Хроники реалий / Том 7
Шрифт:
— Другими словами… он нас не помнит? — сделал я вывод.
— Да. Эти два часа мы потратили на то, чтобы донести до него мысль, что больше сходить с ума не надо и его "Безымянный проект" успешно завершился. Причём, доносить до него это пришлось самой Лере, поскольку остальных он слушать отказывался напрочь.
— Да, я помню его безумное состояние. И… как он сейчас?
— Вроде бы успокоился и вернул адекватность. Сейчас мы пересказывали ему всё, что происходило последние полгода. Думаю, ваше присутствие при этом будет очень даже кстати. Но вам придётся свыкнуться с мыслью, что для него вы
Мда, жесть. Это уже не мой случай, когда лишь эмоции растерял. Он теперь никогда не вспомнит о том, что мы пережили. Будет ли он к нам также относиться, как и раньше? Я глянул на Киару. У неё также обеспокоенный вид.
— Ладно. Как всегда, с ситуацией будем разбираться по ходу дела. Сейчас можно войти?
— Да, идём.
Эпизод 10. Конец приключения. Глава 88. Настоящее. Часть 2
Мы попрощались с Агнес и вошли в помещение. Пройдя ещё пару комнат, мы оказались в этой самой операционной. Для звания "главной операционной" в помещении было маловато оборудования. Даже меньше, чем в нашей палате. Но это лишь на первый взгляд. На стенах, полу и потолке были видны составные части. Это комната-трансформер, которая может перестроиться под необходимые нужды. Так что операционная — это не только данная комната, но и то, что находится за стенками.
А в помещении действительно находились все. Рейн лежал на своей койке в обнимку с Лерой и Саей. Сам был подключён к многочисленным приборам, на руках были более крупные браслеты, чем были у меня. Это, кстати, беспроводные датчики. К голове было подключено механическое кольцо, чем-то напоминающее то, с помощью которого он отправил меня в недельный кошмар. При этом он спокойно рассматривал что-то на голо-экране перед собой.
Рядом сидели его отец с матерью, которых я видел в воспоминаниях. Эзекьель, в которой можно разглядеть только девочку-подростка, но никак не одну из важнейших фигур ДНМ. За показателями приборов внимательно следил Вермолов, а у стенки в кресле спокойно сидела Фроста. Вместе с нами выходит 11 человек. Довольно многолюдно для одного помещения.
Когда мы подошли, Рейн перевёл на меня взгляд. Вид у него был… болезненный, а тело гораздо худощавей, чем в привычном виде. Сейчас он действительно похож на самого обычного человека. А вот взгляд… остался всё такой-же острый. Следящий, беспристрастный и оценивающий. Бесячая рожа. Он точно потерял память или над нами прикалываются?
— Ну привет, парень. — поздоровался он также, как и много раз в начале нашего знакомства.
— И тебе привет. Добро пожаловать в наш дерьмовый мир обратно.
…
Ой бля. Что я только что ляпнул! Не при первой-же встрече, особенно с ТАКИМ контингентом! У всех ошарашенный вид, даже у Эзекьель. Как выкручиваться? Как выкручиваться?!
— ПХАХАХАХА! — вдруг зазвучал смех Рейна.
И сейчас половина хихикало вслед за ним, а другая половина с улыбкой качала головой.
— Да уж… сразу видно знакомое дурное влияние. — сказал Рейн, проржавшись. — Ты, явно нахватался от меня лишнего.
— Ага… я давно мечтал вернуть тебе эту фразу. Неудобно, просто ужас. Я прошу прощения у присутствующих за неподобающее поведение. — сказал я присутствующим, получив… понимающие
— Так и есть. Для меня это наша первая встреча. — сказал он уже без следа веселья.
Оу… а я уже был почти уверен, что нас разыграли.
— Вот как. Ясно. Тогда я представлюсь, как подобает. Я…
— Нильтас Квардис. 4й принц королевства Квардис, семья которого правила страной 14 поколений. 21 год, пока не женат. Проходил обучение в магической академии Вильдес на магического мечника и боевого командующего. — чётко вместо меня проговорил он МОЮ дежурную фразу.
—…Ты точно память потерял? — не удержался я от вопроса.
— Да. Но я не потерял архив. — указал он на голо-экран. — У Империалов такая работа, что потери памяти — не редкое явление. Поэтому мирукомы всегда составляют повседневную биографию, изучив которую можно быть в курсе прошедших событий. У Саи была копия моего архива. Вот я его и изучаю последние полчаса. Похоже, что… я обеспечил тебе немало проблем.
— Но при этом не раз спас жизнь мне и окружающим. Так что ничего страшного, что пришлось… перетерпеть некоторые твои заскоки.
— Лера сказала, что из-за моей деятельности погибла твоя планета. Это тоже относится к "ничего страшного"?
— Эм… даже не знаю, как ответить. Не хочу показаться бессердечной скотиной, но… после того, как относились ко мне, к моей любимой… какую "благодарность" проявили к тебе после того, как ты вытащил страну из глубочайшего кризиса… мне не жалко. Пусть планета с её жителями горит к чертям собачьим. А те, кто был мне небезразличен, улетели в поисках нового дома. Для меня самое главное — она. — обнял я Киару. — И дитя, что она носит под сердцем.
— Хм… кажется, до этого места я ещё не дочитал. Впрочем, и такая ситуация среди Империалов не редкость. — пожал он плечами. — Жаль, что я не сохранил эти воспоминания.
— Знаешь… не думаю, что это плохо. — сказал я, на что получил от него вопросительный взгляд. — Для тебя это были паршивые годы. Да и наше знакомство не особо отличается приятными воспоминаниями. Их намного меньше, чем боёв, смертей и разрушений. Так что ничего страшного, что у тебя всё это стёрлось. Главное, что мы все живы. А воспоминания — дело наживное. Мне будет гораздо приятней познакомиться с тобой заново уже без непрекращающейся угрозы для жизни.
Высказался. Мне, конечно, жаль утраченных воспоминаний. Он многому меня научил. Но это ценные и поучительные воспоминания конкретно для меня, а он возможно даже не обращал внимания на эти эпизоды, поучая меня просто между делом. Так что я действительно не прочь всё начать заново.
— Мне кажется, я начинаю понимать, почему предложил ему присоединиться к нашей семье. — вдруг он сказал с ухмылкой.
— О… касательно этого… Лера тебе сказала, да? Думаю, это может подождать…
— А мне кажется, что это достаточно важная тема, чтобы обсудить её сейчас. Тем более, что тут присутствует шесть членов нашей семьи. Что скажут остальные на предложение о вступлении Нильтаса и Киары в нашу семью? — спросил он присутствующих.
— Пожалуй, я первым выскажусь. — сказал Кордеус, поднявшись и подойдя ко мне. — Мы лично не знакомы. Кордеус Найтингейл, отец Рейнольда.