Хроники странного королевства. Возвращение (Дилогия)
Шрифт:
Кантор презрительно фыркнул:
– Человек, ворующий чужие песни, говорит мне что-то о позоре?
– Когда в ответ на прямой вопрос вспоминают сплетни и наветы десятилетней давности – значит, по сути вопроса ответить нечего.
– Ага. А когда вспоминают твои давние грешки, проще простого объявить их наветами в надежде, что за десять лет об этом забыли. И совать девушке фиалки, прикидываясь невинной жертвой клеветы.
– Разумеется, пугать девушку выдумками о приходящих во сне покойниках – это и порядочнее,
– Плохо ее знаешь ты, если думаешь, что ее доверие к твоим жалостливым сказочкам продлится долго.
– Куда уж мне, глупому и бездарному! Кто ж меня научит так красиво шататься и падать в обморок, чтобы девушки мне кофе в постель подавали!
– Да я б тебя хоть сейчас научил, – обозлился Кантор. – Дело нехитрое, один удар по черепушке – и тебе не только кофе, но и судно будут подавать в постель. Только боюсь, загордишься.
– Не бойся, изображать из себя героя войны не стану.
– Да уж, сочувствую. Какая жалость, что все знают, где ты на самом деле провел последние три года! И не соврешь ничего стоящего! А как бы красиво смотрелось! Сколько всего интересного можно придумать!
– Мне и так есть чем гордиться и за что себя уважать. А хвастаться кучей трупов за своей спиной – удел недоразвитых отморозков.
– Ах, мы тонкие гуманисты, и подобные грубые вопросы предпочитаем сваливать на папеньку! Где же он теперь? Что ж он не велит своим верным орлам набить мне морду и запереть в кутузку за то, что птенчика обижаю?
Ага, сволочь, вот оно, твое больное место, злорадно подумал Кантор, наблюдая, как оппонент меняется в лице и судорожно переводит дух. Зря ты ввязался в эту перебранку. Я о тебе знаю куда больше, чем ты обо мне, а фантазия у нас примерно одинаковая.
Единственный невольный свидетель их ссоры, тот самый тихий парнишка, отодвинулся как можно дальше, отвернувшись и зависнув на краешке стула, но по пылающим ушам было видно, что он все слышит.
– А тебе там так понравилось? – процедил Артуро, найдя наконец, что сказать. – Назад тянет? Не можешь забыть большой и чистой любви с соседом по камере?
Тело каким-то образом разминулось с разумом, и следующая мысль пришла в голову Кантора, когда он уже стоял над стенающим противником, потирая отбитые костяшки пальцев.
А это твое больное место, грустно заметил внутренний голос. И об этом даже знать не обязательно… Так кто из вас зря ввязался?..
«На кой я это сделал? – сам себя спросил Кантор, игнорируя поднявшийся в зале шум и пытаясь понять, как это получилось, что Артуро и его стул полетели в разные стороны. – Надо же было не так… Он же нарочно… нарочно меня провоцировал! А я поддался! Его слов никто не слышал, от них всегда можно отказаться, а я, как дурак… Ох и выскажет мне Шеллар… А Ольга что подумает…»
Кантора
– Вас на пять минут нельзя оставить вместе! – негодующе вскрикнула она, бережно поднимая с пола свое сокровище, которое стенало так, будто у него кишки выпадают, и норовило опять свалиться. – Диего, как тебе не стыдно?! Ты же мне обещал! Ты обещал, что не будешь его трогать!
«Как же, помню… – подумал Кантор. – Ты не переносишь, когда твои друзья ссорятся между собой… Сочувствую. Но друзей надо выбирать получше».
– Но я не обещал молча выслушивать от него оскорбления! – резко ответил он. – И мы еще не закончили! Сейчас эта несчастная жертва или извинится, или докажет свое право распускать язык! А ты отойди!
– Я уже говорила тебе, что не позволю делить меня, как вещь! – Ольга начала заводиться, глаза угрожающе засверкали, даже челка встала дыбом, как гребешок у испуганного плюта. – И ты обещал, что не станешь этого делать!
– По-твоему, на свете не существует других поводов для драки, кроме тебя? А как насчет чести? Отойди и не лезь! Тебя это не касается!
– Кгм… – негромко подал голос маэстро Карлос. – Попрошу всех вернуться на свои места.
– Маэстро, тут же сейчас будет смертоубийство, если их не растащить!
– Уверяю тебя, никакого смертоубийства не будет. Как только ты отойдешь, Артуро перестанет изображать жертву, извинится, и инцидент будет исчерпан. Ты же не думаешь, что он примет вызов на дуэль?
– А если он и вызов не примет, и извиняться не захочет?
– Тогда я выведу его в коридор и буду бить дальше! – прорычал Кантор. – Пока не извинится!
– Вот видите! Артуро, почему ты молчишь? Что ты ему сказал?
– Лучше спроси, что он мне сказал… – простонал Артуро. – Нас ведь никто не слышал…
– Точно никто? – Быстрый взгляд Карлоса пробежался по лицам актеров и безошибочно остановился на застенчивом соседе, все еще пунцовом от смущения. – Маэстро Тарьен, вы сидели рядом. Что произошло?
– Они поссорились, – неловко выдавил юноша.
– Кто начал ссору?
– Она началась сама собой. Постепенно. Знаете, слово за слово…
– А последние слова, за которые Диего ударил Артуро, вы слышали?
Парнишка покраснел еще сильнее, хотя это и казалось невозможным.
– Простите, я не могу это повторить при даме… Но… лично я бы не рискнул сказать нечто подобное в глаза мистралийцу.
Мать твою так! Лучше бы промолчал! Или вовсе не слышал! Ведь Ольга сразу же все поняла!
Быстро стрельнув глазами на разгневанного Кантора, она так же категорически потребовала:
– Артуро, немедленно извинись. Сейчас, при мне извинись перед ним, чтобы я видела, что это безобразие закончилось, и могла спокойно вас оставить.