Хрусталь

Щегулин Антон

– Алло.

– Ты в порядке?

– Да, тут передряга… Не могу долго говорить.

– Если что-то серьёзное произойдёт, обязательно звони.

– Хорошо, пока.

Она повесила трубку. Всё происходящее тревожило, в коридорах я видел пару пострадавших, которых везли на носилках в операционные. Повреждения явно осколочные. Да, кажется был прилёт.

Началось.

Глава двадцать восьмая

Ксюша всё ещё со мной не разговаривала. Когда я зашёл в палату, она меня даже не окинула взглядом,

просто собралась и пошли вместе в МТЕ, дома она улеглась на диван, отвернувшись к стене. Я кинул ей постельное бельё и плед.

– Держи, молчунья.

Она не среагировала. Какая же наивная, маленькая девчонка. Я уже собрался выйти, развернулся, взял ключи и подошёл к двери, как она ожила.

– Ты куда?

– Какая разница? Ты же со мной не разговариваешь.

– Что у тебя с лицом.

– Твой брат поработал.

– Что?!

Она подскочила и подбежала ко мне, осматривая синюю гематому на челюсти.

– Он не мог узнать… Как он узнал?

– Господи, наивная ты дура, население города двадцать тысяч человек, можно найти кого угодно.

– Прости, я не думала, что он найдёт нас…

– Так. – Теперь мне стало интересно, что за ситуация разворачивается. – Теперь можно и не переживать, он точно надолго застрял в СИЗО.

– О, господи!

– Что опять?

– Он этого очень не любит… Когда выберется, нам точно крышка. Ты его отметелил что ли?

– С чего ты взяла? – Насторожился я.

– Я видела людей, которые дрались с братом. На лицах живого места не оставалось…

– Кого он бил? Детей что ли?

Удар у Солнцева был конечно крепкий, но чтобы прям никто не мог ему дать нормальный отпор? Не верю.

– Он мне показывал фотографии и говорил, что со мной так же будет, если ослушаюсь его…

– Ага, а вот с этого момента поподробнее.

– Когда я сюда приехала, он мне дал крышу в том сарае, куда я тебя впервые привела. А потом он сказал, что за жильё я ему должна. – Она смотрела в сторону. – И я… Я отказалась.

– Деньги просил, что ли?

– Нет, сказал, что должна отработать в одном месте. Но я даже не стала спрашивать в каком. Просто сбежала, как только подвернулась возможность…

– Понятно в каком. Хотел, чтобы ты шлюхой поработала.

– Если бы я знала, что всё так обернётся, я бы никогда сюда не приехала, лучше чокнутый отчим с чокнутой мамашей, чем такое…

Она снова прижалась ко мне как дитя и уткнулась лицом в грудь.

– Даже не представляю, как мне повезло с тобой…

– Да угомонись ты уже… - Я попытался её оттолкнуть, но она крепко вцепилась и не разжимала объятий. – Разводишь тут натужную драму на пустом месте.

– Нет, правда… - Она говорила мне прямо в кофту, поэтому звуки были приглушёнными. – Меня бы уже давно, либо пустили по кругу, либо грохнули бы. А я знаю, здесь всё подобное старательно заминается. Про преступления говорить не принято. Меня никто бы не спас, никто бы не помог.

– Ладно, ладно, я понял.

За окном послышался шум, я всё-таки освободился от её объятий и глянул наружу. Там передвигался отряд ОЭР из десяти

бойцов. Это насторожило. Совершенно непонятно, что происходило сейчас на полигоне. Возможно я пропускаю начало конца, обнимаясь здесь с Солнцевой.

– Прости, я не понимаю, что меня в эти дни нашло. Ты меня выбесил своим отношением!

– Ну что ж теперь поделать, было и было…

– Я только одного боюсь… Что они этого так не оставят.

В последнюю очередь меня пугал какой-то местный сутенёришка, который точит на меня зуб. Я подошёл к коридорному пуфику, вытащил из сумки подарок Ростислава и зарядил полный магазин патронов. Всего помещалось двенадцать штук, ствол был небольшого размера, Стриж 2060. Моих познаний об оружии не хватало, чтобы дать какую-то точную характеристику этому стволу, но стрелять я умел. Спасибо расширенной военной программе в университете, где я на семь месяцев отправился в поля жрать землю, говно, ползать в говнах и ночью перед сном звонить мамочке, молить её, чтобы забрала меня из этой клоаки.

– Если придёт, снова, то на этот раз может остаться не только без лица, но и без коленных чашечек.

– Ты… Ты правда выстрелишь? – В голосе девушки звучал страх.

– Если понадобится.

С этими словами, я вытащил магазин, скинул патрон из ствола, засунул его обратно в магазин и сложил всё рядом на пуфике.

– Не вздумай даже прикасаться к этому, понятно? – Произнёс я со строжайшей интонацией.

Солнцева кивнула. Я посмотрел на её вещи, которые до сих пор валялись по всей квартире.

– Ты когда-нибудь вообще уберёшь всё своё барахло?

– Сейчас уберу.

Хоть и без энтузиазма, но она поплелась собирать всё вокруг и наводить порядок. Я в этот момент отправился в душ, чтобы смыть с себя всё накопившееся дерьмо. Горячую воду отключили, холодная еле шла. Давно такого не было, но мне не привыкать. Помылся в холодной, обмотался полотенцем, вышел. Ксюша везде прибралась и опять портила еду на кухне.

Я быстренько оделся, и вышел на приятный запах еды и застыл на месте, когда понял, что она готовит в одном лишь фартуке на голое тело.

– Ты чего разделась?

Она повернулась с улыбкой на лице.

– Бросила всю одежду в стирку. Ничего не осталось… Всё уже грязное.

– Возьми из шкафа что-нибудь моё и накинь сверху.

Родители хорошо постарались, девка получилась складная, ноги от ушей. Что-то мне подсказывало, что её поведение – это одна большая манипуляция. К чему весь этот цирк? Сначала не разговаривает со мной полтора дня, а теперь раздевается и светит задницей?

На мою просьбу она отреагировала не сразу, а когда пошла к шкафу, демонстративно скинула фартук, чтобы я увидел всё, что можно и что нельзя. Кошмарное поведение, настоящая уличная девчонка, каких только поискать. Спустя две минуты, она нашла какую-то недостаточно длинную футболку, которая едва прикрывала срамоту. Я выбесился от этого, подошёл к бельевой корзине, вытащил всё оттуда, в том числе и её трусы с бюстгальтером, закинул в стиральную машину, после чего вернулся обратно за стол.