Хрустальная любовь

Уитекер Шерил

— Как долго ты пробудешь в Манчестере?

— Около двух дней. А когда ты возвращаешься в Лондон?

Она отвела непослушный золотистый локон от пылающей щеки.

— Завтра днем.

— Хуже и быть не может. — Мысль о скорой разлуке тяжким грузом легла на сердце Стэнли.

Их взгляды встретились, и он прочел в глазах Кэтрин, что ей понятно все, что стояло за этой его последней фразой.

— Ты летишь в ЮАР? — спросила она.

— Да. Я живу в небольшом городе и руковожу

местной больницей.

— Ты родился там?

— Нет, я родился в Йоханнесбурге.

Кэтрин глубоко вздохнула:

— А то место, где ты живешь, тебе там нравится?

Стэнли кивнул.

— Да, так же как ты любишь свою скрипку.

Ее слегка задело это сравнение.

— Это совершенно разные вещи.

— А я думаю, не такие уж и разные, — сказал Стэнли, скрестив руки на груди. — Музыка — это твоя жизнь, а саванна — моя.

Кэтрин так и не успела что-либо ответить, потому что в комнату вошел Роберт.

— Похоже, вы уже познакомились. — Он взглянул сначала на Стэнли, потом на Кэтрин. — Твой отец только что вернулся, спешил, как только мог. Грейс послала меня сказать вам, что в столовой накрыт легкий ужин. Ночное время не помешает нам отметить успех Кэтрин и пообщаться за общим столом.

— Я очень рада, что папа приехал. Пойду помогу Грейс накрыть на стол. — С этими словами Кэтрин поспешно вышла из комнаты.

Стэнли вслед за Робертом покинул кабинет, не в силах оторвать глаз от ее удаляющейся фигуры.

В холле он был представлен отцу Кэтрин. Одного взгляда на Эрвина Шервуда было достаточно, чтобы понять, что его дочь унаследовала свою красоту именно от него, в то время как мать одарила ее музыкальным талантом.

Мужчины прошли через весь дом в столовую. На обеденном столе стояли холодные закуски, несколько видов салата и корзиночка с французским хлебом. Роберт пригласил всех к столу.

— Что вы собираетесь делать по приезде в Лондон? — Стэнли взглянул на Кэтрин, напряженно ожидая ответа.

— Она собиралась на гастроли, — ответил за дочь Эрвин.

— Перед гастролями я поживу какое-то время у Мориса, — уточнила Кэтрин. — Немножко отдохну и подготовлюсь к концертам.

— Кто такой Морис? — Стэнли почувствовал укол ревности к неизвестному Морису.

— Это мой учитель.

— И где же он живет?

— В Вене. Я лечу туда на следующей неделе.

Чтобы скрыть свои чувства, Стэнли принялся намазывать маслом кусочек хлеба.

— Морис занимается устроительством ее концертного тура, — сказал Эрвин с заметной гордостью. — Кэтрин посетит Лондон, Брюссель, Париж, Рим...

— Нет, папа, Рим пока не входит в наши планы. — Она вдруг резко поднялась из-за стола. — Извините, я выйду на минуту.

Эрвин озабоченно посмотрел на

Грейс, когда Кэтрин вышла из столовой.

— Что с ней такое?

— Она очень устала после конкурса, чувствует себя совершенно разбитой, — ответила Грейс. — И все же держится. Молодец.

— Я тоже заметил, что она подавлена, — сказал Роберт, промокая салфеткой уголки рта. Вдруг он взглянул на Стэнли. — Кажется, с Кэтрин нечто вроде шока.

Роберт, без сомнения, почувствовал напряженность между Стэнли и Кэтрин, когда вошел в кабинет, чтобы позвать их к ужину. Он понял, что между молодыми людьми в его отсутствие что-то произошло.

Стэнли погрузился в размышления. Он был взволнован неожиданной встречей с Кэтрин, обеспокоен своей реакцией на нее, но ничего не мог с этим поделать. А теперь... Менее чем через десять часов она покинет Манчестер, а на следующей неделе улетит в Австрию.

Доктор Шервуд поднялся.

— Грейс, спасибо за чудесный ужин. Пора, пожалуй, нам отправиться домой. Я беспокоюсь за Кэтрин, она очень устала. Ей необходимо лечь спать пораньше, чтобы выспаться перед отъездом.

Если бы Стэнли оставался благоразумным, то пожелал бы всем спокойной ночи и удалился наверх. Но он уже не контролировал себя и ни о каком сне не мог даже и думать. Он казался себе чужим — такое с ним было первый раз в жизни.

Взяв остатки грязной посуды, Стэнли пошел на кухню, где встретил Кэтрин. Она сидела на стуле и пила минеральную воду. Когда он поставил посуду на стол, их взгляды встретились.

— Твой отец уже собирается домой, — с какой-то досадой в голосе произнес Стэнли.

— Он устал, у него был тяжелый день — пациенты, мое выступление, наконец. Да и вам после такого длинного перелета неплохо было бы отдохнуть. Я рада за Роберта и Грейс — они так ждали вашего приезда и сейчас, похоже, счастливы.

Последняя фраза задела Стэнли.

— А вы за меня не рады?

— Извините, я не думала, что это прозвучит для вас именно так, — сказала Кэтрин, безразлично глядя в сторону.

— Тогда что же вы имели в виду?

— Ничего. Я просто сказала вам «до свидания». Желаю вам удачного возвращения на родину.

Если бы только Кэтрин знала, какую боль причинили Стэнли ее последние слова. Он окончательно терял рассудок, он никогда прежде не испытывал таких острых и искренних чувств. Стэнли видел сейчас перед собой женщину, достойную обожания, как никакая другая. Теплые голубые глаза и золотистые волосы будоражили его воображение.

— Я не буду желать вам удачи. Вы очень талантливы, Кэтрин, и если будете играть так же, как и сегодня, то весь мир непременно будет у ваших ног.

— Спасибо за теплые слова.