Хроники Зареченска. Дилогия
Шрифт:
– Тебя нельзя пускать к детям сказки рассказывать – заиками станут.
Тогда от души посмеялись все, кроме Бера. Он глядел на друга и не узнавал. Бывший скептик превратился в самого яростного почитателя паранормальных способностей…
– Нет, я не чувствую, – ответил омоновец Серега по фамилии Махно, которую поначалу все считали прозвищем.
– И я не ощущаю… И я… – послышались голоса.
– Если есть что сказать – говори, – высказал общее мнение Эдик.
– Гноллы мне снятся. Полагаю, стоит ждать от них крупных неприятностей. Давно они нас не беспокоили. – Александр дождался,
– Нас мало, – озабоченно сказал Берстарший.
– Ничего, пап, попросим помощи у Быстрицкого. Это и в его интересах.
– Допустим, но каким образом мы найдем этих гноллов? С какой стороны ждать неприятностей? – Сергей Борисович отнесся к предложению сына серьезно, впрочем, как и остальные.
– Я почувствую их и поведу отряд.
– А я категорически против! – заявил Вячеслав. – Если Быстрицкий узнает, что мы готовим магов и добились немалых результатов, нас ожидают серьезные проблемы. Он не потерпит рядом столь опасного сообщества.
– Вот ты и возьми в разработку этот вопрос. Узнай, изучает ли ктонибудь кроме нас эту проблему? Знает ли Быстрицкий о том, чем мы занимаемся? В конце концов, ты разведчик или кто? – возмутился Владимир Иванович. Вячеслав сердито засопел, но смолчал, признавая правоту брата.
На этом собрание закончилось, и все разошлись по своим делам.
Глава 8
Было решено не ставить генерала Быстрицкого в известность, а пойти на компромисс. Для начала стоило разведать ситуацию собственными силами – если гноллов обнаружится много, то нужно будет предупредить как можно больше зареченцев, если нет, то уничтожить их собственными силами. Главное – провернуть все так, чтобы никто из своих не погиб.
В небольшой рощице на гребне холма устроились три человека и под прикрытием низко нависающих ветвей деревьев, которые издали можно было спутать с ивами, молча наблюдали в бинокли за колонной в сотню гноллов, быстро передвигающихся в своей излюбленной манере. Они часто переходили из горизонтального в вертикальное положение, вставая на задние конечности, и тогда становились очень похожими на людей – словно толпа душевнобольных отправилась в поход с какойто неизвестной целью.
– О чем думаешь? – обратился к Александру Игорь Подберезин.
– Господи, как же их много! Похоже, мы слегка переоценили собственные силы. Надо было сразу к генералу бежать, – посетовал Бер. – Ведь чувствовал я, чувствовал…
– Только давай без самобичевания. Что бы ты сказал Быстрицкому? «Ой, товарищ генерал, намедни сон снился мне, а во сне том гноллов видимоневидимо»?
Троица тихонько рассмеялась, представив себе эту картину. Между тем колонна прошествовала мимо, оставив после себя утоптанную дорогу.
– Как думаешь, сколько их?
– Голов восемьсот – девятьсот, – ответил омоновец.
– Ты их, точно крупный рогатый скот, по головам посчитал, – прыснул Ноздря в кожаную перчатку с обрезанными пальцами.
– А как мне считать? «Восемьсот штыков» или «копий»? Штыки гноллы,
– Будет вам, господа офицеры, пора возвращаться назад, да побыстрее. Думаю, часов шесть на подготовку у нас есть. – Бер нахмурился – было о чем задуматься. С таким количеством аборигенов люди пока не сталкивались.
– Да больше. Сообщим по рации нашим, пусть начинают готовиться. Учитывай, что гноллы идут с северозапада, а наша база находится на юге Зареченска. Так что, возможно, до нас дойти они не успеют – солдаты Быстрицкого покромсают.
– Если гноллы их не обойдут, – встрял Ноздря.
– Типун тебе на язык, Егор, – недовольно пробурчал Игорь.
Мужчины поднялись с земли, стряхнули с одежды налипшую траву и начали спускаться к стоявшим в низине четырем внедорожникам и двум квадроциклам, возле которых их с нетерпением ожидали остальные участники небольшого отряда. Среди двенадцати стрелков в камуфляже особенно выделялись Николай и Леха. Один – своей золотой ухмылкой, а второй – непоседливостью. Вот и сейчас он бросился навстречу вверх по склону, чтобы первым узнать новости. Как только он поравнялся со спецназовцами и Александром, Ноздря мгновенно превратился в старшего лейтенанта Сапрыкина и гаркнул:
– Какого хрена, боец, ты покинул место расположения?!
От такого резкого напора Леха чуть не споткнулся.
– Вернемся, получишь два наряда вне очереди!
– Я просто хотел узнать… – заикаясь, начал Леха.
– Ты оспариваешь мой приказ о дисциплинарном взыскании, боец? – вкрадчиво начал старлей, и в голосе его послышались нотки, от которых у всех его «курсантов» происходил выброс адреналина в кровь. Благодаря немаленькой дозе естественного стимулятора подопечный Сапрыкина выполнял любую заданную норму, лишь бы не испытывать терпение своего учителя. Ибо тот был великим выдумщиком по части изобретения «нарядов вне очереди» и никогда не повторялся. Однако достаточно грамотно вдалбливал новеньким азы стрелковой, физической и тактической подготовки – собственно, за эти таланты его и приставили к обучению.
– Сашка, ну скажи ему…
– Ты, боец, совсем охренел? Три наряда!
Алексей побледнел, вытянулся в струнку и отдал честь:
– Разрешите вернуться к машинам.
– Разрешаю, – смилостивился старлей.
Гвоздь четко развернулся и потрусил обратно – навстречу ухмылкам остальных вояк. Подойдя к машинам, Александр краем уха уловил реплику Фиксы:
– Я же тебе говорил, бестолочь, не лезь!
– Что, отцыкомандиры? – первым заговорил Махно. – По вашим физиономиям легко понять, что дела наши не очень.
– Их слишком много. – Бер тяжело вздохнул. – На каждого из нас приходится по пятьдесят гноллов как минимум. С их скоростью и реакцией – порвут и не заметят. Возвращаемся. Будем готовиться к обороне.
Когда отряд въехал на территорию базы, вокруг уже царила деловая суета. Народ под руководством Вячеслава Никифорова развил бурную деятельность по подготовке к нападению.
– Сообщили Быстрицкому? – спросил Александр, выскакивая из машины навстречу подбегающему Вячеславу.
– Да. Он обещал взвод подбросить в помощь.