Хроники Первого Хранителя
Шрифт:
Дождавшись, пока тварь залезет на большую высоту, Клык выбежал из укрытия и, добежав до башни, скрылся за одним из ее углов. Обойдя строение с двух сторон, он убедился в предположениях. Окно не было вообще. Он оглянулся и увидел каменную дорожку, ведущую к обрыву. Монстр не мог его видеть, и он без опаски двинулся по дорожке.
Дойдя до ограждения, препятствующего падению в пучину водопада, он осмотрелся. Не было никаких признаков прохода или чего-то подобного. Задумавшись, он сложил руки на ограждении, опуская взгляд. И случайно заметил, край выступа под обрывом. Перегнувшись через перила,
Глава 42
Поднявшись по лестнице, они оказались в большом треугольном зале. Он был пуст.
– Ничего не понимаю Кайман, – удивленно произнес хакер. – Зачем строить башню, да еще с проходом, который надо искать, но ничего в ней не хранить?! Просто так, ради шутки?
– Все не так просто, как ты думаешь, друг мой, – задумчиво отвечал сталкер, ощупывая руками стену. – Никогда ничего не бывает просто так.
Он прошелся по залу, тщательно и очень внимательно изучая его. Как и на лестнице, здесь не было светильников, но можно было отчетливо увидеть ногти на руках. Этот феномен не переставал удивлять Каймана. Он медленно шел вдоль стен, снизу вверх, и сверху вниз осматривая их. Хамель молча наблюдал за ним. В середине второй стены, сталкер остановился. Стерев с каменного блока пыль, он приблизился к нему и позвал Хамеля.
– Ты видишь это? – спросил Кайман, указывая на стену.
– Что? – Хамель вперил свой взгляд в стену. – Что я должен увидеть?
– Ничего! – серьезно ответил сталкер. – Иди к лестнице и охраняй вход. Если ты заметишь что, сразу зови.
Хамель послушался и пошел к лестнице. Кайман стер пыль со следующего блока. Потом еще с одного. И еще. Он отошел немного от стены, и охватил взглядом то, что ему открылось. На стене, треугольником были исписаны каменные блоки. Каждый знак отчетливо выделялся алым свечением. Кайман понял, что хакер просто не смог их увидеть.
Мягкое свечение древних знаков гипнотизировало. Они начали двигаться в хаотичном порядке, переплетаясь между собой, и Кайман не мог отвести от этого зрелища взгляд. Линии непонятных знаков переплетались между собой, и уже в следующее мгновение, острая как бритва мысль пронзила разум.
Послание, которое начертано на стене, помогает ему понять его. Линии изгибались и двигались в загадочном ритме то, сливаясь воедино, то снова рассыпаясь на множество отрезков. Таинственный танец ускорился, и на стене, все в той же треугольной границе начали проявляться понятные ему буквы. Он почувствовал, что состояние транса уже ослабло, и метаморфоза знаков прекратилась. Яркая вспышка полоснула по глазам, и надпись замерла. Отойдя в центр зала, Кайман громко произнес прочитанное:
'Хранитель тайны стать достоин,
Лишь тот, кто кровью чист, и длань,
Того, что семь ключей имеет, укажет путь.
Пройдя тяжелый путь, тернистый,
Хранитель должен обрести,
Свет палантира душу, чистым,
Откроет светом изнутри.
Наполнит разум мысли сила,
Хранитель правду обретет, рука,
Реальность поменяет, и свет
На старый мир падет.
Лишь для того чтоб свет проснулся,
Хранитель тайны должен быть,
Печатью зла закрыты узы
Их должен сильный разрубить.
Чтобы
Откроет путь в тот храм,
И разбудивший сон древнейший,
Откроет силу жизни там.'
– Что ты мелешь? – с опаской воскликнул Хамель. – Какая сила? Что еще за хранитель?
Ты это все придумал что ли? А, Кайман?
– Я сам ничего не понимаю, – ответил сталкер, – Но эта надпись на стене…
– Ты точно чокнулся охотник за выдумками! Нет там никакой надписи.
Но Кайман не обращал внимания на его болтовню. Он снова и снова повторял строки из увиденного послания.
– Того, кто семь ключей имеет. Хранитель тайны должен жить. Огонь откроет путь в тот храм, – он несколько раз повторил последнюю строку. – Огонь? Точно! Огонь!
Он быстро снял со спины рюкзак, и достал из него осветительный заряд. Сорвав пломбу, он с силой ударил основанием заряда об пол. Тот вспыхнул, освещая ярким желтым светом весь зал. Кайман дождался, пока он погаснет, и зажег еще один. Он прошелся с ним, вдоль стены с надписями. Но ничего не происходило. Сначала!
Первую искру на стене заметил Хамель.
– Что это Кайман?
– Огонь откроет путь в тот храм! – отрешенно ответил тот.
За первой искрой последовала другая. Затем буква за буквой начали проступать слова. И Хамель увидел, то о чем говорил сталкер. На стене, в границах треугольника появилась надпись. Она уже пылала ярким оранжевым огнем. Слова начали отделяться от стены, перемещаясь в центр зала.
Достигнув определенной точки, треугольник перевернулся, ложась на плоскость, и начал медленно раскручиваться, постепенно расширяясь. Достигнув размера в треть зала, он завертелся с такой скоростью, что было видно только огненный круг, с треугольными осями внутри. Затем фигура мгновенно остановилась, вспыхнула, и тонкие оранжевые лучи пронзили все помещение. Отражаясь от стен, лучи ударились в углы зала, потом срикошетили в центр потолка, и от него в пол. Лучи утонувшие в полу, начали хаотичное движение, которое превратилось в огненный знак.
– Инфинити! – открыв рот, произнес Хамель.
Тем временем, знак разделился на два маленьких круга, они закружились в диаметре окружности, снова превращаясь в треугольники. Каждый из них поделился надвое, и они продолжили кружиться. Затем каждый из треугольников замер основанием, к основанию окружности, в строго определенном порядке. Огненная линия определила размеры окружности. Из острых концов треугольников, в центр окружности потекли линии. Соединившись, они погасли. Несколько минут ничего не происходило. Затем Кайман почувствовал нарастающую вибрацию, а спустя мгновение и Хамель тоже.
Они отошли подальше от центра зала, и увидели, как пол в окружности начал делиться на сегменты, раскрываясь. Части ходили вверх и вниз, вправо и влево, что-то сдвигалось, перемещалось, внутри древнего механизма. И все это действо происходило под скрежет каменных частей. Затем сегменты замерли, совершив последнее движение, и людям открылся очередной проход. Они, не задумываясь, начали спускаться по винтовой лестнице. То, что спустившись, они увидели, заставило обоих замереть. На широком каменном ложе сидел, скрестив ноги человек.