Хрупкая связь
Шрифт:
Диалог с мужчиной складывается тяжело. Мне приходится уже в третий раз выслушивать тираду о том, как он ненавидит женщин за рулём, которые отвлекаются на всякие мелочи или даже снимают сторисы во время езды. То, что я не принадлежу к этой категории, ничуть не снижает градус его обвинений.
— Мне бы понять, как ты вообще права получила, — раздражённо бросает он, размахивая руками. — Не иначе как через богатого хахаля.
Я плотно сжимаю губы, стараясь не поддаваться на провокацию. Наладить контакт всё равно бесполезно —
Когда руки и ноги полностью коченеют на ветру, приезжает патруль, и я искренне надеюсь, что хотя бы теперь дело сдвинется с мёртвой точки.
Полицейские выходят из машины и направляются к нам. Один из них начинает задавать стандартные вопросы, а второй осматривает повреждения.
— Да она в телефон уткнулась! Я всё видел! Такие вообще не должны садиться за руль! Считаю, что одной круглой суммой нельзя отделываться — только лишение прав. Минимум на пять лет! — разоряется второй водитель.
Я лишь молча качаю головой и иду к патрульной машине, чтобы заполнить документы. Пока пишу объяснительную, телефон в кармане начинает вибрировать.
— Алина, всё в порядке, я рядом с Ами, — отчитывается Аслан. — Но она отказывается куда-то уезжать без тебя. Скажи ей пару слов, что это безопасно.
Боже.
В груди неприятно сжимается. Трубку берёт Амелия, и мне приходится долго убеждать её, что у меня действительно серьёзный форс-мажор. Поехать с другом Львом — это лучшее, что она может сейчас сделать, чтобы мне помочь.
Наконец, после долгих уговоров, дочь соглашается. Я слышу, как Аслан берёт трубку снова.
— Скинь свою геолокацию, — требует он. — Мы скоро будем.
29
Аслан избавляет меня от необходимости разбираться с полицией и вторым водителем, появившись на месте происшествия всего через десять минут.
На нём свитер под горло, чёрные джинсы и распахнутая настежь куртка. В движениях столько решимости, что я без возражений подчиняюсь, когда он жестом отправляет меня в машину, где на заднем сиденье уже уютно устроились Ами и Луна.
Внутри тихо, спокойно и комфортно. Можно хоть немного перевести дух. Я грею руки об печку, чувствуя, как горячий воздух обжигает замёрзшие пальцы, возвращая им былую чувствительность.
Сам же Тахаев направляется прямо в эпицентр событий.
Я наблюдаю с нескрываемым удовольствием, как неумолкающий поток слов здоровяка внезапно обрывается, а его самоуверенность испаряется с первых же реплик. Всё происходит быстро: сначала уезжает полиция, затем скрывается второй водитель на своем мятом «Фольксвагене», и наконец эвакуатор увозит мою малышку.
Это не лучший повод для встречи, но по разным причинам
— Спасибо, — искренне благодарю, глядя на мелькающий за окном город. — Я всегда учила дочь ждать меня после занятий в школе и никуда не уходить.
— Это разумно. Ами всё сделала правильно.
— Не думала, что мои наставления когда-нибудь пригодятся. С рождением дочери я стала мегаответственной, и теперь мне кажется, что если не я, то никто не сделает лучше.
— Ты можешь полагаться на меня, — предлагает Аслан, перестраиваясь в правый ряд. — Во всём, что касается Амелии.
— Договорились.
— Я могу отвозить её на кружки или забирать из детского сада, пока ты занята. Мне хотелось бы установить приемлемый для всех график.
— Да, понимаю. Нужно подумать, как это устроить.
Я не спрашиваю, куда мы едем, потому что по знакомым улицам и домам без труда определяю маршрут.
При других обстоятельствах я, возможно, возмутилась бы и вспылила, потому что на вечер у меня были свои планы. Но Аслан, как ни крути, выручил меня, и я решаю не спорить.
Когда до дома остаётся метров триста, я вспоминаю о муже и набираю ему короткое сообщение.
Связь у него пока не появилась, но как только появится, Влада ждёт не самая приятная новость. Сколько ещё таких новостей будет в ближайшее время, точно не знаю. Но я не могу сказать, что сама от этого в диком восторге.
Первой порог переступает Луна, за ней — Амелия, на ходу снимая обувь и верхнюю одежду. Мне остаётся только недовольно цокнуть языком и навести за ней порядок, хотя очень хочется окрикнуть, вернуть назад и попросить раздеться по-человечески.
— В доме прохладно, — замечает Аслан. — Сейчас немного прибавлю отопление.
Скрывшись в небольшой комнате, выполняющей роль котельной, он что-то настраивает, а затем отвлекается на телефонный звонок, прикрывая за собой дверь. Судя по обрывкам фраз и изменившемуся тону, планы были не только у меня.
Но мы трое здесь. Вместе.
Поставив сапожки на обувную полку, я снимаю пальто и слегка взбиваю волосы у корней. В этот момент в прихожую возвращается Аслан. Он хмурится, цепко глядя на моё лицо.
— У тебя кровь, — говорит он, подходя ближе. — Я быстро гляну, есть ли в машине антисептик. Если нет — сбегаю в аптеку.
— Не стоит, — торопливо отвечаю. — Это пустяк. Сейчас просто умоюсь и всё пройдёт.
— Мне несложно, — возражает Аслан. — Лучше обработать, если не хочешь в больницу.
Когда я села в машину, то вытерла бровь салфеткой. Я думала, что кровь быстро остановится, но, похоже, ошиблась. Тонкая полоска багрового цвета успела подсохнуть на коже, неприятно стягивая её.