Хроники Смертельной Битвы-5: Смертоносный Альянс
Шрифт:
Ли уже не раз гнала от себя мысли о самоубийстве. Она была еще слишком юна, ей было всего семнадцать лет, и ей хотелось жить, жить во что бы то ни стало, но ей не хотелось жить в том аду, на который обрекали людей обычаи ее народа. Обычаи, которые повелевают родителям убить собственную дочь или отнестись к смерти собственного сына, своей родной крови, с большим равнодушием, чем к перемене погоды, только из-за того, что он осмелился влюбиться.
Фе Айи беременна. Ли Мей была отличницей учебы и хорошо представляла себе, как развивается ребенок внутри матери; ее подруга, наверное, сейчас уже на шестом месяце и, если у нее случатся роды, может даже родить жизнеспособного малыша. Получается,
Ли Мей поднялась в свою комнату, посмотрела в окно и увидела Фе Айи, по-прежнему сидящую на чердаке соседского дома с разбитым и заплаканным лицом. Девушка помахала рукой своей однокласснице.
Фе Айи не ожидала, что кто-то может вспомнить о ней, поприветствовать ее - ведь для всех она уже была трупом, ее не существовало, но она была благодарна своей школьной подруге хоть за такое простое, незначительное проявление сочувствия, и помахала Ли Мей в ответ, слабо улыбнувшись.
В этот момент Ли Мей твердо решила наложить на себя руки в день перед свадьбой. Выхода она не видела, к тому же ей внезапно подумалось, что его действительно нет-за последние дни, наполненные столь жуткими событиями, ожидающийся визит куэтанских карателей в Вэйналию как-то вылетел у нее из головы, но тут вдруг вспомнился снова. Если ее не будет истязать законный супруг, который уже умудрился вогнать в гроб побоями свою первую жену, то убьют каратели. К чему затягивать агонию?
Это решение несколько успокоило Ли Мей, и она перестала плакать.
12
– Наместник, - охранник склонился перед своим господином с угодливым видом, - вас желает видеть госпожа Дэлайджа.
– С какой стати?
– встрепенулся глава провинции.
– Да, конечно, проси ее войти.
Дэлайджа, дальняя родственница Джиала и богиня-протектор Вэйналии, обычно не вмешивалась в дела доверенного ей мира, если только дело не принимало крайне серьезный оборот, и то, что она вдруг решила наведаться к наместнику, было для него большой неожиданностью. Однако он знал, что она относится к Шао Кану, Шэнг Цунгу и их сторонникам довольно негативно: они терпели Дэлайджу в Вэйналии лишь потому, что она вела себя тихо и не пыталась протестовать против их владычества. У наместника сразу же мелькнула мысль о том, что Дэлайджа решила поддержать его в попытке избавиться от куэтанцев.
Протектор вошла в зал и остановилась, прислонившись к одной из колонн - той, которая была ближе всего к наместнику. Покровительница Вэйналии была невысокой женщиной с короткими рыжими волосами и удивительно красивым лицом; как и все рыжеволосые, она обладала весьма бледной кожей, и из-за этого ее лицо казалось словно сделанным из фарфора, особенно в солнечном свете. Наместник вежливо склонил голову.
– С чем пожаловали, достопочтенная госпожа?
– Хотела бы обсудить с тобой случившееся, - неожиданно резко ответила Дэлайджа.
– Ты хоть понимаешь, что натворил?
Наместник вопросительно воззрился на протектора.
– Я о твоих недавних выходках, - продолжала богиня.
– Ты что, совсем с ума сошел? Соображаешь, с кем связался и что устроил? У тебя есть тепленькое местечко и непыльная работа: сидишь да разбираешь мелкие просьбы крестьян, ничего более важного тебе делать не приходится, даже донесения в центр за тебя отправляем я и Деспил. Живи и радуйся. Ты же... связался мышонок с тигром. Ты же знаешь, кто такой Шэнг Цунг! Чего ты захотел? Независимости? Тебя ж убьют, идиота, и меня вместе с тобой! Лучше, пока не поздно, отправляйся-ка ты к Шэнгу, падай ему в ноги и моли о прощении, авось
– Что? Да ты с ума сошла!
– наместник от неожиданности забыл обо всяком уважении.
– Я давно мечтал о том...
– Пропадай ты себе, тьма тебя возьми, но зачем же ты людей своих губишь!
– возмущенно перебила его Дэлайджа.
– Мечтал бы себе и дальше!
Наместник начал злиться, но изо всех сил старался не подавать виду. Дэлайджа, однако, продолжала стоять на своем.
– Я тебя очень прошу быть разумным человеком, - продолжала она.
– Тебе лавры Китаны покоя не дают? Она скоро доиграется, если уже не доигралась, в Эдении идет гражданская война, и расклад сил там явно не в пользу нашей принцессы. Объясни мне, пожалуйста, разве вам обоим плохо жилось при Императоре? Вас обижали, унижали, лишали гражданских прав, отбирали имущество и землю, творили произвол, драли с вас непомерные налоги? Судя по твоему вышитому вручную наряду и золотым побрякушкам, ты не бедствуешь. Мне всегда казалось, что любой нормальный человек должен понимать - с действующей властью ссориться не следует, если ее хоть как-то терпеть можно. Целее будешь. Задумайся о том, что вся имперская военная машина направлена не на то, чтоб защищать Куэтан и окрестности от внешних врагов - да и кто нападет на них!
– а на то, чтобы давить таких горе-мятежников, как ты. У Императора, поверь мне, большой был опыт в таких вещах. У Шэнга и прочих он и после смерти Шао Кана никуда не делся.
Наместник внезапно вспомнил о том, что Дэлайджа уже давно не обладает своим прежним могуществом и что после захвата Вэйналии куэтанцами она по воле Старших Богов потеряла способность покидать человеческое тело и принимать божественное обличье. Потеряла способность покидать смертное, слабое тело, которое чувствует боль, холод, которое можно убить...
– Досточтимая госпожа, - произнес хитрый вэйналец с прежней почтительностью, - не желаете ли вы пройти со мной в столовую и выпить вина? Я прикажу подать все самое лучшее, и мы обсудим возникшее недоразумение в более удобной обстановке.
У Дэлайджи не возникло ни единой мысли о том, что здесь может крыться какой-то подвох, и она с радостью кивнула головой, в душе понадеявшись на то, что Наместник все же образумится.
***
Приказав слугам накрыть на стол, Наместник проводил Дэлайджу в столовую, которая явно была обставлена с учетом того, чтобы производить на гостей Вэйналии как можно более потрясающее впечатление: беломраморные стены были украшены роскошными шелковыми панно с изображением изрыгающих огонь драконов, затаившихся на деревьях леопардов и невиданной красоты алых и белых пионов, стол и стулья, вырезанные из красного дерева, покрывали дорогой лак и замысловатые узоры, а пол был выложен мозаикой из золотой смальты, представлявшей имперский герб. Дэлайджа, войдя в комнату, не смогла сдержать своего восхищения, и Наместник, изо всех сил изображая учтивого и радушного хозяина, принялся подробно рассказывать богине о мастерстве своих подданных. Усадив ее за стол, он решил переставить в другое место массивную кованую вазу с длинным узким горлышком.
– Пожалуй, в центре она будет смотреться куда красивее, сейчас велю кому-нибудь принести цветов из сада, - вкрадчиво-подобострастно произнес вэйналец. В следующую секунду на голову ничего не ожидавшей Дэлайджи обрушился тяжелый удар, и женщина без чувств соскользнула на пол, рыжие волосы быстро пропитывались кровью.
– Сделай так, чтоб от тела ничего не осталось, - бросил Наместник подбежавшему по его знаку охраннику, сжимая в руке вазу. Тот кивнул и наклонился к неподвижно лежащей Дэлайдже, но тут же испуганно поднялся.