Хроники странного королевства. Двойной след (Дилогия)

Панкеева Оксана Петровна

– Серьезно – три раза? – удивился Жак. – Я почему-то думал, Мафей будет забывать его кормить даже один раз…

– Да Мафей-то как завеется к своей ведьмочке, действительно все забывает, – охотно поделилась знаниями Ольга. – Но сегодня с утра покормил, не забыл. А потом покормил преподобный Чен, он всегда Шарика жалеет. Говорит, песик в прошлой жизни был очень бедным человеком и сильно голодал. А Мафей его и в этой кормить забывает. Потом еще я ему еды принесла – не знала, что его уже кормили два раза. Эта морда без зазрения совести сожрала все три кормежки! А еще он по дороге на рынке спер с прилавка кусок мяса, выклянчил у меня полпирожка,

и чего-то нашел в мусорке, я даже заметить не успела, как оно в пасти исчезло. Но песик все равно не наелся!

– Ну да, – согласился объеденный хозяин. – А десерт? Песику не подали десерт!

– Может, отдать ему то, что уже надкусил? Ты же не будешь есть пирожные, надкусанные собакой?

– Да отдай, пусть лопает. Лучше доскажи, что дальше было. Когда Лаврис пришел свататься, а будущий тесть изъясняется мычанием и жестами?

Ольга махнула рукой:

– Лаврис, во-первых, жутко расстроен, во-вторых, на меня обижен за тот бантик, что я потеряла. Расспрашивать его о подробностях сватовства – это уже садизм. А Элмар с ним не ходил, потому как поехал с нами на коронацию. Ты знаешь следующих пятерых паладинов, что после Элмара перед Лаврисом? Вот расспроси их.

– Мне король не велел из дома выходить, – вздохнул Жак. – Так что я не скоро их увижу.

– Король? Почему? Ты ведь уже выздоровел?

– Ты же знаешь его особо хитрое величество. Некие замысловатые расклады, непостижимые для средних умов, требуют, чтобы я считался по-прежнему больным, чуть ли не помирающим.

– И надолго? – огорчилась Ольга. – А я хотела тебя на рыбалку позвать…

– На рыбалку? – Королевский шут был слегка потрясен подобным предложением. – Так ты за этим удочку купила? А где ж ты рыбу собралась ловить?

– Да в Риссе, прямо в дворцовом парке.

Жак тут же представил себе это зрелище. Набережная дворцового парка, неподалеку прогуливаются придворные, рассуждая о светском и раскланиваясь с расфуфыренными дамами… а на парапете сидит Ольга – босая, в своих джинсах и некромантской футболке (кстати, уже штопаной), с удочкой и ведерком…

– А там хоть рыба-то есть? – ошарашено спросил он, не зная, что еще умного на эту тему сказать.

– Есть, – уверенно заявила Ольга, – Я видела, как она плещется в воде. Ее там полно, и никто не ловит.

– А что ты с ней делать будешь? На кухню отдавать? Или она там такая, что «маленькую выпускать, а большую складывать в баночку»?

– А хоть и на кухню. Или Шарику. А рыба большая, я видела. Так что, не пойдешь? И надолго тебя король замуровал?

Жак только рукой махнул:

– Остается только надеяться, что ему не взбредет в голову устроить мои фиктивные похороны… А ты Кантора позови. Пусть он с тобой половит. Ему полезно, говорят, рыбалка успокаивает.

Ольга, видимо, тут же себе представила что-то веселенькое, потому что долго смеялась. Потом сжалилась над несчастным больным и описала, как у Кантора срывается с крючка рыбка, после чего он долго ругается, топает ногами и ломает удочку.

Потом они пили кофе с пирожными, развлекаясь тем, что представляли за ловлей рыбы всех знакомых по очереди. Особенно короля, который, по мнению Жака, через пять минут заявил бы, что подобное занятие есть преступное разбазаривание бесценного времени, и превратил бы набережную в филиал кабинета. Потом Ольга рассказала свою версию позавчерашней коронации, которая была куда веселее королевской. В отличие от его величества,

девушка не обязана была весь вечер торчать на подобающем официальному лицу месте, а прошлялась по всей территории дворца в сопровождении Мафея и его поморских кузенов. Похоже, больше всего ее впечатлили маленькие щеночки, крошечные котяточки и малютки деточки, очаровательные карапузы Макар и Назар, которые вот-вот должны были получить титул принцев-бастардов. Во всяком случае, Кондратию так отец пообещал. Ольга вообще отличалась трепетной любовью ко всему маленькому и пухленькому, и некоторое время пришлось выслушивать ее восторженные отзывы и умильные попискивания. Жак тоже любил детей и животных, но не до такой степени. Он терпеливо кивал, ожидая, когда у Ольги закончатся ахи и охи, думая в это время совсем о другом. Вспомнилась почему-то давняя история о том, как Ольга в него втрескалась, и Жак некоторое время прикидывал – не потому ли, что он тоже подходит под категорию «маленького и пухленького»? Но тогда как же Кантор? Либо во всем виновато проклятие, либо где-то в глубине души у сурового кабальеро и вправду запрятано что-то «маленькое и пухленькое»…

Король появился совершенно неожиданно и разрушил идиллию бесцеремонно, как вернувшийся из похода обманутый муж. По его мрачному и решительному лицу Жак понял, что его величество явился не для развлекательной беседы и что новости, им принесенные, будут не из приятных. Вряд ли его так огорчила обещанная казнь…

Ольга тоже почувствовала что-то неладное и оборвала на полуслове описание восхитительного котеночка невероятной кофейно-полосатой масти.

– Доброе утро, – быстро и сдержанно поздоровался король. – Ольга, в гостиной ждет телепортист, возвращайся во дворец.

– Что случилось? – в один голос встревоженно ахнули и хозяин, и гостья.

– Ничего особенно страшного, просто ты там нужна. И желательно поскорее. Тебя ждет Кантор, а мне нужно поговорить с Жаком. Извини, но это серьезно. Потом поболтаете.

– С ним что-то случилось? – Ольга моментально вскочила, забыв о недопитом кофе, щеночках, котятках и прочих радостях.

– Нет-нет, – поспешил успокоить бедняжку король, видя в ее глазах панический ужас. – Кантор цел и невредим, но крайне нуждается в твоем обществе.

Он молча дождался, пока девушка вместе с собакой и удочкой исчезнет в сером облачке, после чего пояснил, – видимо, в качестве утешения испуганному шуту:

– Никто из моей свиты не пострадал. Но почти все сейчас нуждаются в уходе на некоторое время.

– Что случилось? Опять на кого-то покушались?

– Скорей наоборот… – Король присел к столу и достал трубку. – Более наглого и дерзкого налета я еще не видел. Зато хотя бы мельком и издали увидел во плоти нашего горбатого знакомца. Силен, ничего не скажешь. Придворные маги единодушно согласились, что тянет на магистра, не меньше. С такого расстояния пустить на императорскую ложу «змеиный ветер»…

– А что это?

– Я тоже не очень понял объяснения магов, но одно ясно – штука смертельная. К счастью, воздействие не моментально, и его успели вовремя нейтрализовать. Но некоторые последствия все же остались – как сказала мэтресса Морриган, депрессия с приступами немотивированного страха. К вечеру должно пройти, но до того времени лучше не оставлять пострадавших в одиночестве. А Кантор, как ты сам понимаешь, пребывая в депрессии, да еще если ему станет страшно, никого к себе не подпустит, кроме Ольги.