Хроники затерянной эры (трилогия)
Шрифт:
Орудийные станции и мины остались далеко позади, а впереди развернул боевые построения вражеский флот…
Рива
Когда весть о появлении флота неприятеля дошла до разума Цельсия, он заверещал дурным голосом, требуя от Гроссмейстера повернуть флоты и убираться из системы. Предыдущая битва не прошла для него бесследно: в ней он потерял не только весь свой флот, но и сам едва не погиб, спасаясь со своего терпящего крушение флагмана, и натерпелся страху на две
С того момента прошло едва ли не несколько недель, и, казалось бы, о той досадной ситуации можно было смело забыть. Но теперь, когда назревало новое космическое сражение, его практичность и способность к трезвым рассуждениям были безжалостно сметены возникшей из подсознания лавиной ужаса:
— Гроссмейстер, нам надо убираться отсюда! Ты видишь, насколько их больше?!
Сначала Гроссмейстер игнорировал его со стойкостью мертвеца. Не принимая участия в командовании сражением, заложив руки за спину, он смотрел в иллюминатор на едва различимое мельтешение во тьме и изредка вспыхивающие там искры. Возможно, он верил в мощь своего флота, профессионализм своих адмиралов или в непогрешимость своих планов, а может быть, понимал, что не является экспертом в вопросах тактики боя космических флотов. Как бы там ни было, с начала сражения он не отдал ни одного приказа.
Не имея доступа к информации о ходе сражения и видя полное бездействие окружающих, Рива усиленно искал способ занять свой разум. Он уже не на шутку начинал злиться на не желавшего замолкать Цельсия, неустанно повторяющего доводы, из которых следовало, что пора сматывать удочки. И он начал бы злиться на замершую истуканом фигуру Гроссмейстера и отрешенную Найту, если бы умел злиться на сверхлюдей, существ так похожих на богов…
— Ты мне нравишься, Найта, — бросил за спину Гросмейстер, и было это так неожиданно, что прозвучало, будто гром в ясный день. Даже Цельсий замолк на полуслове.
— Ты напоминаешь мне ястреба, который был у меня в детстве, — сильная и свободолюбивая птица. Я желал бы тебе поверить…
— Я рад, что ты, наконец, перестал её подозревать, — вновь воскликнул Цельсий, красный и с раздувшимися ноздрями, — но может быть, ты вернешься к управлению своим флотом?! Было бы неплохо покинуть систему до того, как крейсера ОСА расщеплют нас на атомы.
Гроссмейстер полоснул его острым, как бритва взглядом, Цельсий отшатнулся, но безотчетный ужас перед надвигающимся вражеским флотом и колоссальное напряжение скопившееся в нем за это время, затмили было предупреждение инстинкта самосохранения.
Он стал вопить еще более ожесточенней и сумбурней. И неизвестно хватило бы у Ривы выдержки чтобы продолжать его слушать, но зуммер связи привлек к себе внимание в том числе и самого Цельсия, заставив его на мгновение замолчать.
— Гроссмейстер, — донесся из невидного динамика нервный голос адмирала флота, — враг прорвал наш строй, появилась угроза рассеивания и полного уничтожения большей части наших сил. Положение чрезвычайно критическое. Что нам делать?
— Я не могу оставить Аливрию. Мне только-только удалось склонить население на свою сторону — если я сейчас отступлю,
Гроссмейстер выключил устройство связи и обернулся, почувствовав безумный взгляд — похоже, Цельсий окончательно потерял способность мыслить здраво.
— Да какой из тебя лидер Содружества, если ты не имеешь воли чтобы подать сигнал к отступлению?! — понесло его. — Какой вообще от тебя прок, если ты проиграл Старведию? Глупый слабак!..
— Довольно! — оборвал его, явно непривыкший к подобному, Гроссмейстер.
Если бы взгляд мог убивать, Цельсий сейчас был бы испепелен:
— Ты подписал себе смертный приговор.
— Я? — опешил от такого разъяренный Цельсий. — Ты хочешь убить меня? И это после всего, что я для тебя сделал?
— У тебя нет ни войск, ни флота, — заметил Гроссмейстер. — Больше ты мне не нужен.
Злая усмешка обезобразила лицо Цельсия.
— Вот как? — произнес он оскаливаясь. — Ты глуп, жалок и мерзок… Познакомься поближе с моим непревзойденным воином. Найта, убей его…
С замиранием сердца Рива ждал скорую развязку, но девушка даже не шелохнулась.
— Я твой мастер, я приказываю тебе убить его!!!
Она не повела и ушком.
— Найта, — сказал Гроссмейстер, — убей этого слюнтяя.
Прежде чем Рива успел моргнуть, голова Цельсия покатилась по залу. Девушка белым платком принялась очищать меч от крови, ее лицо хранило все то же безмятежное выражение.
Тем временем отголосок хаоса, творившийся с наружи корабля впервые донесся и до зала в котором находился Рива. Прямые попадания вражеских орудий, по-видимому, перегрузили энергетический контур, и гравитационная плита корабля на секунду потеряла стабильность. Рива почувствовал резкий толчок, а затем в контраст с этим, непреодолимую слабость — мир вокруг затрясся, и ему стоило огромного труда сохранить равновесие.
Когда пол под ногами выровнялся, а замигавшее было освещение вновь пришло в норму, он увидел что ни Найта ни сам Гроссмейстер не обратили на произошедшее никакого внимания. Найта, кажется, любовалась блеском оружия, а Гроссмейстер, в своей манере, заложив руки за спину, неотрывно смотрел в иллюминатор.
Как раз в этот момент, там, в черной бездне, проплывал какой-то корабль поддержки, двигающийся в обратную относительно их флагмана сторону. Синие дюзы яростно светились, колоссальная энергия быстро уводила остроконечный корабль в глубокий тыл, но как бы быстр он не был, едва уловимый луч с легкостью догнал и врезался в его корму…
Взрыва и огня, как ожидал Рива, не было. Гибель корабля больше походила на падение вазы с водой. Содержащий атмосферу металлический сосуд лопнул по швам и его куски, подгоняемые брызнувшей во все стороны волной, разлетелись в космосе, словно осколки по полу. Какой-то приличный кусок обшивки врезался во флагман, и Рива воочию наблюдал за действием силового щита, защищающего корабль от подобных случаев.
Сиреневатый полукупол вспыхнул вдоль всего борта корабля, и гигантский осколок уже летел в обратную сторону…