Хроники Рыжей (Трилогия)

Устименко Татьяна Ивановна

– Поймать бы ее еще! – печально вздохнул полуэльф.

Путешественники скорбно помолчали.

– И это еще не все, – продолжил магистр. – Увидел я в хрустальном шаре, что наслала Ринецея на принцессу проклятие страшное, смертное. И хоть отсрочено его осуществление амулетом Чумы, но все равно – рано или поздно оно Ульрику настигнет…

Ланс шокированно ахнул. Генрих судорожно схватился за пояс, отыскивая оставшуюся дома рапиру, не нашел и посерел лицом:

– Что делать–то теперь станем?

Саймонариэль довольно прищурился:

– Есть выход. Где–то

в Диких землях хранится одна из Алатор – дага Радужная игла, а именно она открывает путь на Радужный уровень, куда Мелеане попасть надобно. Сумеете добыть дагу и передать ей – принцесса посетит Обитель богов, найдет там источник с живой водой, умоется ею и избавится от проклятия…

– Послушаешь тебя – так все просто! – проворчал орк.

– Я уже устроил ваш отлет на шаре и занес в нужное место, – как ни в чем не бывало продолжил Саймон, – а теперь пришел ваш черед проявлять смекалку да изворотливость.

– С голыми руками? – окрысился Огвур. – Саймон, мы ведь не боги…

– Знаю, – улыбнулся архимаг. – Поэтому я могу исполнить ваши желания, по одному на брата! Вон Марвин уже пожелал завтрак…

– Очень своевременно, – похвалил тысячник, отпивая из бутылки белого эльфийского. – А то несподручно мне это – на больную голову подвиги совершать. А я вчера немного недопи… перепи… – Он запутался в описании своего состояния.

– Ясно, перенедопил! – сочувственно поддакнул Саймон.

Орк облегченно просиял:

– Точно!

– Так чего желаете получить? – поторопил друзей магистр. – Решайте быстрее, а то у меня энергия заканчивается.

– Гиарду! – выкрикнул Генрих, и рапира немедленно упала к его ногам.

– Симхеллу! – потребовал Огвур и безотлагательно получил желаемое.

Саймон выжидательно повернулся к Лансанариэлю:

– А тебе чего хочется?

– Помаду, – чуть подумав, убежденно заявил полуэльф. – Любимую розовую, с перламутром, в сиреневеньком футлярчике! Ну ту самую, что мне Марвин наколдовал, – волшебную, нескончаемую, с охлаждающим эффектом, мятным вкусом и ментолом…

Архимаг оторопело округлил глаза:

– В сире… по… по… чего? Помаду?

– Именно! – беззаботно кивнул полукровка. – Ту самую!

– Да на кой гоблин тебе сдалась эта фигня? – возмущенно заорал Генрих. – Ты чокнулся, что ли? Совсем на косметике помешался!

– Жаль, что она тебе мозги не остудила! – молвил кислым тоном некромант.

– Цыц! – приструнил критиканов орк. – Лансу лучше знать – зачем!

– Пока даже не подозреваю зачем, – меланхолично отозвался полукровка. – Но хоть убей меня на месте, а уверен – она нам понадобится!

Сердце глухо екнуло у меня в груди и почти остановилось, преисполненное жалости к этим убогим существам, сплошь покрытым ужасающими язвами и коростами. Замотанные в лохмотья, оставшиеся от некогда добротной одежды, уродцы баюкали заживо гниющие культи рук, напоминающие корни засохших деревьев. Подслеповато щурясь от яркого солнца, жалкие обитатели вонючих бараков скорбно выползали наружу, разглядывая меня с недоверчивым интересом. Но в передних рядах жалких калек я заметила двух мужчин,

еще сохранивших некое гротескное подобие былой привлекательности и внушительности. Первый, бесспорно, являлся троллем, ибо лишь представители этого народа обладают подобными кряжистыми фигурами и широкими, бочкообразными грудными клетками, сплошь заросшими темными волосами. Его черные глаза внимательно следили за каждым моим движением, выражая задумчивое недоумение, исполненное воистину королевской выдержки. Похоже, он усиленно пытался вспомнить что–то чрезвычайно важное и нужное. А вот второй вожак отреагировал на меня далеко не так спокойно.

– Лопни мои зенки! – бесцеремонно заорал он, радостно всплескивая широкими лапищами и хлопая себя по мускулистым ляжкам. – Три волны мне в корму! Да это же баба! Клянусь килем знаменитого клипера [41] «Вепрь» – настоящая баба…

Каторжники растерянно загомонили.

– И что, – насмешливо поинтересовалась я, многозначительно поигрывая одной из даг, – можно подумать, ты прежде никогда женщин не видел?

– Да как не видать–то, кошечка! – глумливо хохотнул мужчина. – И видел, и трогал…

41

К л и п е р – быстроходное трехмачтовое парусное судно.

Я с откровенным интересом пристально разглядывала его порядком поредевшую от радиации рыжую шевелюру, самодовольную морду, так и расплывшуюся в сальной ухмылочке, и типично орочью затейливую татуировку, украшавшую еще не успевшие истаять бицепсы. Вне сомнения, выдумщица–судьба свела меня с одним из соплеменников Огвура.

– …только давненько это в последний раз случалось, – нахально продолжил орк, бесцеремонно посвящая меня в подробности своей интимной жизни, – кажется, год назад!

Я сложила губы в трубочку и издала наигранно–сочувствующий свист.

Тролль, наблюдавший за мной со странной смесью сочувствия и озабоченности, сделал шаг вперед и повелительным жестом положил руку на мощное плечо своего товарища по несчастью:

– И не вздумай дотронуться до нее хоть пальцем, Торвен! Ты же видишь, наша гостья – беременна. Я не позволю тебе обидеть слабую женщину, к тому же ждущую ребенка!

Но рыжий Торвен возмущенно стряхнул ладонь тролля и свирепо зарычал:

– Плевал я на ее состояние и твое благородство, Арланмир! Да как ты не хочешь понять – ведь это же баба, живая и настоящая! Знаешь, год воздержания и наша собачья жизнь выжгли из моей души последние остатки щепетильности. Я хочу эту девку, и я ее получу… Причем – немедленно, невзирая на все твои лицемерные расшаркивания. А потом забирай ее и делай все, что хочешь… Кстати, если у нее хватит ума вести себя хорошо, то я постараюсь не причинять ей лишней боли…

Арланмир открыл рот, намереваясь возразить и все еще не теряя надежды уладить дело миром, как вдруг я вызывающе расхохоталась во все горло и двусмысленно подмигнула своему потенциальному насильнику: