Хроники разведки: Мир между двумя войнами. 1920-1941 годы
Шрифт:
Целые отрасли советской промышленности в годы первых пятилеток создавались при участии развитых капиталистических стран. Сегодня мало кто знает, а кто знает, тот из «патриотических побуждений» предпочитает помалкивать, что, к примеру, Горьковский автогигант был куплен в Америке у бывшего рабочего, изобретателя-самоучки Генри Форда. Такого же происхождения были современные (для тех лет) авиационные моторы, без которых немыслимо было бы воплощение в реальность замыслов одного из крупнейших авиаконструкторов XX века Андрея Туполева. Даже такую ерунду, как мороженое «эскимо» и кукурузные хлопья вывез из Америки нарком Анастас Микоян самолично.
Меж тем на Западе купить за золото, нефть, пшеницу, сокровища Эрмитажа
И тогда вставал сакраментальный вопрос: «Как быть?»
Добывать специфическими средствами научно-технической разведки. Ради укрепления обороноспособности Отечества, а порой – и тут вполне уместны самые патетические слова – сохранения мира во всем мире.
Может быть, есть смысл уточнить, что это за научно-техническая разведка и в чём заключается смысл её существования?
Если рассказывать схематично, то главная её задача – добывать информацию, наиболее важную с точки зрения обеспечения обороноспособности страны, то есть сведения о научных открытиях и технологических разработках военно-прикладного характера. Впрочем, не без основания можно предположить, что научно-техническую разведку – точнее, те государственные структуры, которые дают ей «социальные задания», – могут также интересовать технические и иные достижения не только в оборонной отрасли.
При этом не стоит думать, что научно-техническая разведка является неким советским изобретением – мол, первое в мире государство рабочих и крестьян в своём стремлении «догнать и перегнать» не брезговало ничем, а потому его ушлые агенты беззастенчиво воровали достижения доверчивых западных учёных и изобретателей. Да как бы не так! Даже спецслужбы самых передовых и развитых стран – и те проводят аналогичную работу, причём не только в отношении противников, но и своих же партнеров. Кому же не хочется знать, чего там делается у соседа? Тем более что в политике именно это знание зачастую становится гарантией безопасности.
Информация, получаемая научно-технической разведкой, позволяет экономить время и деньги в решении каких-то весьма сложных проблем, даёт возможность сопоставлять результаты работ аналогичной тематики в различных странах, знать, кто в чём имеет опережение и кто где отстаёт. Не будем отрицать и возможности использовать для решения какого-то сложного вопроса чужие открытия и наработки, сделанные другими.
Можно, конечно, поморализировать (хотя мораль и разведка как таковая далеко не всегда чинно следуют рука об руку) – мол, нехорошо использовать незаконно полученный материал о каких-то достижениях, открытиях и прочем, но давайте вспомним ситуацию с получением советской разведкой материалов по атомной проблематике, так называемый «проект “Энормоз“» (подробный рассказ об этом у нас впереди. – А. Б.). Да, важнейшие секретные материалы похищались и добывались иными нелегальными способами. Но ведь и те самые ученые, которые создавали американскую атомную бомбу – не все, но многие из них, – были противниками установления «ядерной монополии» Соединенных Штатов Америки и изначально официально предлагали передать Советскому Союзу технологии по созданию «сверхоружия». Когда же это предложение было решительно отвергнуто на том же официальном уровне, некоторые из них по своей инициативе (впрочем, кто как) связались с советской разведкой. В результате впоследствии был достигнут паритет и послевоенный мир достаточно устойчиво держался на двух полюсах… И кто станет утверждать, что это было плохо?
Из
Но всё это объяснение – весьма и весьма схематично.
1 апреля 1929 года Яков Серебрянский возглавил 1-е отделение ИНО ОГПУ (нелегальная разведка) и одновременно стал руководителем созданной несколько ранее Особой группы при председателе ОГПУ СССР В. Р. Менжинском.
Если с 1-м отделением ИНО, занимавшимся нелегальной разведкой за рубежом, всё более или менее ясно, то вопрос о деятельности Особой группы требует разъяснений.
20 июля 1926 года скоропостижно скончался председатель ОГПУ Феликс Эдмундович Дзержинский. На его место был назначен Вячеслав Рудольфович Менжинский, профессиональный революционер, имевший одновременно большой оперативный опыт. Именно по его инициативе и под его непосредственным контролем и руководством во второй половине 1926 года начала создаваться хорошо законспирированная Особая группа.
Это было независимое от руководства ИНО разведывательное подразделение, насчитывавшее на начальном этапе своей деятельности всего с десяток человек и предназначенное для выполнения специальных операций стратегического характера. Одной из его задач являлось глубокое агентурное внедрение на объекты военно-стратегического значения в США, Западной Европе, на Ближнем Востоке, в Китае и Японии, а также подготовка и проведение диверсионных операций на них в случае войны. Одновременно перед сотрудниками нелегального аппарата Особой группы стояла задача по организации специальных мероприятий за рубежом в отношении наиболее злобных врагов СССР, предателей и изменников родины.
С целью конспирации создание Особой группы приказом по ОГПУ не оформлялось. По сути, она была нелегальной даже внутри органов государственной безопасности.
Особая группа действовала за границей только с нелегальных позиций и подчинялась непосредственно председателю ОГПУ, который лично руководил её работой. Сотрудники Особой группы не использовали в качестве прикрытия официальные советские дипломатические или торговые представительства.
Уже к середине 1929 года центральный аппарат Особой группы состоял из двух десятков сотрудников. Все остальные работали за рубежом в качестве нелегалов. Этим, в частности, Особая группа отличалась от Иностранного отдела, который решал разведывательные задачи как с легальных, так и с нелегальных позиций. А руководство ОГПУ могло по своему усмотрению использовать силы и средства ИНО и Особой группы для осуществления специальных операций.
Одним из первых оперативных сотрудников Особой группы стал будущий руководитель специальных операций советской внешней разведки за границей Сергей Михайлович Шпигельглаз. Назначенный в сентябре 1926 года помощником начальника ИНО ОГПУ, он был включён Менжинским в Особую группу и неоднократно выезжал за рубеж для выполнения важных оперативных заданий.
В числе первых сотрудников Особой группы был и Наум Исаакович Эйтингон – в дальнейшем видный советский разведчик и один из руководителей специальных операций внешней разведки НКВД в период Великой Отечественной войны.