Хроники железной гвардии Нострадамуса

Волков Александр Иванович

 Авдотья (Евдокия) Сергеевна (5 сентября 1799 — 3 июня 1835) — родилась в с. Ключи; в октябре 1826 года познакомилась с П. Я. Чаадаевым,

Ссылка скопирована один к одному, полагаю синим цветом, с подчёркиванием выделены фантомы.

Биографическая справка:

Александр Норов родился 8 апреля 1797 года (см. выше есть версия 1798 год, год Лошади тогда попадаем в стихи Пушкина — «Ворон конь») в селе Ключи Балашовского уезда Саратовской губернии (ныне Ртищевский район Саратовской области).

Учился Ал. С. Норов в Благородном пансионе при Московском университете. В 1818

году он экзаменовался по языкам и наукам в Комитете испытания при Московском университете и получил аттестат. Был принят на службу в Московский архив коллегии иностранных дел. (Пушкин после окончания Лицея был определён В Государственную Коллегию Иностранных дел). Александр Норов имел слабое здоровье, с детства после ушиба был горбат, подолгу числился «в отпуску», проживая в отцовском имении Надеждино Дмитровского уезда, в 73 верстах от Москвы. Норов состоял в кружке «Общество любомудрия». В 1830 году Александр Норов, получив чин коллежского асессора, поселился в деревне, где занялся литературным трудом. Умер Александр Сергеевич Норов в один год с Александром Дюма. Похоронен в тех же Ключах, где и родился. Итак — русский поэт, переводчик. Член Вольного общества любителей словесности, наук и художеств (с 1819). Автор перевода «Философического письма» П. Я. Чаадаева (1836). Из стихов А. С. Норова: Смотри: где небосклон сливается с землёй Затеплилась звезда блестящая Киприды Она вожатай наш — и в встречу нам толпой По морю светлому всплывут Океаниды… Но вот Эол затих и стали корабли;

ЭЗОПНО, вожатай наш.

Старший брат Александра Сергеевича, Авраам Сергеевич — путешественник и писатель.

Привожу выдержки из биографии Авраама Норова.

Отданный на военную службу, семнадцатилетний Норов принимал участие в Бородинском сражении в составе гвардейской артиллерии. Там он получил тяжелое ранение и лишился ноги, но Провидение сохранило ему жизнь. Норов был спасен случайным вмешательством знаменитого лейб–медика Наполеона — барона Ляррея, который взялся лично оперировать юношу. Восстанавливая здоровье, Норов был вынужден несколько лет прожить в загородном именье, вдали от света.

Оказавшись в уединении, талантливый молодой человек углубился в занятия наукой. Эти годы позволили ему получить широчайшее самообразование и привычку постоянно учиться. Норов стал одним из самых образованных людей своего времени — иностранные языки, история, философия, литература, география, астрономия, археология, обществоведение, овладел несколькими мертвыми языками — латинским, древнегреческим, древнееврейским.

Поправив здоровье, он вернулся на службу Отечеству, правда, теперь уже не военную, а гражданскую, где дослужился до поста Министра народного просвещения и члена Государственного Совета при императоре АлександреII.

До этого возвышения в 1834 году чиновник Министерства внутренних дел Авраам Норов отправился в путешествии по святым местам Востока, продолжавшееся два года. В течение этого времени он тщательно исследовал библейские места и исторические памятники Египта и Палестины. Правитель Египта оказал содействие Норову, позволив ему получить недоступную обычным путешественникам информацию. Он первым из русских учёных сумел научно объяснить библейскую географию, научился читать иероглифы и написал исследование об Атлантиде, которая по одной из версий находилась в Средиземном море.

Заключительным пунктом восточной экспедиции стала Малая Азия. Преодолевая трудности путешествия

по неизведанным маршрутам, он сумел посетить места, где располагались когда–то семь городов Апокалипсиса (Эфес, Смирна, Пергам, Фиатира, Сардис, Филадельфия, Лаодикия) Годы спустя — в 1847 году — он издал книгу путевых заметок «Путешествие к семи церквам, упоминаемым в Апокалипсисе» (Из журнала «Русский Дом» № 1 2015 г.)

Пушкин путешествует, а не одноногий Авраам Норов.

В 1818 году Авраам Сергеевич был принят в Вольное общество любителей словесности, наук и художеств, а в 1819 году — в Общество любителей российской словесности. На заседаниях Вольного общества он познакомился с А. С. Пушкиным, общение с которым продолжалось в течение всей жизни последнего^[8]. Александр Сергеевич, во время работы над «Историей Пугачёва» пользовавшийся библиотекой Норова для исторических изысканий, был явно расположен к нему, обращаясь в письмах на «ты» и со словами «любезный полковник», «учёнейший собеседник», «честный человек, отличающийся благородством и душевной теплотой». На смерть Пушкина Авраам Сергеевич откликнулся стихотворением «Памяти Пушкина» («Погас луч неба, светлый гений»,1837).

В 1821–1822 годах Норов совершил первое заграничное путешествие, посетив Германию, Францию, Италию и Сицилию. О путевых впечатлениях он рассказал в ряде очерков и стихотворений («Поездка вОвернью», «Литературный вечер в Риме», «Остров Нордерней. Послание к Д. П. Глебову» и других), которые были напечатаны в различных русских периодических изданиях. Его первой книгой стало «Путешествие по Сицилии в 1822 году». В 1827 году А. С. Норов, будучи чиновником особых поручений при Министерстве внутренних дел, был прикомандировали к адмиралу Д. Н. Сенявину, с которым он совершил два заграничных плавания, в частности, участвовал в проведении русских судов до Портсмута и обратно. В результате в «Литературной газете» Дельвига — Пушкина в 1830 году появился очерк Авраама Сергеевича «Прогулка в окрестностях Лондона» с указанием: «Виндзор, августа 20, 1827».

(ВВ) В 1827 г., когда мы издавали «Московский Вестник», Пушкин дал мне напечатать эпиграмму: «Лук звенит». М. П. Погодин. (Для меня здесь «прозвенело»: Виндзор, 1827).

(ВВ) В 1827 году Пушкин учил меня боксировать по–английски. Князь П. П. Вяземский.

Прогулка в окрестностях Лондона оставила впечатления, иначе, откуда у Пушкина навыки английской народной забавы? Пушкин 20 августа должен находиться в Михайловском.

Известен эпизод, отмеченный в воспоминаниях о поэте А. П. Керн: «В год возвращения его из Михайловского свои именины праздновал он в доме родителей в семейном кружку Я в этот день обедала у них После обеда Абрам Сергеевич Норов, подойдя ко мне с Пушкиным, сказал: «Неужели Вы ему сегодня ничего не подарили, а он так много вам писал прекрасных стихов?» «И в самом деле, — отвечала я, — мне бы надо подарить вас чем–нибудь: вот вам кольцо моей матери, носите его на память обо мне».

(отметим, что современники не раз писали в воспоминаниях о свойственном Норову женолюбии).

Нет никакого Норова на праздновании именин.

Неудивительно, что когда в свои 65 лет Норов (с «хорошими, гуманными свойствами его сердца») встретился во Франции Толстому, тот написал (29 ноября 1860 г.) тетушке Т. А. Ергольской в Россию: «Мне здесь хорошо. Княгиня Голицына, ее две племянницы, племянник, некто Норов и еше несколько человек составляют наш приятный интимный кружок»