Хроники Постмодернтокинга

Тилль Зосима

– Ой, страшно-страшно-страшно… Помню, как в детском саду к нам в гости принесли ёжика, и я от страха обкакался.

– Ты закрыл входную дверь?

– А ты в следующий раз не могла бы надушиться чем-нибудь другим – у меня аллергия на запах сырости.

– Извини, я тебе не говорила, но моя тетя умерла именно на этой кровати.

– Значит, это не сыр был такой интересный. Это я кроссовки после спортзала не поменял.

– Слушай, давай просто полежим, поговорим…

– Кстати, у тебя замечательный носик. Совсем как у Орбакайте.

– Может, просто покурим?

– Ислам – это вовсе не так трагично для женщины. Тебе бы, к примеру, пошла паранджа.

– Надеюсь,

он у тебя хотя бы работает? Насос прилагается? Может, хоть кофе поставишь?

– Кстати, кофе есть у меня дома!

Съехались. На мою территорию. Но эта её тяга к оригинальности! Обязательно чтобы не так, как у всех.

– Извини, а что ты делаешь? Это у тебя в первый раз, правда? Ты что, замерз? Знаешь, он у тебя такой… непользованный…

– Полежи так пару минут, я включу камеру.

– Ты знаешь, твой потолок нужно побелить… Давай-ка лучше я сверху… Можешь передать мне пульт от телевизора?

– Отодвинься от экрана, загораживаешь! А твои родители вообще о чем думали, когда тебя так называли?

– Ой, какой миленький! Никогда раньше такого не видела! Теперь понятно, почему у тебя такая машина… Интересно, а если его полить, он вырастет? А если я его сожму, он пискнет? Может, на свету он лучше выглядит? А пусть он попляшет! А можно я на нем рожицу нарисую?

– Кстати, исследованиями доказано, что зевают ещё и от недостатка кислорода. Как-то здесь душно… Но ты продолжай, продолжай. Что там случилось с этой Мариной?

– О! Что это? Какой тампон! Да я косяки толще забиваю! Зато на его фоне ноги у тебя такие большие…

– Однажды мой питбуль отгрыз соседу целых два пальца, представляешь? Хорошо ещё, что не подавился… И тогда я открыл для себя всю кровавую поэзию боли и вступил в клуб садо-мазо…

– Ты чувствуешь, что-то горит?

– Это на плите. Неплохое у тебя выходит харчо, но моя мамочка варит лучше… А ты, кстати, умеешь готовить? Меня в тюрьме и то лучше кормили!

И мы пошли в обратном направлении. Разделили имущество, причём моё, решили расстаться, долго выясняли отношения, прожили какое-то время в сумасшедшем ритме, решили съехаться, назначили первую встречу.

– Ты заказала бутылку этого вина? Я тебе кто, Роман Абрамович?! Пивная банка по последнему курсу стоит… сейчас подсчитаю… сорок копеек. Достаточно собрать четыре десятка и… И к чему тебе этот десерт? На твоем месте я бы не стал есть столько сладкого, если ты понимаешь, о чем я…

– Ты мне дашь хотя бы полсотни на парикмахерскую?

– Господи, да что тут у тебя на голове стричь-то за пятьдесят долларов?

– Извини, мне нужно отойти на пару минут, носик попудрить…

…

– Тебя долго не было. Расстройство желудка? Знакомые проблемы. Ну ты звони, если что…

Но она не позвонила. Теперь сижу в практически пустой квартире и думаю: «Чота я совсем запутался…»

Что наша жизнь? Борьба! И она начинается с того момента, когда вот-вот встретятся две гаметы и мы станем зиготой. Почему именно эти две конкретные? Наверное, потому что у Вселенной появился какой-то план относительно нас. Какой? Да особый. Ибо мы все особенные и появляемся лишь однажды. Первый вздох, первый крик, первый зуб, первый шаг, первая дистанция, первая песочница, первые друзья, первые ссадины на коленках, первый класс, первая пропись, первая дискотека, первая любовь, первый выпускной, первое поступление, первая семья, первая работа, первый ребёнок… Всё когда-то случается впервые.

Первые победы и разочарования… Победа в школьной олимпиаде, в спорте, в конкурсе на новую должность… Конкуренция это здорово! Она стимулирует, не даёт быть слабым, жалеть себя. Она подталкивает к осмыслению своей роли в этом огромном и удивительном мире. Она начинается ещё тогда, когда именно конкретная гамета сможет достичь своей цели. Это наша первая победа. Мы состоялись. Нам даровали возможности.

Побеждать – сложное и многогранное понятие. Кому-то эгоцентричному нужны целые государства, для кого-то важен кубок чемпиона из простых материалов, кто-то вытравил из жизни «обломовщину» и горд собою, кто-то очень сильный сказал страшному недугу «Прощай!», кто-то кропотливо работал, и появилась такая необходимая вакцина, чьи-то труды и терпение вознаграждаются достижениями детей… Но есть особая форма победы – это победа над собой, своими страхами, внутренними демонами, неуверенностью, ленью, нежеланием что-то изменить в своей жизни, депрессией, вредными привычками… Пожалуй, нужно сделать полезной привычкой работу над собой и радоваться своим личным маленьким победам.

Кирёмаке

В среде тяжелоатлетов есть такое понятие – «подход к снаряду». А раз есть мифологема, то закономерно и связанные с ней мифы имеют место быть. К примеру, никогда не следует переступать и тем более наступать на штангу. И божеупаси вас сфотографироваться, поставив ногу ей на гриф. Штанга – она же живая!

Параллельно приметам у каждого из соревнующихся есть и свои «секретные» ритуалы. Кто-то перед подходом крестится, кто-то расчёсывается, кто-то слушает музыку, а кто-то берет на соревнования любимую вещь. Плюшевого мишку или любимый кастет дедушки-энкавэдэшника – не суть. Ритуал есть даже у тех, кто об этом и вовсе не догадывается. И не стоит пренебрегать этими суевериями, так как спортсмен, лишённый инициации, закономерно теряет и настрой, необходимый для поднятия сверхвесов. Каков бог, таков и порог.

Примеряя на себя роль начинающего тяжеловеса, я долго размышлял, как мне лучше начать эту историю. И так «подходил к снаряду», и сяк, и даже наперекосяк да с исподвывертом. Но, как говорится, похмелье временно, истории с пьянок – вечны. В конце концов, я не нашел ничего более удобоваримого, чем начать её простой и тривиальной фразой: «За окном стоял масковый май две тысячи двадцатого…»

Итак, за окном стоял масковый май две тысячи двадцатого, время логических оксюморонов и принудительной самоизоляции. Все разумные люди, кто давно хотел чем-то заняться и им просто не хватало времени, успели благостно понять – дело вовсе не во времени. Я как представитель творческой профессии отбывал свой срок в четырёх стенах удалённого доступа. Супруга, являясь частью стратегически значимого государева ресурса, ежедневно совершала партизанские вылазки в стан идеального врага, коим, несомненно, являлась та зараза, с которой мы пытались бороться, подобно монахам прячась по своим кельям.

В первые дни нового мирового порядка я порывался было бунтовать против аскезы карантина, периодически разгуливая по прихожей с транспарантом: «Дайте мне кусок иммунитета – я на улицу хочу!» – и тем самым уговаривая свою благоверную взять меня с собой на свободу. Ровно до тех пор, пока… Одним прекрасным вечером нас на асфальтированной тропинке к магазину не остановил наряд.

– Ваши документы! Почему на улице? – сталь в голосе патрульного сверкнула в сумерках, и вечер сразу перестал быть томным.