Хроники Земли Простой

Цыбиков Ч.

Народ меж тем волновался — всем было уже объявлено, что на нынешнем Празднике будет бороться сам Ураган Ортаска. Кто такой Ураган Ортаска, никто не знал, и эта сладкая тайна будоражила неискушенные в законах рекламы умы степняков со страшной силой. Все косились на Бухэ Барилдана, поскольку, по мнению большинства, он наиболее полно отвечал их представлениям о знаменитом и непобедимом борце. Часть этих взглядов доставалась Аманде с Белиндой. До поры до времени такое внимание льстило девушкам, пока Аманда за своей спиной не услышала чью-то реплику: «Да брось, обычные женщины, просто страшные». Аманда обернулась, полная праведного гнева, но при виде Бухэ Барилдана она словно вспомнила что-то вдруг, и её негодование поугасло.

Снова грянул меднотарелочный оркестр, на этот раз к нему

присоединились некие духовые инструменты, завывавшие пронзительно, и толпа заволновалась с удвоенной силой. Под этот бодрящий лязг и вой на свободное пространство один за одним начали выходить борцы. Толпа взревела, каждый род приветствовал своих кумиров не щадя глоток, и кумиры кланялись в ответ, показывая, что, мол, да, жизнь положу за честь родного улуса. Одеты борцы были согласно традициям: небольшой верх, закрывающий только плечи, широкие и короткие плавки, кожаные сапоги с загнутым носком и алхиндская остроконечная шапка. Отметим, что в таком наряде грудь борца остается оголенной. Фасон этот был специально введён в моду много лет назад, дабы женщина случайно не вмешалась в спор мужей.

Белинда, не без толики восхищенья смотревшая на борцов, совершенно неожиданно для себя, даже можно сказать, как-то вдруг представила в подобном облачении Хромой Сома и, — слаб человек! — не смогла удержать мерзкого на слух хихиканья. Борцы меж тем выходили и выходили, толпа ревела, борцы раскланивались на все четыре стороны, в общем, всё шло как надо по заведённому веками порядку. Последним вышел Хромой Сом.

И здесь заведённый столетиями порядок нарушился.

Толпа моментально заткнулась. Наступила гробовая тишина, на фоне которой было отчётливо слышно лишь чьё-то мерзкое хихиканье. Вид у мага, облаченного в борцовскую одежду, был весьма и весьма специальный. Кроме того, было похоже (а у составителей хроник есть основания думать, что так оно и было на самом деле), что маг плохо соображал, что происходит. Он неуверенно улыбался, что на фоне остальных борцов, мрачными и сосредоточенными глыбами возвышавшихся над толпой, выглядело весьма необычно. Его, прямо скажем, невыдающаяся бесстыдно белевшая грудь тоже невыгодно отличала его от остальных бронзово-рельефногрудых и квадратикоживотастых претендентов на победу в турнире. И даже красивая остроконечная шапочка выглядела на нём как-то карикатурно. Борцы внимательно изучали Урагана Ортаска. Каждый из них мучился вопросом — за счёт чего этот чужеземец одерживает победы? И каждый не находил ответа — и это пугало.

На открытое место, аккурат между борцами и толпой, меж тем вышел глашатай и зычно огласил регламент. Согласно регламенту, нынешний турнир должен был пройти по обычной схеме, но с небольшим довеском. Победителю, для того чтобы заработать звание абсолютного победителя, в финале надлежало схватиться с самим Ураганом Ортаска.

Толпа ахнула. Теперь уже никаких сомнений не оставалось — этот худой чужеземец действительно великий борец. Люди вообще склонны доверять тому, что зовётся статусом. Губернатор не может быть идиотом, говорят они. Газета врать не станет. Можно я тоже расскажу стишок, Дедушка Мороз?

Глашатай меж тем объявил первую пару и турнир начался. Хромой Сом, усевшись среди южан, внимательно следил за ходом схваток, совершив тем самым ошибку, для новичков весьма распространенную. Маг посчитал, что изучение манеры потенциальных соперников позволит ему выработать свой план на финал.

Первая же схватка произвела на него тяжкое впечатление.

На пятачок вышли два борца. По словам глашатая, одного из них звали Чим Баа, другого — Аби Даа. Физические данные соперников разнились поразительно. Чим Баа был кряжистый, на крепких кривоватых ногах, с буграми мышц. В общем, он выглядел довольно типичным борцом. Второй же… со вторым было немного сложнее. Такие люди находятся всегда. Они находят себе занятие, к которому не очень пригодны, и затем с упорством достойным лучшего применения этим занятием занимаются. Вдумчивый читатель, наверняка уже сообразил, что Аби Даа относился именно к такой категории людей. Он не выглядел слабаком, но только до тех пор, пока соперники не сошлись в центре круга. Тот из борцов, что был

кряжистый и с кривоватыми мощными ногами, без промедления цапнул своего соперника за запястье и рывком подтянул его к себе; Аби Даа звучно влепился скулой в мощную грудь соперника и так замер, но ненадолго — Чим Баа поднял своего оппонента, перевернул его в воздухе и с маху вонзил головой в землю.

Толпа взревела.

Хромой Сом, живо представив себя на месте Аби Даа, содрогнулся.

Аби Даа, мгновение постояв на голове, плавно завалился спиной вперёд. Маг был уверен, что он умер, однако буквально через пару мгновений Аби Даа поднялся на вид целый и невредимый, но с лицом огорченным весьма. «О небо, — сказал он скорбно, — опять поскользнулся!».

И пошёл со склонённой головой к Чим Баа, а тот, раскинув руки в стороны, двинулся навстречу; и они сошлись и разошлись на встречных курсах, причем Аби Даа прошел в знак своего поражения под рукой победителя и удалился прочь, а Чим Баа пошёл степенными прыжками по кругу, со всё так же раскинутыми руками.

— Похоже на танец, — сказал маг.

— Это и есть танец, — сказал Бухэ Барилдан сердито. — Танец орла.

Турнир начал набирать обороты. Борцы схватывались на поясах, бросали друг друга, осуществляли захваты, сбивали захваты. Всё это делалось с размахом, эффектно, аж земля сотрясалась, когда на землю бросали очередного неудачника. Публика ревела, топала, гикала свистела, атмосфера, одним словом, была весьма и весьма нездоровая.

Маг же продолжал смотреть во все глаза, и это не замедлило принести результат. Кое-какая польза от наблюдений за схватками, конечно, была — маг, к примеру, уяснил правила, но основным итогом стало то обстоятельство, что маг чётко понял, что в предстоящей схватке у него нет ни малейшего шанса. Борьба это вам не карты, здесь новичкам не везёт, так что примерно через час после начала схваток, маг поначалу бессознательно, а потом и осознанно стал прикидывать, как бы ему избежать в поединке тяжких телесных повреждений.

Мысль о том, что он получает прекрасную возможность применить свою теорию о пропорциональном маге на практике, отчего-то в голову ему не пришла.

Наверное, надо сказать, что алхиндская борьба довольно специфична. Никаких временных ограничений нет, и тем не менее схватки длятся недолго. Всё дело в том, что проигравшим считается тот, кто коснётся земли тремя точками одновременно. Например, двумя ногами и рукой. Или двумя руками и ногой. Или двумя ногами и головой (такие случаи бывали). Конечно, случаются схватки очень упорные, например, если сойдутся два осторожных борца, но, как правило, всё кончается за пару минут.

Так что нет ничего удивительного в том, что фавориты обозначились уже через час.

~

У каждого человека должна быть заветная мечта. Была такая мечта и у Буд Бора. Составители хроник не сторонники искусственного нагнетания страстей, поэтому скажем сразу — Буд Бор хотел стать победителем борцовского турнира на Празднике летнего солнцестояния. Впервые он возжелал этого в пятнадцать лет. Юности свойственен размах, в любом другом возрасте неуместный, вот и Буд Бор мечтал о победе блестящей, чтобы соперники войлоками летели после его бросков, чтобы толпа ахала восхищённо, и чтобы по всей степи гремела слава о победителе. С тех пор минуло уже девять зим, а мечта по-прежнему оставалась мечтой, упорно не желая превращаться в быль.

Так что время шло, мечта превращалась в навязчивую идею, характер жестчал, и, как следствие, мечта претерпела некую трансформацию. Теперь Буд Бор мечтал уже просто о победе. Если раньше ему хотелось сделать это красиво, то теперь он был готов победить как угодно. Лишь бы победить. И даже пусть противник в финале будет повержен не обязательно красивым и эффектным броском через себя. Пусть даже совсем не броском. Если он нечаянно споткнётся и сам себя повергнет, то тоже неплохо.

К чести Буд Бора, рук он не опускал и тренировался очень упорно. В окрестностях его родного улуса не найдётся ни одного барана, которого бы не швырнул как минимум десяток раз упорный юноша. Самые крупные бараны подвергались этой процедуре практически ежедневно, и падение на скирды сена стало для них некоей даже обыденностью.