Хроники Рыжей (Трилогия)
Шрифт:
Я совершенно запуталась, да к тому же, из последних сил пыталась сдержать недовольное урчание голодного желудка.
Единорог посмотрел на меня внимательно, махнул копытом и извлек прямо из воздуха завязанный узелком белый платок, плавно спланировавший ко мне на колени. От узелка пахнуло так аппетитно, что я тут же чуть не захлебнулась обильной слюной. Развязала плотную ткань и обнаружила жареную куриную грудку, изрядный ломоть свежего, теплого ржаного хлеба и увесистую гроздь отсвечивающего янтарем винограда. Я с урчанием впилась зубами в сочное мясо, благодарно помаргивая благодетелю. Тот
– А платочек не бросай, прибери про запас, – посоветовал Единорог, после того как от вкусного завтрака осталась лишь сиротливая виноградная веточка. – Не бережешь, ты себя, Морра, ой – не бережешь! А ведь тебе теперь питаться нужно регулярно и полноценно, слишком многое сейчас от твоего драгоценного здоровья зависит. Завяжешь платочек в узелок, и тебе всегда будет готов обед и ужин…
– Спасибо! – проворчала я, пряча подарок в карман и мельком замечая, что вместо прежних лохмотьев на мне теперь одета вполне приличная, новая одежда. – Что–то все вокруг, в последнее время, о моем здоровье подозрительно бескорыстно печься начали, и демиурги и вы вот… Ой, чую, не к добру это!
– Ну, как говорится: чем можем – тем поможем, – уточнил Единорог.
– Астора верните! – сварливо потребовала я, многозначительно хватаясь за кинжал.
Белая лошадиная морда вытянулась:
– Эка ты хватила! – искренне возмутился Единорог. – Песню слышала – он вчера не вернулся из боя…? Нет, дорогая, ты свою судьбу сама вершишь, по запретным местам в одиночку гуляешь как по парку, вот и расхлебывай теперь самостоятельно ту кашу, что в мире по твоей вине заварилась!
Я разозлилась:
– А вашего интереса в этом совсем нет? Что–то не верится!
Единорог откинулся на спинку кресла, важно складывая передние ноги на поджаром животе. Все прежнее наигранно–благодушное выражение сошло с лошадиной морды напрочь:
– Хорошо, Морра, давай поговорим на чистоту!
Я согласно кивнула, закидывая ногу на ногу и готовясь к долгому разговору.
– Ты, надеюсь, уже поняла, – начал Единорог, – что ничего в нашей жизни не проходит бесследно. Не хочешь слепо следовать промыслу богов и послушно плыть по течению судьбы, тогда будь добр – в полной мере отвечай за творимые тобой поступки! Чего ты там просила у теней в Колодце пустоты?
– Знания! – твердо подсказал я.
– Получила?
– Да! – я снова кивнула. – Я поняла, что значит на самом деле любить и жить! Я осознала – как сложен, оказывается, этот казалось бы простой рецепт! Любить так, что твоя любовь наложит на тебя массу нелегких ограничений и страшную ответственность. Любить – это значит не только брать, но гораздо чаще отдавать и терять. Жить – не выживать, не существовать, не прятаться трусливо за спину друга – но бороться и идти к намеченной цели только благородным и достойным путем!
Глаза Единорога вспыхнули будто звезды, нежные ноздри затрепетали:
– А творить? – напряженно спросил он.
Я задумчиво опустила ресницы:
– А вот этого пункта я пока не постигла. Думаю, что боготворчество неразрывно граничит с совестью и умением предвидеть последствия своих поступков!
– Умница! – радостно похвалил жеребец. – Теперь я спокоен за будущее нашего мира! Ты повзрослела,
– К чему? – вскинулась я. – Снова принять участие в игре демиургов?
– Нет! – отмахнулся Единорог. – Ты готова начать свою Игру!
– А Астор? – жалобно напомнила я.
Жеребец хитро усмехнулся:
– Все в твоих руках, и даже он! Найди Ларру! Она носительница духа магии и по совместительству – царица драконов. И возможно, в этом случае ты еще сможешь обратить судьбу вспять и вырвать у Пустоты душу своего ненаглядного принца!
– Где ее искать! – возбужденно вопросила я, загораясь огнем надежды.
Единорог вновь протянул копыто и извлек из воздуха тонкую книжицу, переплетенную в сафьян. Я бережно приняла второй дар и начала перелистывать веленевые страницы. Рукописная книжица оказалась похожей на сам Храм Света. Внешне маленькая и тонкая, а откроешь ее – и дивишься огромному множеству скрытых в ней страниц. Я бегло просмотрела несколько листов и восхищенно хмыкнула:
– Это же Хроники Бальдура вроде?
– Ага! – подтвердил Единорог. – Они же Хроники Розы и Хроники Смутных времен. Летопись нашего мира, отражающая прошлое и настоящее.
– Но почему на обложке нет заглавия, а в конце присутствует несколько чистых листов? – спросила я, впрочем, уже предугадывая ответ.
– Ты же сама все поняла! – ухмыльнулся хитрец. – Допиши книгу, заполни листы будущего и тогда ты сможешь назвать ее по–новому, например – Хрониками Рыжей!
– И все, что я сюда впишу – непременно сбудется? – не поверила я.
Единорог язвительно хохотнул:
– Что написано пером, то не вырубишь топором! Сбудется конечно, в случае – если ты станешь писать правду, а не сочинять наивные сказки!
Я скептично улыбнулась:
– Думаешь, тогда я пойму, что значит – творить?
Единорог упрямо молчал, но его синие глаза таили скрытый подвох.
Так и не дождавшись внятного объяснения, я решилась:
– Я пришла в Храм ради Пелены богини Аолы! Может, стоит начать творить будущее нового мира именно с нее?
– Изволь! – махнул копытом Единорог.
И тогда я увидела…
Глава 9
Кресло с белым жеребцом куда–то пропало, а стены помещения безгранично раздвинулись, являя мне картину прозрачных струй воды, шумно низвергающихся с уступа водопада. За завесой из водных брызг парила самая обычная женская рубашка, сшитая из простого, беленого полотна. Ничего в ее крое и фасоне не выдавало принадлежности к туалету самой Дарующей жизнь. Просторный, застроченный с двух сторон прямоугольник, оканчивающийся тонкими лямочками. Ни кружева тебе, ни вышивки. А вот подол Пелены и правда, различимо портили несколько бурых пятен, отдаленно смахивающих на давно засохшую кровь. На мгновение я почувствовала себя неловко. Зазорно вот так явно и без разрешения приобщаться к личной жизни других людей, а тем более – богов, состоящих с тобой в близкородственных отношениях. Ну да отступать уже поздно…