Хроники Маджипура

Силверберг Роберт

Он принес в лагерь связку хвороста и принялся разводить костер. Вориакс вернулся следом. Он упорно молчал, и холодок отчуждения пробежал между братьями, к великому огорчению Валентина.

Он хотел бы извиниться, но это было невозможно: он никогда не просил прощения за содеянное у Вориакса, как и Вориакс у него. Конечно, он и сейчас мог заговорить с братом совершенно свободно, но… этот холодок было тяжело переносить, и если он не исчезнет, то отравит им весь отдых.

Валентин торопливо искал возможность восстановить прежние отношения и вскоре нашел – в детстве это срабатывало.

Он подошел к Вориаксу, который в угрюмом молчании нарезал мясо

на ужин, и предложил:

– Может, поборемся?

Вориакс вздрогнул.

– Что?

– Да вот, захотелось размяться.

– Ну, так заберись на дерево и попляши на ветвях.

– Всего пару схваток.

– Чушь!

– Почему? Или, если я тебя припечатаю, твое достоинство сильно оскорбится?

– Валентин!

– Ну, ладно, ладно, прости. – Валентин пригнулся, став в борцовскую позу, и вытянул руки. – Ну, пожалуйста, пару схваток, разомнемся перед ужином!

– У тебя нога только-только срослась.

– Но ведь срослась. Можешь бороться в полную силу, не бойся.

– А если треснет кость, а от нас день пути до города с врачевателями?

– Давай, – нетерпеливо подстегнул Валентин. – Чего ты медлишь? Покажи лучше, на что ты способен! – Он пристегнулся, хлопнул в ладоши и сделал вид, будто собирается укусить Вориакса за нос. Тот не выдержал и, вскочив на ноги, бросился на Валентина.

Что-то было не так. Они боролись довольно часто с тех пор, как Валентин достаточно подрос, чтобы быть партнером Вориаксу, и он знал все уловки брата, все его хитрости. Но сейчас он боролся, казалось, с совершенно незнакомым человеком. Словно какой-то метаморф схватился с ним в облике Вориакса. Да нет, виновата нога, понял Валентин. Вориакс сдерживался, не выкладывался в полную силу, был заботлив и осторожен, он снова относился к нему снисходительно. С внезапно вспыхнувшей яростью Валентин сделал выпад, и, хотя в первые минуты этикет предписывал только проверять противника, ухватил Вориакса и перебросил через себя, заставив опуститься на колени.

Вориакс выглядел изумленным. Валентин, собравшись с силами, придавил плечом брата к земле. Вориакс подобрался и рванулся вверх, в первый раз использовав всю свою громадную силу. Правда, он чуть не лег на землю, но выскользнул из захвата Валентина, перекатился и вскочил на ноги.

Они осторожно принялись кружить вокруг друг друга.

– Вижу, я тебя недооценивал, – произнес Вориакс. – Твоя нога, должно быть, в полном порядке.

– Вот именно, я уже много раз тебе говорил. Я просто чуть прихрамываю, и только. Ну, давай еще раз!

Он снова пригнулся.

Они сцепились, плотно прижав друг друга, так что ни один не мог пошевелить руками, и стояли, как показалось Валентину, час или больше, хотя, наверное, пошло минуты две. Затем он отжал Вориакса назад на несколько дюймов, но тот поднатужился и проделал с Валентином то же самое.

Они пыхтели, тяжело дыша, и улыбались друг другу. Валентин только порадовался улыбке брата; она означала, что они снова друзья, что холодок между ними растаял, и Вориакс простил его. В этот миг он просто обнимал брата вместо того, чтобы бороться с ним, но стоило ему чуть расслабиться, Вориакс пригнулся, вырвался и швырнул его на землю, придавив коленом живот и навалившись руками на плечи. Валентин боролся изо всех сил, но долго продержаться в таком положении не мог. Вориакс неуклонно прижимал его плечи книзу, и в конце концов, припечатал к прохладной сырой земле.

– Твоя взяла, – пробормотал Валентин, задыхаясь. Вориакс убрал колено и растянулся рядом. Оба расхохотались. –

Но в следующий раз я тебе не сдамся.

Внезапно Валентин услышал аплодисменты, доносившиеся издали.

Он сел, уставившись в сгущающиеся сумерки, и увидел стройную женскую фигуру с необычайно длинными и прямыми черными волосами, стоявшую на опушке леса. Глаза у нее были яркими и мерцающими, губы полными, а непривычного покроя одежду составляли только сшитые между собой лоскуты из выдубленной кожи. Валентину она показалась довольно старой – лет под тридцать.

– Я наблюдала за вами. – Она приблизилась к ним без каких-либо опасений. – Сначала думала, что вы деретесь по-настоящему, но потом поняла, что вы просто дурачитесь.

– Боролись мы по-настоящему, – буркнул Вориакс, – но и дурачились тоже.

Я Вориакс из Галанкса, а это мой брат Валентин.

Она взглянула сначала на одного, потом на другого.

– Да, конечно, братья. А я Тэнанда из Чиселдорна. Могу предсказать ваши судьбы.

– Значит, ты ведьма? – осведомился Валентин.

В глазах ее вспыхнули веселые огоньки.

– Пожалуй, ведьма. Что еще?

– Тогда предскажи нам судьбу, – согласился Валентин.

– Подожди, – остановил его Вориакс, – лично мне колдовство не по душе.

– Просто ты слишком здравомыслящий, – заметил Валентин. – Ну что тут плохого? Побывать в Чиселдорне, городе колдунов, и не знать свою судьбу!

Чего ты боишься? Это же игра, Вориакс, просто игра! – Он шагнул к ведьме.

– Поужинай с нами.

– Валентин…

Валентин дерзко взглянул на брата и засмеялся.

– Я защищу тебя от зла, не бойся! – И тоном ниже добавил: – Мы так долго путешествовали одни, брат. Я просто изголодался по компании.

– Я вижу, – проворчал Вориакс.

Но ведьма была привлекательной, Валентин настойчив, и в конце концов Вориакс не стал возражать против ее присутствия. Он приготовил третью порцию мяса для гостьи, а та на минуту исчезла в лесу, вернулась с фруктами пинглы и показала, как их жарить, чтобы темный сок пропитал нежное мясо. Вскоре после ужина Валентин почувствовал, что голова у него кружится, но усомнился, чтобы это произошло от двух глотков вина. Скорее всего, виноват был сок пинглы. В голове мелькнула мысль о вероломстве, но он сразу отбросил ее – охватившее его головокружение было приятным и даже возбуждающим, и он нашел в нем ничего дурного. Он взглянул на Вориакса, ожидая, что брат, по природе более подозрительный, уже охвачен смутным страхом, но тот оставался спокойным и веселым – он громко смеялся, потом наклонился к ведьме и что-то сказал. Подумав Валентин положил себе еще мяса. Ночь опустилась на лес, окутав все вокруг костра темнотой, звезды ярко пылали в небе, освещая его вместе с тоненькой лучиной луны. Валентину почудилось, будто он слышит отдаленный звон и нестройное пение, хотя прежде ему казалось, что до Чиселдорна слишком далеко, чтобы звуки могли пробиться через густой лес.

Он решил, что это воображение, взбудораженный соком фруктов.

Пылал костер. Стало прохладнее, и они сбились в кучку, тесно прижавшись друг к другу все трое, и что сначала было вполне невинным, перестало быть таким. Пока они сидели так, Валентин обратил внимание на глаза брата – тот ему подмигнул, как бы говоря: «Мы мужчины, брат, и нынче ночью получим удовольствие».

Валентину приходилось делить женщин с Элидатом или Стасилейном во время веселого кувыркания втроем в постели для двоих, но никогда – с Вориаксом, таким сознательным, таким благородным, что всегда восхищало Валентина.