Хроники Рыжей (Трилогия)
Шрифт:
Но договорить он не успел…
Глава 8
Малейшая неведомая или неявная опасность всегда намного страшнее любого, даже самого жуткого, кошмара, имеющего видимые очертания. Сердцами и душами людей правит мистика, а то, что можно пощупать руками или увидеть воочию, страшит нас на порядок меньше. Скрип двери, раздающийся в ночной тишине, повергает в трепет гораздо сильнее, чем оскаленная пасть хищного зверя, а приподнимаемый сквозняком ковер способен вогнать нас в холодный пот, напугав до полусмерти. Но ужаснее всего то, что не имеет понятного смысла, не сопровождается
Порыв неизвестно откуда взявшегося ветра пролетел по залу, зловеще играя тенями и шелестя надгробными покровами каменных саркофагов. Пламя светильников сразу же поникло и присмирело, утрачивая по крайней мере половину своей обычной силы. Черная полумгла начала стремительно сгущаться под сводом помещения, расползаясь по стенам и принимая форму когтистых лап, тянущихся к друзьям, неловко сгрудившимся в единственном четком пятне света, излучаемом факелом, зажатым в руке Огвура. Резко похолодало, причем до такой степени, что вырывающееся изо рта дыхание тут же замерзало в воздухе, образуя облачко белесого пара. Альдрик испуганно всхлипнул и робко прижался к Марвину, дрожа всем телом.
– Гоблины драные! – свирепо прорычал орк, размахивая факелом. – А это еще что такое?
– Магия, – неуверенно ответил Марвин, словно сомневаясь в правильности своих слов. – Чары бога Брана и его слуг, не имеющие ничего общего с некромантией. Боюсь, как бы против нас не выступила целая армия…
– Не мели чепухи, маг! – Не желая слушать друга, Генрих пальцами заткнул уши, будто этот бесполезный жест мог остановить потусторонние силы. – Глупости! Как могут мертвые напасть на некроманта? Абсурд…
– Они не мертвы! – сбивчиво запротестовал некромант. – Но и живыми их не назовешь. Это, скорее, некие бесплотные, подчиняющиеся колдуну субстанции, схожие с силами природы. Умение управлять ими сохранилось у самых древних и примитивных народов – таких, как тролли, ибо они стоят намного ближе к земле и ее недрам, чем люди или эльфы. Подвластных колдунам существ именуют по–разному: ифритами, дивами, джиннами, духами стихий… Это они подпитывают энергией бога Брана и помогают его берсеркам. Нечто подобное живет и в мече Сумасшедшей принцессы.
– А их можно победить? – влез в разговор любознательный Ланс, опасливо посматривая на клубящуюся под потолком тьму.
– Не знаю, – с сомнением в голосе признался Марвин. – Но попробовать стоит.
Тем временем концентрирующаяся по углам мгла уплотнилась до состояния громадной черной тучи, принявшей очертания закутанной в длинный плащ фигуры, в центре которой поблескивала единственная светлая точка, напоминающая звезду с небес. Загадочного исполина сопровождали четыре бесформенных облака. Первое полыхало огнем, распространяя вокруг себя нестерпимый жар и выстреливая пригоршнями алых искр. Второе клубилось морозной дымкой, обжигая смертельным холодом. Третье журчало потоками ключевой воды, а последнее жадно чавкало комьями сырой глины.
– Спасите нас, Пресветлые боги! – Лицо Марвина выражало неподдельный ужас. – Погибший колдун Сиваш действительно обладает огромной силой, потому что его защищают четыре стихии: Огонь, Холод, Вода и Земля! Нам не уйти отсюда живыми…
– Господин! – Альдрик внезапно ухватил некроманта за локоть. – Видите ту яркую звезду в самом центре темного сгустка? Это душа черного колдуна. Сегодня наступил девятый день с момента его смерти. Именно в этот миг душа чародея освобождается
– Замечательная идея! – нервно рассмеялся Марвин. – Еще бы понять, как ее можно реализовать… Боюсь, я опять что–нибудь напутаю…
– Душа способна причинить нам вред? – усомнился Генрих.
– Да, – дрожа, будто осиновый лист на ветру, подтвердил некромант. – Это же дибук! [44] Лишь самые сильные личности–маги умеют отторгать свою душу в момент смерти, вполне способную захватить чужое тело.
– Хорош паниковать, погонщик трупов! – сердито рявкнул Огвур, отвешивая некроманту звучную пощечину. – Ведь ты же архимаг, тебе подчиняются мертвые. Оглядись: да здесь полно подопытного материала…
44
Д и б у к – в иудаизме и некоторых других религиозных течениях: неприкаянная душа мертвеца, способная вселиться в тело живого человека.
– Точно! – Глаза Марвина вспыхнули ярче души черного колдуна. – И как я мог забыть, что мы находимся в гигантской братской могиле. Слушайте меня, мертвые братья, я приказываю вам восстать!
Он воздел ладони над головой, сплетая пальцы в непонятном жесте и вполголоса творя заклинания. Но ничего не произошло…
– И много трупов ты собираешься поднять? – шепнул Ланс, громко стуча зубами и прикрывая скрещенными руками свои роскошные локоны.
– Да хотя бы десятка два! – сквозь сжатые челюсти пробурчал некромант, натужно багровея лицом и выписывая пальцами сложные пассы. – Вот гоблины, я опять забыл ключ к заклятию тьмы…
– Жалкие людишки! – Громоподобный голос, шедший из темного сгустка, загрохотал морским прибоем, откалывая мелкую каменную крошку с покрывшегося трещинами потолка. – Вам ли противостоять мне, великому Сивашу! Но я милостив – отдайте мне мальчишку, и я отпущу вас подобру–поздорову…
– Типа мало нам своих извращенцев, так тут еще один педофил на нашу голову выискался! Вот тебе, а не Альдрик… – нахально отрезал Генрих, складывая пальцы правой руки в весьма невежливый жест. – Нечего тут молодежь плохому учить, падаль ты сексуально озабоченная!
– Чего? – оскорбленно взвыл мертвый колдун. – Да я вас сейчас… – Он взмыл под свод залы, резко распахивая свой темный плащ. На друзей глянул оскаленный череп, полыхающий заменяющими ему глаза угольями.
– Мама! – хором заревели все, включая храброго Генриха. – Спаси нас, Аола!
– Взять их! – захохотал призрак, призывая своих слуг.
Четыре стихийных духа набросились на дерзких пришельцев, осмелившихся нарушить покой погребального кургана, и вдруг… Крышки, прикрывающие саркофаги, с грохотом взлетели вверх, раскалываясь на тысячи кусков… Из гробов поднимались трупы, готовые выступить против черного колдуна. Здесь были погибшие военачальники, сжимающие в костлявых дланях свои отрубленные головы, жрецы, вооруженные ритуальными ножами, вожди в изъеденных червями златотканых плащах, старухи ведьмы, трясущие длинными патлами седых волос и шамкающие прогнившими челюстями, совсем молодые мужчины, раздувшиеся от погубившего их яда, и еще сотни других покойников.