Хроники Зареченска. Дилогия
Шрифт:
– Пушок очень умный, он все понимает, а когда хочет, может мне посылать в голову картинки цветные. Например, увидел или нашел чтото для него интересное и хочет со мной поделиться… – Настя шмыгнула носом и замолчала, ожидая реакции собеседника.
– Что ж тут странного? Мы и раньше знали про способности твоего любимца.
– Нет, дядя Саша. Это совсем другое. То мы ему пытались давать команды мыслями, а это он сам картинки присылает, – разъяснила Настя.
– Тааак… – Бер на секунду задумался. Интересная вырисовывалась картинка. – И о чем же он тебя предупредил
– Говорит про гноллов, что нападут они сегодня.
– Но они и так часто делают вид, что атакуют, – не понял он.
– Неа. Сейчас взаправду будет.
– Когда сейчас? – опешил Александр.
– Ну я же говорю – сейчас, может, чуть попозже. Какойто ты непонятливый, дядь Саш! – возмутилась Настя.
– Черт! – Бер выругался и, выбегая в коридор, бросил Насте: – Иди в свою комнату.
Девочка посмотрела вслед Александру, встала и подошла к Пушку.
– Хватит грызть чужие тарелки. Пошли домой. – Услышав в ответ недовольный рык, Настя легонько хлопнула зверя по носу. – Раз дядя Саша говорит идти в свою комнату, значит, надо идти.
Ноль внимания.
– Ах так? – Девочка схватила животину, которая при таком темпе роста грозила скоро перерасти хозяйку, за холку и повела к выходу. Когда дверь за ними закрылась, на свет вылезла Дана и облегченно тявкнула, с тоской глядя на испорченную миску.
– Всем. Общая тревога. Нападение! – крикнул Бер в рацию, выскакивая на улицу, и нос к носу столкнулся с сестрой.
– Что случилось? – требовательно спросила Ксения.
– Некогда объяснять! Хватай снайперку и дуй на трубу к дозорному.
У Ксении округлились глаза, но больше вопросов она не задавала и молча бросилась в оружейную за винтовкой.
Уже через пару минут база стала похожа на разворошенный муравейник. Люди стремились скорее занять приписанные им позиции и огневые точки. А спустя еще десять минут движение во дворе прекратилось. Все замерли на местах в ожидании.
На крыше детского сада собрался почти весь командный состав и члены совета клана. По углам здания расположились бойцы, обслуживающие пулеметные расчеты.
– Теперь ты пояснишь, что происходит? – подошел к сыну Сергей Борисович.
– Действительно, Сашка, с чего вдруг? Медитировал, что ли, и узрел неприятности? – без тени насмешки поинтересовался Никифоровстарший. Он оторвался от окуляров бинокля и внимательно посмотрел на Бера, дожидаясь ответа.
Александр задумался. Как объяснить взрослым людям, почему он поднял на ноги всех, способных держать в руках оружие? Ничего не придумав, ответил как есть:
– Настя сказала, что Пушок почуял опасность. Это сложно объяснить, думаю, лучше перебдеть, чем недобдеть.
– О, это животное производит и будет производить на меня огромное впечатление, товарищи! Какая в нем скрыта сила, мощь! Скорость реакции просто поражает воображение. Готов поспорить на что угодно: его метаболизм привел бы в ступор моих прежних коллег. – Профессор Гофман захихикал, поправил вечно съезжающие с носа очки и продолжил: – А защитные механизмы функциональны настолько, насколько
Бер мысленно закатил глаза. «Наша песенка стара, начинай сначала».
Гофман, одетый по случаю тревоги в камуфляжную форму и с «макаровым» в кобуре, производил удручающее впечатление своим абсолютно не воинственным видом. Доставшаяся ему «зеленка» сидела на нем коекак, несмотря на то что подбирали по размеру, и выглядела крайне неказисто. Однако никому в голову не приходило пенять ему за это. Ученый был ценен совсем другим – своим опытом и знаниями. Хотя всетаки было решено не выдавать профессору автоматическое оружие, а ограничиться пистолетом. По крайней мере, из него сложнее когонибудь случайно застрелить. Впрочем, ученый не настаивал.
– Вы, Марк Анатольевич, поосторожнее с такими желаниями и требованиями… – начал Александр, но профессор перебил его в своей излюбленной манере:
– А что такое? Я чегото не знаю?
– Знаете, знаете. – Бер заговорщицки наклонился к Гофману. – Вы же сами секунду назад расхваливали нам эмпатические и телепатические способности нашего Пушка….
– И что? – подавшись вперед, шепотом спросил профессор.
– Как что? Он может ощутить ваше стремление причинить вред его виду и уничтожит вас как угрозу. Поверьте, Пушок очень разумное животное. Думаю, гораздо умнее наших обезьян и дельфинов. – Александр выпрямился и с удовольствием посмотрел в ошарашенное лицо профессора.
– Как я об этом не подумал! – Побледневший Марк Анатольевич снова поправил очки. – Спасибо за предупреждение, Александр Сергеевич. Впредь буду осторожен!..
– Кажется, началось, – громко прокомментировал увиденное в бинокль Никифоровстарший.
– На верхотуре! Ксения! Вы там спите, что ли? Доклад.
Вместо ответа сверху донеслось эхо выстрела.
– Мы не спим. Наблюдаем гноллов. Перемещаются в направлении базы от укрытия к укрытию. Я все равно одного достала! – похвасталась девушка.
– Не забывайте сообщать об изменении обстановки. О любых изменениях. Поняла?
– Не рычи на меня. Не дура! – Обиженный голос прервался – Ксения отключилась.
Александр виновато посмотрел на отца.
– Нашли время для ругани, – буркнул тот.
– Я вниз. Надо проверить самое уязвимое место в нашей обороне.
– Давай. И осторожнее там, сынок!
– Буду.
Перепрыгивая через две ступеньки, Бер скатился по лестнице на улицу, спеша к недостроенной стене.
Первым он увидел Игоря Подберезина.