ночные кошмары человек, еще долю секунды назад панически боявшийся иллюзию из царства Морфея, открывает глаза в своей собственно постели и все что привиделось ему во сне кажется таким глупым и далеким.
Проморгавшись и выждав еще пару секунд, не веря в собственное счастье, я аккуратно выглянул из-за укрывавшего меня ствола. В глаза сразу бросилось яркое пятно — силуэт человека, состоящий из переливов чистых теплых цветов. И это было следующим открытием — я видел скрытого в тенях стелсера.
Вот он визави! Сидит на нижней ветке какого-то дерева, метрах в двухстах от меня. И как он с такого расстояния разговаривал со мной, а главное как собирался убить? Неужели метательным оружием? Я-то все это время думал, что нам предстоят веселые танцы, пляски с бубнами и игра в «догони меня невидимка». А Егрор оказывается, решил переквалифицироваться в зрителя.
Ответ на вопросы: что, как и почему исчезли сами собой спустя какую-то долю секунды. Воздух над местом, где меня покинул учитель ниндзя, завибрировал, задрожал и сгустился в голубоватую дымку. Из нее появилась голубая узловатая, явно не человеческая трехпалая лапа увенчанная кинжалами костяных когтей. Она аккуратно, медленно пощупала воздух как будто пытаясь схватить что-то. За первой рукой материализовалась другая, и вот уже на утоптанной желтой прогалине стояло существо, лишь отдаленно напоминающее гуманоида.
Рогатая конская голова, точнее обтянутый кожей череп с трепещущими крыльями ноздрей, полностью лишенная храпа и пустыми провалами глазниц. Тонкая шея с мешковатым зобом и почти шарообразная грудная клетка. Позвоночник у существа был оголенный, выгнутый знаком «вопрос» и вел к дряблому пузу, тряпкой нависавшим над костлявым, угловатым человеческим тазом. От него по земле волочился длинный костяной хвост, на самом кончике которого щелкал неполным набором зубов гуманоидный череп.
Ноги чудовища со звероподобным обратным изгибом и длинными обезьяньими пальцами, так же могли похвастаться украшениями в виде саблевидных когтей. Раза в два длиннее, чем те, что были у него на руках. Жутковатое создание. Не хотел бы я встретить такое не в роли «Воина Светлой Богини», а будучи Иваном Соколовым — обычным художником из Москвы.
«Горгус.
Присмотревшись, прочитал я название монстра, написанное на грязной дырявой именной ленте, отодранной видимо от какого-то савана. Нежить — несли судить по внешнему виду именной ленты.
А еще я как-то отстраненно подумал: «Значит, нежить в невидимости мое новое зрение засечь неспособно. Логично блин! Оно же тепловое».
Рядом с первым чудищем в таком же голубоватом облаке появилась еще одна тварь. Как и его собрат, он поводил когтистой лапой в пустоте, словно не веря, что я же давно свалил с этого места, а затем, задрав голову, издал протяжный козлиный крик из тех, что так напоминают человеческий. Первая нежить глухо фыркнула и задергала мордой вверх-вниз, как будто соглашаясь с чем-то, а затем принюхалась.
Медленно, стараясь ступать исключительно на твердую почву, я начал по широкой дуге уходить от монстров, потихоньку сокращая дистанцию между мной и деревом, на котором устроился Егрор. Он надо сказать тоже не сидел на месте. Зелье невидимости, которое как он подумал я выпил, работает тридцать секунд и только стелсеры после остановки его действия могут оставаться незримыми. Похоже, что мое столь долгое пребывание в этом состоянии, удивило предателя, и он решил проверить, куда это делся паладин одиннадцатого уровня — класс, по мнению непосвященной в существование эладисов общественности, не имеющий стелса и приведенный им в гости к таким очаровашкам.
Хотя возможно нетерпеливый ниндзя уже сто раз пожалел, что перемудрил с планом моей ликвидации и просто не вогнал мне нож в спину. Ведь вряд ли невозможность моего воскрешения относилась именно к убийству меня этими странными монстрами.
Одним элегантным прыжком он оказался на земле и заскользил, пригибаясь почти к самой поверхности как раз в мою сторону. Мы с ним разминулись буквально в десяти метрах. Я не спешил атаковать не подозревающего о моем присутствии непися, а тот, пристроившись на корточках за стволом поваленного дерева, достал что-то из-за отворота куртки и размахнувшись бросил в сторону ползающих по прогалине чудовищ.
С тихим, глухим хлопком и белесой вспышкой в воздух взметнулась желто-оранжевое облако. Монстры, привлеченные звуком, бросились к этому месту, затормозили и дружно заорав дурным голосом, начали наносить размашистые удары передними руками-лапами по земле. Затем замерли, принюхиваясь с видом обманутых злым хозяином щенков. Вот один из них дернул головой, отпрыгнул и затряс ею, как моющийся хомяк, а затем принялся тереть рыло о землю. Не знаю чем уж там пульнул в него ниндзя, но он засвистел и, развернувшись быстро-быстро, бочком словно горилла поскакал прочь.
Сородич, проводил его долгим взглядом конского и человеческого черепов одновременно и, опустив трепещущие ноздри к земле пару раз недовольно хрюкнул, вдыхая в себя мелкий сор, песчинки и камушки. Пропылесосив таким образом землю вплоть до того места где упало нечто брошенное ниндзя, он замер на долю секунды и бешено замотал головой из стороны в сторону. Побив по земле вторым черепом, издававшим во время этой процедуры, что-то вроде болезненных вскриков, он высоко подпрыгнул и так же боком ретировался вслед за первым уродцем.