Хрупкость тени
Шрифт:
Бренд зевнул и потянул руки над головой, и Каэл уловил неприятный запах, но это точно не было связано с темными пятнами на рубахе Бренда.
– Опять Хоб пришел, - сказал он, ткнув Деклана.
Они посмотрели, куда он указал, и увидели Хоба на краю их поля, хлыст был сжат в его руке. Он ходил среди рядов, пытаясь найти ошибки, но ему это не удавалось.
Хотя Бренд во многом раздражал, но он хорошо работал. Он направлял их криками, чтобы они повернулись, кричал без передышки, пока они не вспахивали идеальную полосу. Так что Хоб мог
Деклан зачерпнул воду и передал Каэлу черпак во второй раз. Его глаза пропали в тени, он смотрел на Хоба.
– Он принес языкастую.
– Что? – сказал Каэл между глотками.
– Так мы зовем его хлыст.
– Почему?
Бренд стукнул его по спине, и часть воды попала Каэлу в нос.
– Потому что она кусает с каждым ударом! В каждой нити кусочек металла. Бьется больно. Но не переживай, - он забрал у Каэла пустой черпак и принялся наполнять, - нас можно бить ею только дважды.
– Гилдерик осторожен со своим скотом, - сказал Деклан, отвечая на вопрос на лице Каэла. – Он знает, что, когда кто-то из нас истекает кровью, рана может убить нас. Магам можно пускать кровь, только если мы не работаем.
– Или если буйствуем, или если даже думаем о побеге, - добавил Бренд, фыркнув. – Они могут бить нас, и Гилдерик не услышит. Он редко покидает замок.
– Так почему не бьют? – спросил Каэл. Он знал, что Фаллон не может дождаться момента, когда растерзает его спину, он говорил ему это утром.
Деклан почти ухмыльнулся.
– Потому что лорд безумен… и они это знают.
Бренд рассмеялся.
– Даже маги не защищены. Например, Черл, - он кивнул на мага на телеге, который смотрел вдаль. – Я слышал, он пытался пробраться в замок без разрешения, и Гилдерик поймал его. Он после этого не в порядке. Но это не самое худшее, - сказал Бренд, глаза блестели. – Погоди, пока не услышишь, что случилось с Людвигом…
– Время!
Черл вдруг очнулся. Хлыст пролетел высоко над их головами, его глаза были дикими.
– Прочь, твари! – вопил он. – Прочь от моей телеги!
Чары сыпались на голову и шею Каэла. Он задержал дыхание и закрыл руками лицо, хотя знал, что это не поможет. Бренд бросил черпак в бочку, и они отскочили в сторону.
Невспаханные потянули телегу Черла. Хлыст щелкнул над их головами, и они побежали в панике, поднимая облако пыли.
– Он немного того, - пробормотал Бренд. Он потирал лицо, на лбу и скулах остались красные пятна. – Нам лучше вернуться к работе.
Каэл сделал три шага и понял, что Деклан не двигается. На его лице были такие же следы, как и у Бренда. Но он не тер их. Он смотрел на лицо Каэла. Он скользил взглядом по его острым чертам, искал. А потом прищурился.
Каэл быстро отвернулся, но знал, что опоздал. Деклан уже видел, хоть его лицо и было грязным, что ран не было.
Когда они вернулись в амбар тем вечером, Каэл
Там было тесно. Когда-то там все-таки были лошади. Сюда вряд ли смогли бы уместиться шесть великанов с комфортом. Но здесь спали десять великанов… и Каэл.
Солома усеивала твердую землю. Солома была набита и в грязную одежду. Изношенные рубахи, обрывки штанов и даже пара перчаток выглядывала из соломы. Пахло затхло, этот запах мог сбить человека с ног. Каэл всегда испытывал потрясение, входя туда.
Но, несмотря на запах, великаны заботились о своих подушках. Они взбивали их каждое утро, убирали в загоне с гордым видом горничных.
Каэл считал странным то, что великаны так заботятся о месте, где живут, когда они жили так жалко. Но потом Бренд крикнул за ужином то, что заставило Каэла задуматься.
– Маги могут звать нас тварями, но они неправы – у тварей все-таки нет кроватей!
И тогда Каэл понял. Он понял, почему гиганты так гордились кроватями: они жили в амбарах, спали в загонах, работали как кони. В них осталось так мало от людей, что они считали, что постель уже делает их такими.
Теперь Каэл прошел в загон и направился к своему месту, стараясь не задеть подушки великанов. Он спал безо всяких подушек, потому что свободной не было. Но он не был против: его клочок земли был в дальней части, где не было так много великанов. Но он не отдал бы свободное место ни за что, даже за подушку.
Почему-то это место не занимали. Он думал, дело было в том, что земля там была немного вогнута, как плоская миска. Великанам это могло мешать, но Каэлу идеально подходило. Он свернулся там, прижался спиной к выступу земли и сцепил ноги друг о друга.
Он скоро уснул, но вот спать было сложно.
Каэлу снилось, что он вернулся на Беспощадные горы. Он бежал по лесным тропам с луком в руке. Он преследовал кого-то, и он был так сосредоточен на добыче, что не смотрел под ноги. Вскоре он споткнулся о камень и откатился в темную нору.
Из почвы спешно выбежали насекомые. Их черные тела были едва заметны в темноте, но он слышал, как они щелкали. Они забирались в его уши, бегали по спине, их лапки щекотали его кожу. И все это время они щелкали.
Каэл резко проснулся. Он потер лицо и лег на спину, пытаясь в отчаянии раздавить жуков под собой. Что-то двигалось в его волосах. Он запустил туда пальцы, и они стали мокрыми.
На него нападали не жуки, а капли воды. Он посмотрел на крышу и застонал от увиденного.
Конечно, великаны там не спали – там протекала крыша! Вдали ворчал гром, то громче, то тише, словно храпел большой зверь. Толстые капли дождя стучали по крыше и затекали в трещину над спальным местом Каэла.
Трещина была длиной с его предплечье, но давление собирающейся воды выгнуло ее. Небольшой ручеек лился с крыши на пол загона. Он быстро наполнял впадину, в которой спал Каэл.