Хроники Рассвета. Игра началась
Шрифт:
– Верно, – подхватил Окит. – Верно, Бавлер! Отличный план!
– Но… ладно, – сдался его отец. – Ладно. Вижу, как горят твои глаза, а тушить в них огонь – выше моих сил. Но обещай мне, что если тебе будет грозить опасность, ты вернешься и забудешь про инструмент!
– Да, отец, – покорно склонил голову Окит.
Даже я видел, что он лгал.
Глава 37. Дальняя дорога
Поляны, как мне пояснило семейство плотников, располагались всего лишь в полутора днях пути отсюда. Причем дорога ближе к деревне должна быть
К слову, тропа – вернее, широкая тропа или относительно узкая дорога была вытоптана таким образом, что две телеги могли с трудом разъехаться, не задевая колесами траву на обочине.
Ближе к Полянам дороги были шире и лучше утрамбованы, пояснил Крол. Но до самой деревни добираться необязательно.
Потому что между Бережком и Полянами есть несколько заброшенных строений. Старая лесопилка. Рухнувшая мельница. Обвалившаяся башня. А где-то рядом с дорогой, если никто не утащил, могут лежать сумки с одной из лошадей.
Крол так живописно все рассказывал, что мне уже мерещились эти руины буквально за поворотом дороги. Но, к счастью для нас, это все находилось гораздо дальше.
Пока мы собирали телегу, складывали припасы, запрягали лошадь – оказалось, что Окит и Крол сами прибыли на лошадях. И те мирно подъедали траву, одновременно внушая надежду на очередной шанс того самого «толчка».
Мы получили, причем весьма внезапно, еще две пары рук и целых две лошади. Но долго в мечтах мне витать не пришлось. У Окита я попытался выведать новости из Полян. Все же это еще одна деревня, которая находилась пока что вне моего поля зрения. И в ближайшее время я туда все равно не смог бы попасть.
– Поляны? – опять презрительно сморщился Окит, сидя со мной в передней части телеги. Он же и управлял лошадью, пока я смотрел по сторонам. – Мерзкое место. Ничего хорошего там нет. Хотя нет. Есть. Кузнец. Вот он – настоящий мастер своего дела.
– Он и сделал те инструменты? – я попытался поддержать беседу и мне это удалось. По крайней мере, мне не придется горевать из-за недостатка общения в пути.
– Угу, – кивнул Окит. – Как и часть ваших, да?
– Да, – подтвердил я. – Ижерон привез их. И кузнеца было бы тоже неплохо нам привезти.
– Сам придет, когда поймет то же, что и мы.
– И что же вы поняли? – поинтересовался я, так как Окит увлекся управлением лошадью и на некоторое время разговор прервался.
– Поляны это… трясина. Болото. Понимаешь?
– Не очень.
– Туда затягивает людей. Вот есть много деревень в округе. Люди расселяются после очередной войны, чтобы сбежать, чтобы получить шанс выжить. Чтобы не попасть в ряды смертников… Потому что в последнюю войну в Поляны не вернулся никто. Всех, кого забрали, убили.
– И потому вы сбегаете.
– Да. Люди говорят о новой войне. Что скоро опять города пойдут друг на друга. Создаются союзы. Призывают людей. Укомплектовывают полки. Тех, кто не явился, ищут. В городах и крупных деревнях ходят патрули, сыски.
Я слушал и не мог представить себе, что такое происходит на самом деле.
– А из-за чего опять хотят воевать?
– Снова не могут поделить землю.
– Она слишком ценная? Ее мало? Я слышал, что на западе ничего нет…
–
– Но при этом никто не может победить?
– Как только один начинает проигрывать, он бежит с дарами к соседу. Тот подключается, у противника отбивают деревни, все делят между собой победители. Потом ситуация повторяется, но в главных ролях другие города. И так многие пограничные земли ходят по кругу.
– Но почему нет такого… – я попытался объясниться максимально корректно, – почему все города не могут избрать один другой жертвой и победить его. Потом дальше и дальше…
– Так тоже делали. Потом ставили управлять кого-то из своих. И разгоралась новая война, потому что не могли поделить, кто должен управлять новыми землями. Покоренные выходили из-под контроля. А однажды был такой момент, что поделились поровну.
– Это как так? – удивился я.
– Если я помню верно, три города решили захватить себе земли четвертого. А чтобы никто не мешался, попытались подкупить еще пару городов. Вроде бы и не в союз, чтобы не делиться, но и так, чтобы они не мешались, – рассказывал Окит. – Те посмотрели на происходящее, решили, что потом разобьют и их, и тут же предложили союз тому, четвертому городу. Получились равные силы.
– Что же получилось в итоге?
– На какой-то речушке войска постояли три дня и разошлись. Потом вроде как два года войн не было.
– Всего-то…
– Ну, и потом была самая кровопролитная бойня. Хорошо, что это случилось лет двадцать тому назад.
– Ты так хорошо знаешь историю? – спросил я.
– Я много чего знаю. Учился хорошо, – хмыкнул Окит.
Мы миновали Бережок, оставив его в стороне. И двинулись дальше, к северу. По словам Крола, до разрушенных строений оставалось несколько часов пути. Я планировал, что мы доберемся туда к вечеру.
Ночевать в Бережке мы не остались, потому что единственным ночлегом была изба Конральда, но оставаться у него на дворе я не горел желанием. Поэтому мы решили, что сперва доберемся до места, посмотрим, что можно найти, а ночлег станем искать, если только станет совсем уж невмоготу.
Разговоры с Окитом, должен признаться, меня повергли в ужас. Города действительно постоянно воевали друг с другом. Люди гибли, прогресс стоял на месте. Деревни вымирали.
– Так а почему Поляны – болото? – спросил я, не до конца поняв мысль Окита.
– Туда тянутся люди. Я видел, что осталось от Бережка. Три года назад там было двадцать жителей. Сейчас и половины нет. Часть ушла в Поляны. Там якобы мирно и тихо. Хорошие улицы, много высоких домов – для деревни, разумеется, но нет того смрада города, – он опять некрасиво скривил лицо. – Даже цветы у многих растут. Все это мирно, тихо, аккуратно. И люди вроде бы другие. Есть школа, – продолжал перечислять Окит. – Но именно оттуда больше всего людей забирают воевать. Никто не думает, что за ним придут. Никто не бежит и не помышляет о бегстве. Но потом, в один прекрасный момент все и происходит.