Хроники раздора

Смольский Вадим

— Разве мы с тобой не в расчёте? — замирая и вслушиваясь, спросила Фиона, не столько надеясь дипломатически разрешить конфликт, сколько затянуть время.

— Не-е-ет, с крысами никаких расчётов быть не может. Вы заслуживаете только одного…

Из леса вылетел, пролетев от щеки жрицы в считанных миллиметрах, тонкий, короткий кинжал.

— Тем не менее, в этот раз ты решила со мной поговорить, — заметила Фиона, тщетно пытаясь понять, откуда последует нападение.

Это было очень важно. Если жрица надеялась спастись, необходимо понять, куда и откуда

следовало бежать. Никаких шансов в открытом бою не было и близко. Она не Фалайз, чтобы надеяться на случайное заклинание, которое вдруг её спасёт. Но зато Фионе было точно известно, что она может без необходимости полагаться на случай. Осталось лишь понять намерение Калиты.

— Издёвки над всякими убожествами — это то, что заставляет моё мёртвое сердце хоть немножечко трепыхаться, — с невероятным пафосом ответила вампирша.

Шелест вдруг замедлился, а затем остановился. Фиона, так и не сумевшая определить, откуда последует нападение, догадалась, что пора действовать — больше времени ждать не было. Использовав «Тень», жрица развернулась на месте и со всех ног, не оглядываясь назад, понеслась обратно к монастырю. Что там происходило с её фантомом она так и не узнала, но судя по полному злости крику Калиты, судьба его оказалась незавидной.

То, что вампирша окажется быстрее, хотя часть её способностей оставалась за бортом из-за солнечного света, Фиона понимала очень даже хорошо. Поэтому сразу, прямо на ходу, потеряв бесполезную против существа, у которого наверняка имелся в арсенале способ ориентироваться на сердцебиение, невидимость, перешла в форму тени. Было у жрицы в арсенале одно заклинание средней полезности, называлось оно «Воодушевление» и восстанавливало не здоровье, а выносливость. Альтернативная версия — «Разочарование», вопреки ожиданиям, не просто делало прямо обратное, но ещё замедляло, пускай и не сильно.

Именно им Фиона и принялась швыряться себе за спину, надеясь взять не меткостью, а количеством. Судя по злобному шипению сзади, ей несколько раз повезло. Однако выиграть эту гонку жрице не было суждено. Слишком велика оказалась разница в скорости, даже несмотря на замедление.

Калита, чья рука уже трансформировалась в лезвие, выпрыгнув откуда-то сбоку, преградила жрице путь, недобро ухмыляясь.

— А сейчас… — начала вампирша, но в ответ получила по лицу веслом.

— Меньше слов, больше дела! — продолжая забег до монастыря, до которого оставалась всего пара десятков метров, крикнула Фиона.

К её совету Калита прислушалась и больше до банальных фразочек не опускалась. В спину жрице полетело заклинание паралича и пара кинжалов за компанию. От заклинания спастись не удалось, а вот от кинжалов упавшая плашмя Фиона увернулась, хоть и не специально.

Впрочем, сама жрица этого не заметила. Всё её внимание в те секунды было сосредоточено на воротах монастыря, которые как раз приоткрылись, чтобы выпустить парочку жрецов.

Калита же, сосредоточившись на месте, их не заметила вообще, вместо этого нависнув над беззащитной Фионой и явно намереваясь сделать

что-то особенно гадкое.

— Нарушитель! Нарушитель! — хором провозгласили боты, перехватывая поудобнее вёсла и кинувшись в атаку.

— Пошли вон! — рявкнула на них заклинанием страха Калита, да так, что даже обездвиженная жрица очень захотела встать и куда-нибудь уйти.

Боты неумолимо продолжили своё наступление. Всё ещё не осознавшая что происходит вампирша, кажется, решила их просто убить, но вдруг обнаружила, что жрецам плевать на её атаки. Клинок вампирши протыкал их, рубил, но не причинял вообще никакого видимого вреда.

Выглядело это предельно абсурдно, особенно в тот момент, когда один не слишком сильный взмах веслом отправил высокоуровневого персонажа в нокаут.

— Кажется, я поняла, почему именно Мисато стала чемпионом Асцента, а не ты, — издеваясь, сказала Фиона, с которой спал паралич, пока жрецы уносили Калиту в сторону моря. — Она просто сражалась, пока кто-то махал языком.

И пускай такое поведение не очень её красило, но жрица сочла это разумной жертвой ради своего хорошего настроения. Лучше уж она побудет пару часов скотиной здесь, чем будет срываться на близком человеке в реальности. Жаль, что её вторая половинка не хотела этого понимать…

Не такая уж и дикая магия

Впервые за всё время Фалайз заходил в «Хроники», чувствуя, что делает это по привычке, а не из желания погрузиться в этот мир. Причиной тому был день, который должен был пройти как сущая головомойка, но на деле оказался весьма и весьма неплох. А всё из-за хорошей компании, вернее сказать, благодаря всего одной девушке…

Дикий маг было погрузился в приятные воспоминания, но быстро понял, что ему не очень приятно делать это, когда рядом шмыгает носом Петлович, которому что-то требовалось.

— Беда, балин…

Услышав это обращение, Фалайз непроизвольно скривился. В отличие от своих сопартийцев, общаясь с ботами, не только гадюкинскими, но и любыми другими, дикий маг регулярно испытывал неловкость. Умом он прекрасно понимал, кто, а вернее, что перед ним, но вести себя так же развязно, как Тукан, или деловито, подобно Фионе, без фальши, сводящей челюсти в рвотных позывах, не смог бы при всём желании.

— Эм, ну, — растерянно промямлил Фалайз, непроизвольно увеличивая дистанцию с Петловичем, — какая беда?

— Медведь в лесу, балин

На этот раз дикий маг скривился совсем по другой причине. Вся эта возня вокруг Гадюкина была ему глубоко безразлична. Фалайз абсолютно не представлял, каким образом Фиона собирается продавать это место, а главное кому. До их прихода село было просто образцом того, что бывает, если оставить жизнь, даже такой маленькой деревни, на самотёк. И вряд ли они за эти две недели сумеют что-то изменить коренным образом.

— Боюсь, у меня слишком много дел, — собравшись с силами, ответил дикий маг, отворачиваясь. — Как-нибудь сами.