Хроники Навь-Города
Шрифт:
— Это был Феникс? — спросил степняк.
— Да, — ответил Бец-Ал-Ел. — Феникс возродился.
— Я, признаюсь, первый раз вижу подобное. Надеюсь, что и последний.
— Я тоже надеюсь.
Фомин поднялся на ноги, отряхнул налипшую стлань.
Нужно ещё подумать. Теперь-то, после драки, это проще простого. Как на ладони. Принцесса погибла в запертой комнате. Никто не мог войти в неё, миновав стражу. Следовательно… Следовательно, никто и не входил. Причиной смерти и была сама комната. Замок. Каменный вампир. Надо
— Победитель вампира, Ла-Ди-Гер, первый барон Т'Вер, не уничтожил вампира.
— Он его даже не победил, — согласился Бец-Ал-Ел. — Не победил, а заключил договор. Он отдал вампиру свой народ — и получил защиту и покровительство.
— И вы об этом знали?
— Много поколений выросло под сенью Замка — в относительном достатке, в безопасности. Замок был для них — для нас! — строгим, но справедливым защитником. Никто не видел вампира — все видели Замок, беспощадный к врагам.
Со временем все упоминания о вампире выветрились даже у баронов Т'Вер. Они просто не позволяли себе думать о Замке как о вампире.
— Но Замок рос, и ему стало не хватать добровольной дани… — продолжил Фомин.
— Да. Рано или поздно это должно было случиться. Но думали — пусть поздно. Потом. Не при нашей жизни. А оно получилось — сейчас.
— И у вас случайно под рукой оказалась маленькая водородная бомба.
— Водородная бомба? Ах да, в двадцать первом веке были такие механические штучки. Нет, это не бомба. Это Феникс. Редкий, очень редкий гость на нашей земле. Ему здесь холодно. Но Замок в эту ночь готовился к превращению и просто захлёбывался энергией. Кровь — горячий источник. Вот Феникс и проклюнулся.
— И нам очень повезло, что удалось донести яйцо Феникса до сердца вампира, верно?
— Что есть везение? Накануне, готовясь к превращению, вампир выпил кровь четырёх человек, включая принцессу Ки-Еву. Позвольте спросить, сэр Дии-Ол, она ведь болела, принцесса?
— Да, — нехотя ответил степняк.
— Лихорадкой? Трёхдневной лихорадкой?
— Да, — ещё неохотнее проговорил сэр Дии-Ол.
— В двадцать первом веке её называли малярией. Кровь принцессы заразила вампира. Конечно, он бы справился с заразой, но на это требовалось время.
— Не было бы счастья, да несчастье помогло, так? Но ведь это случайность, поразительное совпадение.
— Поразительное, — согласился степняк. — Мы кумыс не лаптем пьём.
— Вы хотите сказать, что…
— Ничего я не хочу сказать. Да и какое это имеет значение?
— Действительно, — согласился Фомин. — Замок уничтожен, а с ним и вампир. Мы победили.
— Победили? Нет. Скорее получили передышку. Вампир — это побег из другого мира. Мира мёртвых. Мы отрубили корешок, побег, но будут новые.
— Но это будет потом, — сказал степняк.
— Потом, — согласился Бец-Ал-Ел. — Завтра.
— Вообще-то завтра уже наступило. — Фомин потрепал Бышку по холке. Тот фыркнул
Часть вторая. БИТВА ОДИНОКИХ
Пролог
Панцирь, ещё весною просторный до гулкости, сейчас был только-только впору. Скоро Малышу отойдёт.
Малыш сокрушённо смотрел на целое перо браухля.
— Не получается. Меч, наверное, притупился.
— Меч хорош, просто нет у тебя резкости в руке. Смотри. — Ван-Ай подкинул перо и, пока оно падало, раскрошил его в снег. — Подрастёшь, научишься.
— Подрастёшь… Дедушка в тринадцать лет этим мечом зарубил вурдалака. Ты сам рассказывал: дедушка вместе с сестрёнкой гуляли в роще, и на них напал вурдалак. Был бы он с деревянной саблей, что тогда?
— Вот стукнет тринадцать, окрепнет рука, тогда и за меч берись. А пока терпи.
— Я терплю, — вздохнул Малыш. — Только поскорее бы. Каждый воин на счету.
— Боишься не успеть?
— Боюсь, — честно ответил Малыш. — Вдруг моего меча и не хватит.
— Тут не меч главное.
— Всё равно. За стенами не отсидеться. Что-то нехорошее рядом.
— Мы уж постараемся продержаться. А ты быстрее расти.
— Я расту, только…
За окном сыграли вечернюю зарю.
— Завтра поговорим. Я тебе приём покажу, наш, фамильный. И деревянная сабля в умелой руке дорогого стоит.
— «Удар сапсана», да? Научи! А то я пробовал, пробовал…
— Научу. Но сейчас мне пора, опоздаю.
Ван-Ай поспешил на малый плац. А Малыш с пониманием, даром что пузырь. Чутьё есть. Вдруг и прозреет?
Рыцарь-послушник неодобрительно покачал головой — Ван-Ай пришёл последним.
Из шести кадетов зрячими были двое — он и Дор-Си. Хорошо. Хуже, что их поставили в одну тройку. Вторая оставалась слепой. Конечно, глазами они увидят всё — и конного, и пешего, и пластуна, но вот Тень… Тень видят только зрячие.
Сегодня ему выпало стоять на Полуденной Глаз-башне. Сектор обзора — Белые Скалы, край Тёмного леса, Каменная степь и излучина Шаршка. Самый трудный участок, и самый интересный.
Сумерки пали быстро, и Россыпь Углей медленно закружила над чёрною землёй.
Ван-Ай тщательно устроился в вертящемся кресле: до часа Ведьмы далеко, он должен сохранить бодрость и внимание. Не один воин пропал из-за одеревеневшей шеи, затёкшей ноги или натёртого глаза. Удобство — тоже оружие.
Он внимательно, неспешно просматривал свой сектор, не загорится ли где сигнальный огонь, но мирно было вокруг. Силу Дома Кор признавали даже лесовики — умом ли, чутьём, а крепость обходили. Но может найтись безумец, сколотить банду таких же безумцев и попытаться напасть на Крепость в надежде разбогатеть раз и навсегда.