Хроники Трезура: Возрожденная

Троицкая Алеся

Я отлично понимала непрозрачные намеки, но когда парень для убедительности провел ладонью верх и вниз по своему эрегированному члену, готовому выпрыгнуть из низко сидящих штанов, я захотела провалиться сквозь землю. Ну почему все в этой чертовой реальности сводится к одному? Сумасшедший дом какой-то!

Со стороны стола я услышала звук удара об пол тяжелого ремня, и поняла, что последнее, что я хочу видеть в этом мире, это то, как мой брат кого-то имеет у меня на глазах. Да, этот кошмар будет преследовать

меня всю оставшуюся жизнь…

– Хорошо, парни. – Я с холодной расчетливостью и плохо сыгранной наглостью прошлась кончиками пальцев по рельефным мышцам ближайшего адониса и повелительно произнесла: – Идем развлекаться в мои покои, там у меня много игрушек для наказания плохих девочек и кровать с очень крепкими цепями.

Не давая своим сомнения и страхам одолеть меня, я схватила парней за руки и потащила их за дверь, не давая опомниться и запротестовать. И постаралась на время оглохнуть, чтобы игнорировать вздохи, стоны и ритмичные шлепки с противоположной стороны зала.

Мужчины снова переглянулись в предвкушении и теперь без разговоров последовали за мной. Когда дверь преисподней за нами захлопнулась, я встретилась с взглядом с Асмодеем, рука которого напряженно сжимала и разжимала рукоять меча, и жестом показала на своих спутников:

– Избавься от них!

Асмодей, явно довольный этой идеей, зловеще оскалился.

– Госпожа, только не наказывайте нас! – понимая, что что-то пошло не так, оба адониса упали на колени.

– Что?!

В отчаянии один из парней начал целовать мне ноги:

– Мы вас ненароком обидели, простите нас!

– Ничего вы меня не обидели… – Я резко отошла в сторону и, подумав, добавила: – Сегодня у меня нет настроения, поэтому просто уходите, я не буду вас наказывать.

Даже после этих слов парни не спешили меня покидать, их сковывали неверие и страх. Но, видно, решив, что я не обманываю, низко кланяясь, быстро исчезли в глубине коридора.

Тогда, отпустив на волю свою темную энергию, я бросилась на Асмодея и со всей силы стукнула его в грудь:

– Это за то, что ты меня не предупредил! – с яростью крикнула я.

И пока мужчина в недоумении подбирал слова для оправданий, я ловко вытащила из его кобуры плазматическое оружие и быстрым шагом направилась к своим покоям.

– Ты знал, что Славдию все известно!

– Я догадывался. Твой брат далеко не глуп.

– Ага, не глуп, точно. Как развлечётся со своей шлюхой, так сразу побежит все рассказать Айве…

– Он этого не сделает.

– Почему ты в нем так уверен? Ты хорошо его знаешь?

– Ну…

– Что, по-твоему, может его остановить? Надеюсь, не то, что он тоже хочет меня поиметь?.. Боже мой, куда я попала?! Это ад на Земле, вернее, на Трезуре… Славдий меня настолько презирает, что я вижу, как сжимаются

его кулаки от желания меня задушить. Но, вместе с тем, он жаждет моего тела, тела родной сестры… Это абсурд! Нонсенс! Извращение! Он как ходячая бомба замедленного действия… как будто он держит весь груз этого мира на своих плечах, где сверху восседаю я и его погоняю. Понимаю, звучит не очень, но это так.

Мы свернули за угол, и я продолжила свою гневную тираду:

– Ты хоть знаешь, какие эмоции я вчера испытывала, читая дневник, который ты мне всучил?!

– Догадываюсь, – с неохотой протянул мужчина.

– Да? Очень сомневаюсь. Тот, кто ничего и никого не терял, вряд ли когда-нибудь поймет.

– Не терял?! – Теперь Асмодей не на шутку разозлился. Но увидев в моем взгляде вопрос, тут же взял себя в руки и целых десять секунд молча изучал мое лицо. – Прости, Мира, мне действительно тебя не понять…

В этот момент моя плотина не выдержала. Чуть ли не сорвав двери с петель, я влетела в свою комнату и рухнула на пол, сжавшись в комок.

– Мира, не нужно… – Асмодей поднял мое изнывающее от боли и скорби тело, обнял, но этот жест только усилил мои страдания и потоки слез. Так плохо мне не было никогда в жизни. Меня как будто разрывали на кусочки тысячи безжалостных рук. Боже, я действительно в аду! Если на меня снизойдёт еще хоть одна шокирующая новость, я сломаюсь окончательно. И никакой чудо-препарат мне не поможет…

– Мира…

Асмодей, отложив свой меч в сторону, еще крепче прижал меня к своей равномерно вздымающейся груди. – Тише, тише…Ты привыкнешь.

– Не-ет! – чуть ли не рыча, произнесла я. – Я никогда не привыкну! Это не моя семья, это не мое настоящее! Оставь меня!

Но мужчина не сдвинулся с места, вызывая во мне новый приступ болезненной ярости.

– Жалость – последнее, в чем я нуждаюсь! Уйди!

– Нет, – твердо и одновременно мягко произнес мужчина.

Тогда я с усилием вырвалась из его рук и отползла на небольшое расстояние.

– Скажи, что написано в дневнике после изображения планеты Земля? Что-то страшное, да? И ты боишься, что я не смогу этого пережить. Я права?

Мужчина нервно передернул плечами, и по охватившему его напряжению я поняла, что к этому вопросу он не был готов.

– Что… там… написано??!

Асмодей покосился на книгу, которая лежала там же, где я ее оставила.

– Я думаю, сейчас не самое подходящее время для этого разговора.

– А я думаю, наоборот. – Поднявшись на ноги, я направилась за дневником, но была грубо перехвачена сильными руками. Я пыталась брыкаться, кусаться, истерить (что в последнее время у меня получалось лучше всего), но наши силы были неравны, и через пару минут, выдохшись, я притихла.