Хроники Тальзеура. Дилогия - Джон Голд
Шрифт:
Взрыв оказался столь мощным, что пробил дыру аж на два этажа вниз, и автоматика Поезда тут же подала тревожное сообщение:
«Внимание! Нарушена целостность корпуса пятого вагона. Нарушена герметичность! Пассажирам требуется срочно переместиться в вагоны с первого по четвертый. Отстыко… — Тут по вагону прилетел ракетный удар! Ничем иным я эти взрывы в левом борту назвать бы не смог. Но безжалостный голос автоматики продолжал говорить. — Отстыковка вагонов с номерами семь, шесть и пять
Сообщение пошло по кругу, а за это время я только и успел подняться на ноги. Взгляд выхватил из толпы огромного Костаса. Богатырь, мотая головой, стоял у парапета на третьем этаже. Где-то рядом с ним на ноги поднимался профессор Джозеф Кембел. Мимо них бежали люди, направляясь в четвертый вагон. И против этого потока из паники и страха шел тот самый человек в клетчатом пиджаке. Я видел все это снизу и как-то на одной интуиции понял, что сейчас случится нечто плохое.
— Костас! — заорал я, что есть сил. — Костас!!!
Богатырь меня не услышал, а профессор и подавно. Старик, шатаясь, кое-как оперся на перила. По его лицу стекала кровь. Я орал: «Костас, Костас, Костас». Вокруг шум, крики раненых. Однако Костас все же повернул голову в мою сторону. Он явно меня не слышит, но точно узнал. Я махнул рукой, указывая ему за спину. Туда, где к ним уже подбирался мужик в пиджаке. Потом показал руками крест и Костас что-то понял.
Богатырь развернулся, подвинул профессора себе за спину и взглядом встретился с подозрительным мужиком. Тот быстро оценив угрозу, тут же развернулся и вместе с потоком пассажиров ломанулся в четвертый вагон. Костас, взяв профессора за шкирку, пошел следом.
У меня же на первом этаже все было совсем плохо. Пока орал, пытаясь защитить друга, прошло уже секунд двадцать. Проход в четвертый вагон на нашем этаже представлял собой две искореженных металлических конструкции, которых к тому же от людей отделяла огромная дыра в полу на месте сцены. Другими словами, пройти из пятого вагона в четвертый можно было только с более высоких этажей. И народ ломился! По головам, по трупам, не обращая внимания на раны, потому как безжизненная автоматика капала на мозги.
«До отсоединения пятого вагона осталось сорок пять секунд. Пожалуйста, проследуйте…»
Где-то справа у стены — в обломках от сцены — сдвинулись доски и камень. Из под хлама, кое-как держась на ногах, выбралась сама Анастасия Романова. Одна перчатка сорвана, в боку торчит здоровенный металлический штырь. Все платье в крови, но княжна жива и явно не собирается так просто умирать. Уж не знаю, сколько на ней было артефактов магической защиты, но они каким-то чудом спасли ей жизнь.
Обломки снова зашевелились, и оттуда выбрались сразу трое телохранителей княжны. Один потрепан, без руки, но рявкает на двух других так, что нет сомнений в том, что он тут главный. Парочка переглянулась, достала из карманов кинжалы и пистолеты и в упор расстреляла начальника. Потом с таким же хладнокровием выпустили по
«До отсоединения пятого вагона осталось тридцать секунд. Пожалуйста, проследуйте…»
Да заткнись ты, железяка! Девушка упала, но еще не умерла. И помочь я ничем не смог. Телохранители, отбросив пистолеты, взяли кинжалы поудобнее. Им было плевать на предупреждения от автоматики Поезда. Убийцы быстро перевернули княжну и начали вбивать ей в грудь и в голову свои клинки. М-м-м-мерзко! Противное и жутко страшное зрелище.
Я поднялся на ноги, побежал… а потом понял, что никуда не успею. Толпы у проходов в четвертый вагон такие, что минимум половина не успеет пройти. Думай! Думай! Думай!
«До отсоединения пятого вагона осталось десять секунд. Пожалуйста, проследуйте…»
Тело само определилось с направлением. Я бежал в сторону шестого вагона инстинктивно понимая, что там есть хоть какие-то шансы на спасение.
«Пять…»
Прыгаю в бассейн, и в этот самый момент по корпусу бьет еще один ракетный залп, и Поезд досрочно отсоединяет шестой вагон от состава. Гравитация тут же меняется. Хвост вагона заваливается назад, и вода в бассейне устремляется в ту же сторону.
Барахтаюсь в воде, как могу, но с загипсованной рукой особо не поплаваешь. Хватаю ртом воздух, и тут вагон начинает крутить во все стороны. В голове бьется страшная мысль. Я падаю с высоты минимум десятка километров. Падаю или в море, или на сушу. Смерть почти гарантирована.
А мысль бьется…
А мысль бьется…
А мысль бьется…
«Таких поражений не знала Земля! Во всём виновата косая сви…»
Глава 9. Выживший
На южном побережье Континента из ниоткуда появился целый город с небоскребами из стекла и бетона. Один из кластеров региона перезагрузился, и, вместо степи с болотами и облаками мошкары, появился современный мегаполис. По его улицам спокойно ездят автобусы и трамваи, в парке бегают ничего не подозревающие спортсмены, а их едва созданная жизнь уже катится в тартарары из-за витающего в воздухе вируса. Такие вот они, НПС в Тальзеуре… как бы жестоко это ни звучало.
Не прошло и часа с момента появления городского кластера, как над ним по небу пронесся Город-Поезд, оставляя после себя след из черного дыма. В момент, когда княжна подверглась нападению и чейзы устроили ракетный налет, состав уже входил в зону береговой линии Континента. Вторая ракетная атака привела к тому, что отсоединились сначала шестой и седьмой вагоны, а спустя пять секунд и пятый вагон. Огромные тысячетонные конструкции из стекла и металла устремились к земле.