Хроники Реликта. Том 1
Шрифт:
Ратибор начал терять терпение, но не потому, что не любил прозрачных намеков на таинственный смысл речи и топтания вокруг да около смысла, а потому, что его необычные посетители знали, с кем имеют дело, а он не знал. Однако пульсирующий огонек интереса в глазах девушки заставлял его вести себя соответственно, с изрядной долей иронии к происходящему, и он сумел найти точную линию поведения.
— Обещаю быть самим собой, — медленно проговорил Ратибор с беглой улыбкой, преобразившей его худое лицо с выступающими скулами. — Я почему-то всегда считал, что хироманты, оракулы и предсказатели судеб ушли в прошлое, а тем более работающие в паре. Хотя это удобно. С одной
— Жаль, — сказал мужчина, не отвечая на шутку, обращаясь к спутнице, хотя в голосе его не было и тени сожаления. — Он не способен к абстрагированию и не внемлет голосу разума.
Улыбка сбежала с губ Ратибора.
— Вам не кажется, сударь, что вы по крайней мере невежливы? Не желаете представиться по этикету — не надо, это ваше дело, я и так вычислю вас в скором времени, но если хотите предупредить — говорите прямо, точно формулируя мысль, и желательно мне, а не тому, с кем пришли. Я разочаровал вас? Извините тугодума.
— Он прав, Ли, — сказала девушка.
— Если бы я мог точно сформулировать то, что знаю, — буркнул мужчина, — я бы разговаривал иначе и не с вами. К сожалению, у меня нет количественных данных, только качественная оценка.
— Извините нас. — Девушка протянула руку. — Мы хотим вам добра, иначе не пришли бы, но, к сожалению, не можем сообщить ничего конкретного. Может быть, в дальнейшем вы поймете, почему.
Ратибор, поколебавшись, взял руку девушки в свою, легонько прикоснулся губами к пальцам, а когда поднял голову — мужчина уже шел по площадке к голубовато-прозрачной «улитке» лифта.
— Не обижайтесь на него, — тихо сказала девушка, не отнимая руки, глаза ее потемнели. — На него нельзя обижаться.
— Попробую, — ответил Ратибор, внезапно вспоминая, где и при каких обстоятельствах видел стоящую перед ним незнакомку; память все-таки вытащила из своих глубин нужный видеослед.
— До свидания, Анастасия.
Девушка прищурилась, не удивившись.
— Вспомнили? Тогда за вас можно не беспокоиться.
— Настя, — окликнули девушку из лифта, — мы опаздываем.
— Иду, — откликнулась та. — Прощайте, кобра, желаю вам ни пуха, ни пера.
— К черту, — пробормотал Ратибор машинально, глядя ей вслед. Девушку звали Анастасия Демидова, и работала она эфаналитиком в экспертном отделе Института внеземных Культур.
Из гостиной раздался двухтональный сигнал вызова. Ратибор опомнился, вошел в квартиру и закрыл дверь, только теперь с досадой обнаружив, что держит в левой руке салфетку. Бросив ее на стол, включил голосом ответ-связь. Над выпуклым глазом виома выросла световая игла, развернулась в объемное изображение диспетчерской отдела.
— «Три девятки» по треку [18] , — коротко сказал дежурный. — Готовность сбора двадцать минут.
— Принял, — кивнул Ратибор, у которого екнуло сердце: не слишком ли быстро начинают сбываться предсказания только что удалившихся «прорицателей»?
А еще было жаль майского воскресенья…
Отработка тревожного вызова в отделе безопасности обычно длится не более десяти минут — после того, как оперативник прибыл на базу «привязки». База, к которой был «привязан» Ратибор Берестов, располагалась под Брянском, практически, рядом с домом, и называлась «Радимич-2». Поскольку автомат-распорядитель «трека» направил Ратибора не на стартовый комплекс курьерских
18
Трек — тревожный канал.
«Три девятки» по треку — сигнал тревоги.
Рубка драккара ничем не отличалась от подобных постов управления всей летающей воздушной и космической техники. Ратибор нырнул в мидель-захват, автоматы запеленали его в защитный кокон, и начался отсчет времени вывода на траекторию. В голове пилота раздался голос: включилась система компьютерной связи с диспетчером Управления, а также с киб-интеллектом базы, с координатором модуля и с главным компьютером отдела, которого называли Умником.
— Я малый инк, имя — Камал, — сообщил координатор драккара формулу знакомства.
— Берестов, в вашем распоряжении обойма с полной упаковкой [19] . Идете по лучу целеуказания главного инка погранслужбы, — раздался «голос» Умника.
— Ратибор, — сказал диспетчер, — по вектору гаммы Гиппарха — тысяча светолет — пропали без вести маяк границы, беспилотный зонд и когг, пилотируемый драйвером-прима погранслужбы грифом Тршеблицким.
— Принял, — ответил Ратибор.
— До кенгуру две минуты, пакет смысла ваш киб получил, расшифруете на месте. Желаю удачи!
19
Полная упаковка обоймы — тридцать два человека.
— Взаимно.
«Пакмак» начал прыжок длиной в тысячу световых лет точно так же, как сделал этот когг Честмира Тршеблицкого восемь дней назад. И вышел из «струны» практически в том же районе, наглухо «зашитый» в «саван» полной защиты.
Ратибор за несколько секунд провел перекличку ведомых, зная и чувствуя каждого, как свои пять пальцев, и принялся за анализ полевой обстановки. Он не был поклонником второго пункта Инструкции УАСС, именуемого в быту пунктом «срам» и расшифровывающегося как «сведение риска к абсолютному минимуму», но и будучи командиром обоймы риска полагался не только на реакцию, но и на чувство опасности. На сей раз оно было достаточно острым, да и предупреждение таинственного напарника Анастасии Демидовой не шло из головы.
Не обнаружив ничего угрожающего «пакмаку», Ратибор дал сигнал Земле: «Все в порядке, я на месте, начал работу», — и раскрыл связку. Восемь шлюпов отделились от осевого драккара и, прощупывая пространство по радиусу от него, пошли каждый в своем направлении.
— Здесь все в норме, — сказал заместитель Берестова Юрий Шадрин. — Предлагаю обычное построение.
— Нет! — резко ответил Ратибор. — Ступенчатое, с предварительным зондажем.
Привыкшие полагаться на чутье и опыт командира, безопасники не зароптали, хотя и удивились, не видя прямой опасности. Ратибор тоже ее не видел, однако нет-нет, да и вспоминал полученное предупреждение.