Хроники Маголта. Приключения молодого короля
Шрифт:
– Шэба, а теперь передай ребенка своему повелителю.
Не отдавая отчет своим действиям, Шэба послушно подошла к Вальдемару и аккуратно вложила младенца в его кровожадные руки.
Губы Вальдемара растянулись в довольной ухмылке, не предвещающей ничего доброго. Ребенок беспомощным свертком лежал на его огромных ладонях, но смело глядел на нарушителя своего покоя. Он не плакал и не ерзал, просто смотрел на него немигающим взглядом, словно бросая ему вызов.
Наконец, Вальдемару надоело играть в гляделки, и он перевел свой колючий взгляд на Шэбу. Женщина застыла на одном месте, подобно каменному
Схватив ребенка одной рукой, он повернулся к женщине и глаза его, полные лютой ненависти, впились в ее испуганное лицо. В следующую секунду орк грубо схватил леди Кантемиру за плечи. Она почувствовала, как здоровенные ручищи смыкаются на ее запястьях, как падает кинжал, как неистово и гулко бьется ее сердце. Сердце, которое надеется и верит, что все еще может обойтись, что скоро этот кошмар закончится. Она еще не знала, что ее муж погиб от руки Вальдемара. Поэтому она закричала, закричала изо всех сил, призывая его на помощь:
– Лемуандр! Спаси нас!!! Помоги нам! Мы здесь, Лемуандр!!!
Тут каменные стены подвала оглушил жуткий смех, исходивший от Вальдемара.
– Какая жалость, – проговорил он с издевкой, поднимая кинжал с пола и рассматривая капли собственной крови, оставшиеся на его острие, – что твой славный муж не сможет тебя услышать! Теперь он не спасет тебя и твоего ублюдка-сына! Потому что он мертв! Слышишь, Кантемира? Я с ним покончил раз и навсегда! Его больше нет! Я оказался сильнее него! Теперь я буду купаться в волнах величия и славы, когда стану править Маголтом. А тебя я брошу в темницу, чтобы ты там сгнила!
– Нет! – неистово воскликнула она, не в силах поверить в его презренные слова. – Ты все лжешь! Лемуандр жив! Жив!!! Ты не мог одолеть его!
– Как подтвердилось, мог. Великий Лемуандр оказался не столь великим воином. Как бы это ни было прискорбно для тебя, моя дорогая Кантемира, но тебе ничего другого не остается, кроме того, чтобы поверить мне на слово.
Леди Кантемира ощутила, что силы покидают ее, уносят в черную бездонную пропасть, но в последний момент она отогнала от себя это наваждение и смогла вернуться в действительность. Справиться со слабостью ей помогли мысли о сыне. Сейчас для нее существовал только он – ее драгоценный мальчик.
– Смотри же, Кантемира, как погибает твой сын. Смотри внимательно. Я хочу, чтобы это видение преследовало тебя всю жизнь, – с этими словами Вальдемар крепко обхватил крошечное тельце и занес над ним беспощадный острый кинжал.
Не в силах смотреть на это, Кантемира закрыла глаза и задергалась в руках орка. Она чувствовала, как бурлит ее кровь в жилах от невероятной ярости, как клокочет все ее существо. Ей показалось, что в ней сидит лютый зверь, готовый вырваться наружу. Она не подозревала, что
Кинжал Вальдемара стремительно опустился вниз, к груди младенца, и уже достиг солнечного сплетения, как в следующий момент замер, лишь слегка распоров кожу на груди ребенка. Вальдемар почувствовал, как клинок начинает вибрировать, все быстрее и быстрее. Жуткая вибрация перешла и к руке, сжимавшей рукоять оружия. Затем он ощутил, как острая пульсирующая боль охватила его руку до самого плеча. Через несколько секунд эта боль сменилась невыносимой агонией. Продолжая другой рукой прижимать к себе ребенка, Вальдемар рухнул на колени, дико завопил, пытаясь оторвать руку от кинжала, но пальцы будто приклеились к рукояти, а точнее, будто сплавились с металлом – руку жгло адским пламенем.
Орки наблюдали за всем происходящим с искренним недоумением. Пораженные увиденным зрелищем, они даже не услышали многочисленные торопливые шаги по каменным плитам пола. В следующее мгновение отряд воинов во главе с советником Витольдом ворвался в комнату. Воины схватили и обезоружили орков, а затем ошеломленно уставились на противостояние младенца и его врага. Это было невероятная картина: из раны на груди ребенка не выступила кровь, как этого следовало ожидать. Рана эта светилась яркими, священными лучами.
Витольд потерял дар речи, он не мог поверить собственным глазам: Вальдемар – могущественный черный маг – стоял на коленях, согнувшись над ребенком, и казался сейчас совершенно бессильным. Младенец словно высасывал из него жизненную энергию. Наконец, кинжал со звонким скрежетом упал на каменный пол, потому что у его владельца не осталось возможности удержать оружие. Вслед за кинжалом на пол осыпалась горстка праха – рука злодея, пытавшаяся свершить убийство ни в чем не повинного ребенка, отсохла в одно мгновение. А сам он, выпустив ребенка из рук, из последних сил успел прошептать заклинание и с громким хлопком раствориться в воздухе, прежде чем к нему подбежали воины в попытке схватить его. Но они поймали лишь Ожерелье Магической Благодати.
– Как мы могли упустить его! – в негодовании воскликнул капитан отряда.
Витольд присел перед младенцем и осторожно дотронулся пальцами до его лица. Ребенок весело заулыбался старику. Маг внимательно присмотрелся к небольшой ране, которая уже начала затягиваться, и заметил несколько капель крови. Он и не догадывался, что кровь эта принадлежит Вальдемару. Алые капли остались на острие клинка после попытки леди Кантемиры ранить его.
Советник короля осторожно поднял ребенка на руки и повернулся к воинам.
– Капитан, – обратился он к старшему по званию, – пусть ваши люди доставят леди Кантемиру и няню в лазарет.
– Будет исполнено, господин мой, – с готовностью ответил он.
Витольд вышел из комнаты и двинулся по коридору. Он направлялся на Совет Мудрейших, чтобы высказать мысль о небывалом чуде. Взглянув на рану младенца, маг обнаружил на коже лишь незначительный шрам. Это навеки останется будущему королю напоминанием об этой страшной ночи – ночи великого младенца.