Хрупкое желание
Шрифт:
Анна коснулась моего обнаженного плеча.
— Тогда ты должна его взять. Ты невеста, и все, что имеет значение, это то, что ты любишь это платье... и себя тоже.
Последние слова были произнесены очень тихо.
Я улыбнулась.
— Это мое платье. Мне не нужно больше ничего примерять. Я люблю себя в нем.
***
Я не видела Данило с той ночи, и не видела Анну с тех пор, как мы ездили за моим свадебным платьем. Я почти ежедневно разговаривала с Анной по телефону, но Данило перестал интересоваться моим здоровьем после очередного отрывочного ответа от меня вскоре после покупки платья. Я не хотела его беспокойства, потому
Мне необходимо было время, чтобы примириться с произошедшим, и найти нужные силы, чтобы ожесточиться против чувств, которые вызывал во мне Данило. Моя влюбленность в него не исчезла волшебным образом, но я пообещала себе, что больше не отдамся этому увлечению. Вместе со своими родителями я стала свидетельницей того, что такое настоящая любовь, постоянная отдача и принятие. До сих пор Данило не давал этого, но я нуждалась в нем. Я не сделаю больше ни шагу. Теперь была его очередь.
Я вышла из ванной и направилась в спальню, где Анна раскладывала косметику на мой туалетный столик. Она и ее семья приехали в Миннеаполис вчера. Это дало нам возможность вместе подготовиться к моему восемнадцатилетию— одной из самых важных дат для девушки в нашем кругу.
Анна повернулась ко мне, когда я вошла, и у нее отвисла челюсть.
— Вау! Что, черт возьми, на тебе надето?
Анна проклинала только тех, кого хорошо знала и кому доверяла, тех, кто не стал бы на нее доносить. Мне нравилось, что она знала, что я одна из них.
Я посмотрела на себя сверху вниз.
— Платье. По крайней мере, так сказала продавщица. — я усмехнулась.
Анна встала, закатив глаза.
— Это не платье. Это ответственность.
— Ответственность?
Она ходила вокруг меня, разглядывая, будто я была куском мяса.
— Ты представляешь опасность для любого мужчины с сердечным заболеванием.
Я фыркнула.
— Верно.
Я была в восторге от реакции Анны. Когда я впервые увидела это платье в моем любимом бутике, я думала, что оно будет идеально смотреться на Анне или Фине, но потом собралась с духом и решила, что оно будет хорошо смотреться и на мне тоже. Так оно и было. Я никогда раньше не носила ничего столь дерзкого. Платье было с низким разрезом, доходя до ямочек над моей попы. Красивые, замысловатые цепочки из кристаллов Сваровски скрепляли ткань. Платье обтягивало мое тело, как вторая кожа. Вырез был высоким, достигая моих ключиц, что только добавляло очарования. На платье с левой стороны был ещё один разрез, открывая большую часть моей ноги, чем я обычно показывала. Когда я впервые надела его, я не была уверена, что смогу его снять, но теперь я была рада, что купила его. Я выглядела потрясающе.
— Данило сойдет с ума при виде тебя.
Я улыбнулась ей, но мы обе знали, что это была фальшь. Я старалась не думать о встрече с Данило. Это было бы неловко.
— С тобой все будет в порядке?
Я решительно кивнула. Я пообещала себе, что буду сохранять самообладание рядом с Данило. Больше не буду себя стеснять.
— Позволь мне сделать тебе макияж. Ты должна выглядеть эффектно.
Я последовала за Анной к туалетному столику и позволила ей воспользоваться своей магией. Как только она закончила, мои волосы спадали на плечи гладкими локонами, а глаза казались больше из-за накладных ресниц, которые она приклеила к моим векам. Я никогда раньше не носила накладные ресницы на наших светских раутах, но мне нравилось, как они подчеркивали
Я усмехнулась.
— Идеально.
Анна выглядела великолепно в темно-фиолетовом платье.
— Анна, гости вот-вот приедут, — крикнула Валентина снизу.
— Мое присутствие необходимо, чтобы приветствовать ваших гостей, — сказала Анна с оттенком раздражения.
Сколько я себя помню, Анне приходилось брать на себя представительские обязанности. Это просто то, что ожидалось от дочери Капо.
— Почему сегодня даже не мой день рождения, а я все еще чувствую себя хозяйкой? — она поморщилась. — Ты, должно быть, ненавидишь дружбу со мной. Я действительно не хочу привлекать к себе все внимание.
Я схватила ее за руку и крепко сжала.
— Анна, ты дочь Капо. Люди всегда будут смотреть на тебя, если ты на вечеринке. Я не против. Я знаю, что тебе это не нравится. Это дает мне время собраться с мыслями, прежде чем я направлюсь к своему большому выходу. — я подмигнула ей.
— Анна!
Анна закатила глаза и выскользнула из комнаты, оставив меня одну. Я снова посмотрела на свое отражение. Мне понравилось увиденное. С годами открытые сравнения с Финой стали менее частыми, но я знала, что некоторые люди все еще сравнивают меня с моей сестрой. Но сегодня, возможно, впервые, я почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы не обращать внимания. Я была не меньше ее, определенно не утешительный приз.
Я схватила свою любимую сумочку — маленький клатч с серебряной цепочкой, чтобы могла перебросить его через плечо — и вышла из своей комнаты, чтобы также спуститься вниз. Дверь справа от меня распахнулась, и Леонас вышел, едва не столкнувшись со мной.
— Осторожно, — предупредила я.
— Ого!
Я покраснела.
— Хороший костюм, — сказала я, скрывая свою реакцию.
Леонас самодовольно улыбнулся.
— Леонас — крикнула Валентина шепотом, явно на пределе терпения.
— Мое присутствие необходимо, — сказал он с тем же раздражением, что и Анна ранее.
Они всегда настаивали на том, что являются полными противоположностями и ежедневно дерутся, как кошка с собакой, но у них было много общих черт характера.
Леонас направился к лестнице, будто у него было все время на свете. Судя по тону Валентины, это не так. Покачав головой, я сделала шаг, чтобы пройти по коридору, когда Сэмюэль вышел из своей комнаты. Первоначально он планировал переехать в Чикаго после свадьбы Фины и работать под началом Данте несколько лет, прежде чем вернуться в Миннеаполис, чтобы помогать отцу. Но после похищения они с папой решили, что его присутствие здесь необходимо для нашей защиты. Хотя он уже владел особняком в нескольких домах от нашего, он не переедет туда, пока не женится на Эмме. Увидев меня, он замер.
— София, — сказал он, будто не узнал меня.
— Да? — спросила я.
Он подошел ко мне, изучая с головы до ног.
— Когда ты успела так повзрослеть?
Я не могла удержаться от смеха.
— Наверное, это случилось в последние три-пять лет, я полагаю.
Я едва удержалась, чтобы не сказать: «Пока ты был занят прошлым». Я не хотела сегодня никакого конфликта.
Он усмехнулся, но в его взгляде все еще была настороженность.
— Часть меня хотела, чтобы ты осталась маленькой девочкой, которую я мог бы называть божьей коровкой.